Помощница ключницы - Алена Никитина Страница 3

Меня усадили в богатую закрытую телегу! Правда, первые два раза я порывалась пересесть в телегу к мужчинам, но рассердившийся господин Шарэз был непреклонен:

— Маленьким девочкам не место среди взрослых мужчин, если они не приходятся ей братьями или близкими родственниками!

Во завернул, так завернул! Я стояла, хлопая ресницами и не понимая: у нас дворы, что делили колодцы, мылись всегда вместе и ничего…

— Ступай в карету, к госпоже Вирджинии, она наверняка припасла леденцы, я не сразу поняла, что «карета» и была той самой телегой.

Я аккуратно, боясь что-либо сломать или замарать, залезла туда, где уже была госпожа ключница. Села на край мягкого сидения и, сложив ладони на коленках, уставилась в пол.

— Повтори, дитя, как тебя зовут и сколько тебе лет? — ее голос был немного хрипловатым, но в нем звучала неподдельная доброта. Уж это-то в своей жизни я научилась различать…

— Мама назвала меня Аишой, остальные звали Айкой. Зимой мне будет восемнадцать, — медленно, стараясь говорить правильно, как когда-то меня обучал церковный служка, прежде чем сбежать с заезжими шутами.

— Тебе уже семнадцать, а магия только проснулась? Как это произошло?

Тут я поморщилась и очень медленно произнесла:

— Наши пацаны топили суч…, в смысле, собаку — подвязали камень к шее и на лодке отволокли на середину речки. Я увидела, нырнула за ней, испугалась дюже, когда меня на самое дно заволокло, да еще и суч…, в смысле, собака эта до крови руку прикусила. В глазах потемнело, а потом мы очнулись на берегу, а руки светились синим цветом, — все, в общем-то, было именно так. За исключением того, что прежде чем кидаться в воду, я обматерила последними словами пацанов, накидала им в лодку камней, что даже пробила ими дно. Я и в воду-то прыгала, потому что их больше было…

— И руки не прекращали светиться, верно? — на лице госпожи была легкая улыбка.

— Ага, в смысле, да, госпожа.

— А почему тебя продали родные?

— Да у меня-то из родных, почитай только тятька и сестра. Изу, сестру мою, замуж позвали, платьёв ей нужно просто страсть, как много! А свободными денежками не располагаем. Вот тятя и решился отдать меня госпоже Корнелии, раз у меня еще и магия проснулась…

— То есть он бы все равно отдал…

Я только кивнула.

Мы недолго помолчали, как вдруг госпожа всплеснула руками и запричитала:

— Ты же совсем голодная! Когда последний раз кушала?

— Так вчера, наверное, — приврала. Почитай, два дня и не ела ничего.

— Сейчас-сейчас, как хорошо, что Аргус собрал еды нам, как знал, как в воду глядел! — она начала перебирать руками под сидением и очень быстро достала плетеную корзинку, накрытую белым платком. И пахло от нее безумно вкусно!

Судорожно сглотнув, я сильнее сжала ткань сарафана. Это не укрылось от госпожи Вирджинии:

— Вот что, Аиша, девочка, я взяла тебя в помощницы, а работа предстоит тяжелая, и потому — помощница должна быть крепкая…

Она еще не договорила, а я уже стояла на коленях у ее ног и судорожно просила:

— Я буду помогать! Знаете, какая я сильная? Я все-все делать буду! Вы только меня в грелки никому не отдавайте… Пожалуйста, — мне было стыдно и очень горько, но ничего другого сказать не могла.

— Поднимись с колен, Аиша, — она подождала, пока я выполню ее требование. — Сядь ровнее, выпрями спину и посмотри на меня!

Неуверенно подняла взгляд на нее.

— Если бы я хотела отдать тебя кому-нибудь в … грелки, то отдала бы госпоже Бланке…

— Да, она красивая, — кивнула я, припоминая красивую госпожу.

— Если бы все дело было в красоте, — презрительно хмыкнула госпожа Вирджиния и продолжила: — Ты, когда умом подрастешь, то сама все и поймешь. А уж я-то возьмусь за твое воспитание, уж я-то возьмусь! А теперь, — добавила она непререкаемо, потрясая пирожком, — бери эту булочку, бери бутыль парного молока и ешь! Ешь, я сказала!

Я кивала, не переставая благодарить. И дожевывая вторую булку под строгим взглядом уже двух господ, поймала себя на том, что улыбаюсь…

Оказывается, я задремала. И едва меня растолкали, даже не сразу сообразила, где нахожусь.

— Аиша, девочка, просыпайся, мы уже подъезжаем, — до меня едва доходил смысл ее слов, но я понимала, что все это не сон. — Шарэз, с проректором я сама буду объясняться.

— Ну, еще бы, Вирджи, — добродушно усмехнулся мужчина. — Мы же ехали за мужиками-работягами, а везем девочку с магией, которую ты не собираешься ей перекрывать. А это нарушение: по уставу Академии, да что там, по Агадарским Законам — женщина, наделенная магией…

— Шарэз! — вот не думала, что голос это маленькой пухленькой женщины может быть таким зычным. — А ты слишком много болтаешь! Я же сказала, разговор с тер Ассаном предоставь мне…

— Вирджи, ты недооцениваешь его, — голос господина стал тихим, но серьезным. — И он вмешается…

— Шарэз, я разберусь, — она обернулась ко мне, словно ничего не произошло. — Аиша, слушай и запоминай все, что скажу внимательно. И никакой самостоятельности, поняла меня?

— Только в грелки не отдавайте, — кивнула и тихо попросила я.

— Не отдам, — недовольно сдвинув брови, госпожа продолжила: — Итак, ты будешь жить и работать в Академии моей помощницей. Твоя обязанность — это исполнение моих поручений. И подчиняться ты будешь мне напрямую. Ну и в очень редких случаях — ректору и проректору Академии. О том, что у тебя есть магия — сейчас просто забудь. Вспомнишь, как скажу, а до этого момента кивай, помалкивай и если сможешь глупо улыбайся… Да-да, такая улыбка вполне сойдет. Талантливая девочка!

И я продолжала глупо улыбаться, понимая, что с госпожой ключницей мы точно подружимся.

— Встречать нас, скорее всего, не будут, — продолжала наставления госпожа, — но сразу опишу тебе проректора: высокий, хмурый и всегда недовольный черноволосый мужчина. Он худощав, ходит в темной мантии и всегда с палочкой — хромает. Зовут — тер Ассан. Ты к нему обращаешься или отвечаешь так: «господин проректор тер Ассан» и никак иначе. Аиша, кивни, если поняла! — и лишь увидев мою реакцию, продолжила: