Ярко-алое - Анастасия Парфенова Страница 3

У хозяйки было меньше минуты до того, как против нее повернули ее же собственные защитные системы. Фудзивара О-Кими успела почуять неладное и схватиться за оружие — но не успела понять, что летун, скрытый вуалями секретных паролей, — совсем не тот, кого она ожидала.

Тимур вынул из ладони женщины игольник, поставил на предохранитель. Проверил, было ли у нее еще оружие. Пощупал пульс. Газ должен был быть абсолютно безвредным, но сейчас, видя сломанную фигуру с разметавшимися белыми рукавами и черными прядями, он не мог не сомневаться. В безвредности газа. В разумности плана. Во всей этой отчаянной, родившейся из полной безысходности идее.

«Взгляни на это с другой стороны. Только потому, что все так плохо, что-то еще можно спасти». Безграничное отчаяние против безграничной надменности и — быть может — из их столкновения удастся высечь что-то вроде надежды.

Он осторожно перенес женщину на циновку, подложил под голову валик. Против воли задержал взгляд на талии. Пояс, такой широкий и плотный, что казался скорее корсетом, сковывал все еще легкую точеную фигуру.

Тимур отвел от лица ее волосы, готовясь впрыснуть антидот. На мгновение замер, оценивая бледную кожу, покрасневшие от слез веки. Она уже знала. Не придется искать слова, которыми нужно рассказать — ей! — о смерти Кикути Нобору.

«На истерику у нас времени нет тем более».

Резко выдохнул. Коснулся наперстком-аптечкой ее шеи, отошел на несколько шагов. Сел на пол, скрестив ноги и положив на колени пустые ладони. Попытался придумать, как еще в подобной ситуации можно выглядеть менее угрожающе.

Женщина не пошевелилась, дыхание ее оставалось все столь же ровным, но система послушно переслала ему вихрь попыток вернуть контроль над собственным домом. Некоторые из них были не тем, чего Тимур ожидал от утонченной художницы. Беззвучно выдохнув, он собрал в кулак свою решимость и заговорил:

— Госпожа Кимико, прежде всего, вы в безопасности. Чем бы ни закончился этот разговор… — Он прочистил горло. — Даже если нам не удастся прийти к соглашению, я покину ваш дом, не причинив никому вреда.

Творец, равный этой женщине по положению, добавил бы, что дает свое слово. Но что стоит слово отребья, которое даже к сословию пользователей толком не отнесешь, с точки зрения дамы клана Фудзивара? Тимур позволил неловкой паузе повиснуть в воздухе.

Госпожа медленно повернула голову и подняла ресницы, затягивая темным, неестественно спокойным взглядом.

— Канеко Тимур, — тихий, слишком ровный голос. Она знала его в лицо. Она, похоже, вообще много знала. — Чем мой дом обязан чести принимать вас?

— Мне нужно с вами поговорить. Не дожидаясь, пока вся Акана поймет, что владыка Кикути убит. Или пока новые хозяева Аканы осознают все последствия его смерти.

Выдох.

— Я вас внимательно слушаю.

Если бы не красные от слез глаза, он бы мог поверить этому спокойствию.

— Есть все основания полагать, что политическая ситуация будет и далее обостряться. Особенно для вдовы Кикути Нобору.

Молчание. За неподвижной непроницаемостью он уловил попытку ввести пароль создателя. Успел заблокировать, но… Если она действительно сама сплела коды домашней сети, то рано или поздно найдет лазейку. Тимур был хорошим взломщиком. Но всемогущим он себя не считал.

— Госпожа Кикути, я не могу знать, насколько откровенен был с вами Нобору, а он уже ничего не сможет подтвердить. Ситуация неоднозначна. Я всю свою жизнь был противником политики династии. Поддерживал партию реформирования…

— … устраняя ее противников.

— И этим тоже. В разгар смуты я стал одной из причин, по которой реформаторы сумели захватить власть. После падения маяков принимал активное участие в формировании коалиционного правительства. И его стабилизации. Госпожа, позже я смогу представить доказательства, но прямо сейчас вы просто должны мне поверить: весь последний год, почти с самого начала изоляции, Нобору тесно сотрудничал с отдельными членами тайного совета. С Корпусом взломщиков. Со мной. Он активно подталкивал вменяемых традиционалистов к принятию реформ. Был пугалом для вменяемых реформаторов, позволяя им пойти на компромисс. Помогал разбираться с теми, кто достаточной вменяемости не демонстрировал. Он… Вся коалиция была, изначально, его идеей. Ками никогда не согласились бы войти в совет, если бы наследник Кикути этого не одобрил.

— Вы очень уверенно судите об отношениях ками и династии.

— Даже сами ками не берутся судить об этих отношениях. Но владыку Нобору они чтили.

Он произнес последнюю фразу немного неуверенно, толкая Кимико подтвердить или опровергнуть сделанный вывод. Но она лишь пристально смотрела на незваного гостя.

Перед внутренним взором Тимура мелькнула схема микродвижений ее зрачков. Анализ напряжения лицевых мышц в ответ на те или иные ключевые слова. Это не помогло. Лицо госпожи оставалось фарфорово-безмятежной маской. Дыхание в норме, пульс ровный, плечи расслаблены. Лишь глаза скользили вниз и вправо всякий раз, когда он говорил о Нобору в прошедшем времени.

Канеко заставил себя успокоиться.

Если он не сможет добиться от этой дамы хоть какой-то реакции, то сделает что-нибудь… недальновидное.

Словно услышав его мысли, женщина села, медленно, точно не веря, что чужак, вторгшийся в дом, позволяет ей двигаться. Повернулась на циновке, поджимая под себя колени и неосознанно-привычным движением расправляя просторные рукава. Спросила:

— Вы пришли принести соболезнования моему дому, господин тайный советник?

Тон был безупречен, но как-то все равно передавал, что высокородная госпожа находит весьма сомнительным такой способ выражения сочувствия.

— Я довольно тесно сотрудничал с вашим мужем, госпожа. Нас никоим образом нельзя было назвать друзьями. — Он замолк, не зная, как облечь в слова гремуче-ядовитую смесь вражды, соперничества, непонимания и невольного восхищения. Впрочем, неважно. Довольно и того, что наследник Кикути и пользователь-полукровка оказались связаны одной политической упряжью. — Скажем так. Мы настолько успешно друг друга шантажировали, что научились неплохо работать вместе.

Кикути Кимико, судя по чуть изогнувшимся губам, была согласна с его внутренней оценкой подобной «дружбы».

— Вы так сработались, что он рассказал вам о своем браке?

— Нет. — Тимур чуть склонил голову. — Мы так сработались, что я заподозрил неладное, когда он в очередной раз исчез из Паутины. И смог откопать свадебные записи, даже после того как Нобору очень, очень тщательно спрятал все следы. А потом молчал. И покрывал его. И отвлекал внимание. Потому что весть об уязвимости наследника Кикути сверхновой звездой взорвала бы баланс власти в совете.

— Теперь эта звезда полыхнет в любом случае.

— Да. Но вопрос, уничтожит ли вас взрывом, пока еще остается открытым. Госпожа О-Кими, вы не должны позволять им узнать о своем замужестве. При жизни супруга вас могли побояться тронуть: если, чтобы отомстить за убийство отца, Нобору взорвал маяки и отыгрался на всей планете, то что он сделает после смерти жены? Теперь этот вопрос не стоит. Формально вы являетесь вдовствующей владычицей Кикути. Одной этой призрачной власти будет достаточно, чтобы стать мишенью.