Врагов выбирай сам - Наталья Игнатова Страница 3

– А, господин Ольжех, – без эмоций констатировал парень. – День добрый. Где мой брат?

– Спит еще. – Маг кивнул на соседнюю гробницу. – Он себе на уме. Как захочет, так и проснется. Зато на своих ногах пойдет.

– Где Миротворец?

– Ох ты ж на мою голову! Вот он, вот лежит, – старик ткнул пальцем в нишу над усыпальницей. – Давай-ка я тебе помогу выбраться.

– Я сам.

– Не смеши мои тапочки, сэр Артур.

Впрочем, он позволил парню попробовать. И тот действительно сам выбрался из гроба. Правда, уже на полу качнулся и начал оседать. Маг шустро подставил свое сухое плечико. Кажется, он должен был рухнуть под тяжестью золотоволосого, однако ж ничего, не рухнул и даже помог Артуру добраться из пещеры до комнаты, где усадил в свое собственное кресло.

– Дальше не надо, – сказал он, пресекая попытки юноши подняться. – Дальше тебе пока нельзя. Реальность, знаешь ли, штука хрупкая. Как бы не потрескалась.

– Где Крылан?

– Подох. В смысле помер.

– Сволочи.

– Слушай, сэр рыцарь, – нахмурился маг. – Ты что, ждал, что мы еще и лошадь твою спать уложим?

– Хотелось бы. Выпить есть?

Ольжех возвел очи горе:

– Вода.

– Понятно. – В ровном голосе Артура впервые прорезалось что-то похожее на сарказм. – Все как всегда.

– Я сейчас уйду, – сказал маг. – Скоро вернусь. И принесу.

– Ладно.

– Веди себя хорошо. – Старик наставительно воздел сухой палец. – Встать не пробуй. Вот вода. Вот еда.

– Мясо? – Тонкий горбатый нос шевельнулся, принюхиваясь. – Стоп. А какой нынче день недели?

– Воскресенье, – с легким сердцем соврал Ольжех. – Ешь.

– Как скажете. – Парень пожал плечами и плеснул в кубок воды из кувшина.

* * *

Дом старого мага стоял на краю широкой, поросшей мягкой-мягкой травой лужайки. Одной стеной он врастал в монолитную скалу, три других таращились в беззвездную тьму распахнутыми окнами. Справа и слева, выбегая из-за скалы, шелестели широкие ручьи, их дальние берега всегда были скрыты плотной завесой тумана.

Ручьи обрывались с края лужайки шумными водопадами. При свете солнца видно было, как далеко внизу белые искристые струи сливались, рождая переменчивые радуги. Сейчас, в темноте, радуг конечно же не было, но вода шумела даже громче, чем днем. А уж куда она падала, этого не знал никто, кроме самого Ольжеха. Казалось, будто скала, дом и лужайка – остров, парящий в облаках. И ничего нет вокруг. Только небо.

Так оно, собственно, и было.

Ольжех не без оснований считал, что его мир – лучшее место для уединения. Точнее, он считал так, пока не пришло письмо от профессора Фортуны.

– Связь между идеальным взаимостоянием и феноменом Братьев очевидна, – сообщил Ольжех не то себе, не то траве под ногами, – и только слепец или дурак может отмахиваться...

– А профессор твердит про недостаточность фактического материала, – произнес молодой веселый голос.

От скалы отделился клочок тумана, на глазах собрался в человеческий силуэт, мгновением позже оформилось лицо, блеснули яркие глаза.

– Рад видеть тебя в добром здравии, господин Ольжех.

– А чего мне сделается, Варг? – Маг небрежно кивнул в ответ на поклон. – Значит так, слушай меня внимательно. Этого вашего... Безымянного можете отправлять сюда. Но предупреди его, чтобы был поосторожнее. Один из тех, кто его встретит, – рыцарь.

– Какой?

– Храмовник, – мрачно буркнул Ольжех.

– Храмовник? В твоем доме? – Тот, кого звали Варгом, расхохотался, сверкнув острыми белыми зубами. – И вы не перегрызли друг другу глотки?

– Глотки грызть у вас принято, – отрезал старик.

– Подожди, – Варг перестал смеяться и помотал головой, – извини, я не хотел тебя обидеть. Но мне сказали, что здесь будет маг.

– Маг тоже будет. – Ольжех пожевал губами. – Их двое. Рыцарь и колдун. Два брата.

– «Феномен Братьев». – Варг вновь улыбнулся. – Как в сказках, да? Ладно. Я скажу Безымянному.

– Уж потрудись, – пробурчал старый маг. – Да, где там у вас, – он дернул головой, – вино купить можно?

Варг поднял брови в таком искреннем изумлении, что Ольжех разъярился окончательно:

– Да не себе я, – зарычал он неожиданно низким голосом, – не себе! Чего ты пялишься?

– В столице. – Его собеседник попятился к ручью. – Есть там погребок, «Алмаз» называется. Лучшие вина. Не ошибешься.

Маг фыркнул вместо прощания. И исчез.

Варг постоял еще с минуту, размышляя над услышанным, и исчез тоже.

И почти сразу в дверях появилась высоченная, стройная фигура Артура. Парень огляделся. Посмотрел на черное небо:

– Намутили колдуны. День ведь на дворе... – Он как-то нерешительно потер подбородок, огляделся вновь и пробормотал тихонько: – Да будет свет. И стал свет.

* * *

Два старика тяжело смотрели друг на друга через длинный тяжелый стол, заваленный книгами и бумагами. Господин Ольжех и профессор Иляс Фортуна, ученик и учитель. Оба седые, оба костлявые, с одинаково водянистыми, давно уже выцветшими глазами. Похожие, как братья.

– Сколько можно мусолить одну и ту же тему? – склочным голосом спросил Ольжех. – Вы считаете, что идеальные взаимостояния, а также связанное с ними Наложение укладываются в систему. Я не согласен с этим, но готов признать вашу точку зрения. Так почему бы вам, профессор, не открыть глаза пошире и не взглянуть на проблему с моей стороны?

– Ты разбудил их? – скучно поинтересовался Иляс Фортуна.

– Я убрал стазис.

– Они проснулись?

– Да!

– Кто первый?

– Рыцарь.

– Жаль.

– Профессор, еще не поздно все исправить. Можно просто оставить их там: маленький колдун не умеет делать пробои. А я готов отказаться от Прохладного мира: «карманов», в конце концов, предостаточно, найду себе другой дом.

– Я ценю твою жертву, Ольжех, – кисло поморщился Фортуна, – но ты преувеличиваешь опасность.

– Вы же сами считали, старый вы... В первый раз идеальное взаимостояние наблюдалось за полгода до перигея. В двадцатый день второго месяца весны. Вы помните? И снова – через полгода. Если даже мы и не знаем точно, когда родился первый из братьев, то уж насчет второго известно все вплоть до часа рождения. Двадцатое апреля года сто семнадцатого от Дня Гнева.

– И снова рыцарь первый, – не услышав собеседника, пробормотал профессор. – Ты засек время, Ольжех?

– Что?