Битва за смерть - Олег Синицын Страница 3

Алексей ощутил внезапную радость. Он взглянул на красноармейца и увидел робкую улыбку на его лице. Они подняли головы. Свернутая набок башня танка полыхала, испуская черный масляный дым. Подбитый танк медленно скатывался обратно в ложбину между холмами.

— Вот тебе, жестянка помойная! — выкрикнул вслед ему бронебойщик.

— Я скажу, где первый взвод, — с улыбкой произнес молодой красноармеец, но сказать ничего не успел. Где-то коротко стукнул пулемет. Взвизгнувшая пуля ударила красноармейца в спину и бросила его на руки Калинину. Стекленеющий взгляд скользнул по лицу Алексея и замер. Из приоткрытых губ на подбородок сползла струйка крови.

Лейтенант в ужасе отдернул руки. Никогда еще он не видел смерть так близко.

Тело красноармейца повалилось на дно окопа.

Справа поднимался новый танк, из пулемета которого и был застрелен молодой солдат, всего на год или два старше Алексея. Калинин перевел беспомощный взгляд с танка на лицо убитого красноармейца. Казалось, что застывшие глаза всё еще смотрят на лейтенанта. В них не было мольбы о помощи, боли и страдания. Они просто смотрели, словно погибший даже после смерти следил за ним.

Наблюдал…

— Патро-он!! — страшно закричал бронебойщик, вырвав Алексея из плена мертвых очей.

— Мне нужно найти первый взвод, — оправдываясь, произнес Калинин и стал пятиться, пока не уткнулся спиной в стенку окопа.

Немецкий танк поднялся к соседним позициям, на которых засел пулеметный расчет. «Панцер» был совсем близко, всего в десяти метрах. Очереди из «максима» били по броне, но в смотровую щель не попадали.

Прильнувший к прицелу бронебойщик держал этот танк на мушке и разъяренно кричал:

— Заряжай! Убью, мышь трусливая! Заряжай…

Алексей выскочил из окопа. Бронебойщик продолжал кричать, и Калинин понял, что тот до сих пор не знает о гибели помощника. На какое-то мгновение Алексей подумал, что следует остаться и помочь бойцу.

«А как же приказ Борового? — спросил он себя. — Ротный приказал найти первый взвод. А приказа быть вторым номером бронебойщика никто не давал. Я же лейтенант! Это не моя обязанность».

Суровый бронебойщик по-прежнему ничего не видел вокруг, кроме немецкого танка. Не отрываясь от прицела, он сам нащупал патрон и загнал его в казенник. Лицо солдата блестело от пота, от непокрытой головы поднимался пар.

Танк почти вскарабкался на позиции, темное днище выросло над окопом. Откуда-то справа в него полетела граната, но замах оказался слабым, и она бессмысленно разорвалась рядом, осколки звякнули по броне. Ответом была длинная очередь. Послышались вскрики солдат, угодивших под пули.

Калинин со страхом смотрел на огромную машину. На ее борту белели четыре уголка с черным ободом, образуя крест. Через пару мгновений тремя десятками тонн танк обрушится на ров с пулеметным расчетом.

…Рядом прогремел выстрел. Алексей даже вздрогнул от неожиданности.

Бронебойная пуля сбила трак. Порванная гусеница по-змеиному сползла с катков.

Движущаяся вторая гусеница резко развернула танк.

Стальной корпус опасно накренился. По ушам резанул мерзкий скрежет.

Огромная бронированная машина опрокинулась. Разметав сугробы, она со всего маха ударилась башней о землю. Башня отлетела, словно отрубленная голова. Поднимая серпантин почти прозрачного снега, покатилась вниз по склону. Бешено закрутилась уцелевшая гусеница, делая гибель танка похожей на предсмертную агонию подстреленного животного.

Алексей повернулся к бронебойщику, радуясь его удачному выстрелу, и наткнулся на пристальный, тяжелый взгляд. Позади бойца с противоположного холма катилась серая лавина, на позиции лезли новые танки, а суровый бронебойщик не сводил глаз с Алексея Калинина. Совсем еще зеленого лейтенанта, которому было приказано найти первый взвод за одну минуту.

Вереницы пуль вспарывали воздух, снаряды рвались, словно в преисподней. Не оглядываясь, Алексей полз и полз, желая оказаться как можно дальше от укоризненного взгляда бронебойщика. Но через какое-то время не выдержал и обернулся.

Тот по-прежнему смотрел на Калинина. Даже когда рядом с ним поднялся очередной немецкий танк и днищем рухнул на окопы — он до последнего момента не сводил с Алексея пронзительного взгляда. Калинин не знал, что случилось с бронебойщиком дальше. И больше никогда его не видел.

Полковая батарея молчала. Орудийных залпов не было уже несколько минут. Видимо, от нее ничего не осталось. Пара танков прорвала оборону, но один из них сразу задымился, остановленный бронебойно-зажигательной пулей. Прижавшийся к земле Алексей повернул голову в направлении, откуда раздался выстрел.

Метрах в тридцати на пригорке он различил солдата, устроившего отличный укрепленный рубеж. Когда танк вспыхнул, до Калинина донесся звонкий голос:

— Сгинул, проклятый! Получи дулю!

«Этот красноармеец наверняка сможет указать, где находится первый взвод, — почему-то подумал Калинин. — Или, возможно, он сам из первого взвода».

Более не размышляя, Алексей пополз в том направлении. Он преодолел несколько метров, и тут новая серия взрывов заставила его вжаться в землю. Снаряды рвались и возле Алексея, и возле пригорка, к которому он полз. Огонь вел второй немецкий танк и еще пара переваливших через окопы.

— Струсили, сволочи! — снова раздался звонкий голос с возвышенности. — Страшно подойти-то?!

Алексей вдруг увидел торчащий из земли темно-зеленый цилиндр. На полукруглом жестяном боку виднелись едва различимые буквы. Очень осторожно он провел пальцами по краю цилиндра.

Что это?

Со стороны пригорка раздался новый выстрел из бронебойного ружья. Еще один танк остановился и выпустил в закопченное небо струйку дыма.

— На, получи, фашист рогатый!

Обеими руками Алексей стал быстро разгребать землю вокруг непонятного предмета. Показался тонкий шов, огибающий цилиндр по краю. Теперь Калинин смог разобрать буквы на жестяной поверхности. Они образовывали слово «правила».

Тем временем немец саданул по пригорку из пулемета. Пока заливистые очереди взрыхляли укрепление, оттуда не раздавалось ни звука. Но как только выстрелы оборвались, в адрес танка понеслась очередная тирада:

— Не достать вам морячка черноморского! Не достать зубра соленого!

Цилиндр удалось отрыть настолько, что за него можно было ухватиться. Алексей вцепился в гладкие края и стал тянуть. Жестянка сидела крепко, словно вросла корнями в землю. Калинину пришлось раскачивать ее из стороны в сторону.

— Выпусти море кровушки, сам в нем и захлебнешься! — раздалось с пригорка. Молодой лейтенант поднажал. Цилиндр стал поддаваться. Сделав последний рывок, Алексей вытащил противотанковую гранату «РПГ-41». Однако то, что показалось вслед за ней, заставило молодого лейтенанта закричать от ужаса. Неподалеку раздался взрыв, и крик утонул в страшном грохоте.