Ледяная магия - Ольга Романовская Страница 29

– Для тех, кто успел запамятовать, представлюсь вновь: старший следователь Второго отдела имперской государственной службы Гордон Рэс. Именем его величества я вершу в городе правосудие и не потерплю беспорядков. Отныне любые подобные собрания расцениваются как неповиновение власти. Я поставлю перед новым командиром стражи вопрос об объявлении выговора всем патрульным, которые должным образом не исполняли свои обязанности. Еще одно такое выступление, и город полностью перейдет под контроль инквизиции. Полагаю, не стоит объяснять, чем вам всем это грозит.

Люди дрогнули, самые трусливые сбежали.

– Совет не допустит! – крикнул кто-то смелый.

– Советом стану я, – отрезал Гордон и добавил страшное: – По законам военного времени.

Желание спорить тут же пропало, перекопцы, ворча, начали расходиться, а я сидела и гадала, блефовал ли старший следователь. Безусловно, если бы город признали захваченным нежитью, власть переходила к инквизиции, но война… Одного убийства для объявления чрезвычайного положения мало.

– Вы действительно можете? – шепотом поинтересовалась я и с облегчением выпрямилась.

Еще бы тело от неудобного путешествия не болело, не затекло… Мечты, мечты!

– Могу, – подтвердил Гордон, свернув к Ратушной площади. – Потом пришлось бы давать объяснения, но перевести Перекоп на пару дней военного положения в моей власти. Второй отдел – могущественная организация, госпожа Рур, недаром Великий инквизитор – левая рука императора.

После следующего поворота догадалась, куда мы направляемся – в гостиницу «Цесарка и гусь», лучшую в городе. Заерзав в седле, робко поинтересовалась:

– А меня куда? Вы в гостиницу, а я?

– Туда же, – озадачил ответом Гордон.

– Ммм, дорого же, в Управе найдется свободная камера.

Старший следователь усмехнулся:

– Не беспокойтесь, если к условленному сроку я не получу доказательств вашей невиновности, еще насидитесь, даже кандалы примерите. А пока радуйтесь возможности немного пожить в комфорте. К сожалению, не апартаментах, но хотя бы с кроватью.

У гостиницы нас уже ждали – кто-то успел сбегать, рассказать. У входа выстроился отряд стажи, переминались с ноги на ногу хозяин и конюх, он же лакей.

«Цесарка и гусь» всеми силами пытались походить на респектабельные заведения, вот и вместо привычного крыльца лестница с навесом на витых столбах. Дверь тоже массивная, с рисунками на филенках. Название выложено мозаикой на обшитом камнем фасаде. Прежде мне не доводилось бывать в оплоте роскоши Перекопа, поэтому любопытство временно заглушило страх. Запрокинув голову, рассматривала наличники, декоративные пояски между этажами – всего их три.

– Добро пожаловать, мастер Рэс, – подобострастно улыбнулся хозяин и поклонился.

Он напоминал суетливую крысу – такой же тощий, с жидкими волосами и длинным носом. Зато одет не чета простолюдинам, даже жилет с модным растительным орнаментом.

– Желаете занять те же комнаты?

Казалось, еще немного, и хозяин бросится лизать сапоги инквизитору.

Хм, не только мне не понравился «крысеныш», Гордон тоже кривился. Не терпел фальши?

– Те же, – кивнул старший следователь и указал на меня: – Организуйте небольшую и хорошо охраняемую комнату, не обязательно для постояльцев.

Хозяин вздрогнул и часто-часто заморгал, видимо, только сейчас сообразив, кого занесла судьба в его гостиницу. Тем не менее он кивнул:

– Будет исполнено.

Хоть бы не в каморку под лестницей засунул!

Спешиться самостоятельно мне не дали, хотя отныне я практически ничего не делала самостоятельно, только ела. Гордон передал в руки гвардейца и спрыгнул с седла, размял затекшие мышцы.

– Какие последуют указания, мастер Рэс? – от лица всей охраны поинтересовался Гарс.

– Двое со мной, остальные обустраиваются, помогают хозяину, если потребуется.

Капрал быстро отрядил ребят для конвоя, сам остался в гостинице. Логично.

– Куда мы?

Никак не могла понять, зачем гулять по городу вместо заслуженного отдыха. После ночевки мы не делали привалов, если даже у меня кости ломит, то каково Гордону?

– К вам в гости, – озадачил инквизитор. – Хочу осмотреть лавку, заодно решить, можно ли вас там оставить. Гостиница действительно накладна, пытаюсь сберечь государственные деньги.

– Разве дом не сравняли с землей? – искренне удивилась я.

Судя по настроениям перекопцев, лавку давно сожгли.

– Там выставлена охрана. Вы ловко выбрались из города, Клэр. Вашу смекалку да в других целях! – сделал неожиданный комплимент инквизитор.

Покраснела, не зная, что ответить. Странно слышать такое от врага. В итоге спросила, раз уж мы вернулись к событиям той ночи:

– Роженица и ребенок живы?

– Живы, – кивнул Гордон, – но проклинали вас знатно.

Одним проклятием больше, одним меньше теперь неважно.

Аптечная лавка действительно стояла на месте, даже стекла не выбиты. По периметру ее охраняли солдаты, в одном из которых с замиранием сердца узнала Алана. Он ничуть не изменился, разве ушла с лица привычная добрая улыбка. Интересно, действие зелья уже закончилось? Должно было.

– Здравствуй, Алан, – поколебавшись, поздоровалась.

Былой поклонник обернулся и тут же отвел глаза. Ясно, меня больше не существует.

– Прости меня, пожалуйста, – глупо, но не могла держать на душе груз. – Понимаю, нехорошо играть на чужих чувствах, но выбора не было…

Осеклась, не зная, как продолжить. Представила себя на месте Алана и поняла, что любые слова бесполезны, не объяснишь, разбитое сердце не склеишь. Одно хорошо, былого поклонника не понизили в должности, только вот отрядить охранять дом вероломной возлюбленной слишком жестоко.

Гордон с интересом прислушивался к моему монологу, даже отошел на пару шагов, чтобы не мешать своеобразной исповеди, и не позволил гвардейцам встать между мной и офицером.

– Когда мне сказали, я не поверил, – наконец нарушил молчание собеседник. – И сейчас не верю. Ты не могла убить.

Слабо улыбнулась и мысленно поблагодарила. Хоть один не считал меня чудовищем.

– Можно нам поговорить, мастер? – обратился Алан к инквизитору. – Ошейник надежно блокирует магию, приворотное зелье вывели из крови, ведьма не сбежит.

– Разрешаю, – кивнул Гордон. – Зайдите в дом, я пока поговорю с вашими подчиненными.

Заскрипела знакомая дверь. Я знала тут каждую щербинку, могла с закрытыми глазами сказать, где вбит гвоздь, где чуть облупилась краска.

Лавка встретила прохладой – после моего бегства ее не протапливали. Выпустила изо рта облачко пара. Да, будто на улице стою. Все перевернуто вверх дном, спасибо, не сломано, если оставят тут жить, целый день, не меньше, потрачу на уборку. Если… Надо упросить, любой крошечный проигрыш – шаг к костру. Настроение горожан ты знаешь, вряд ли члены Совета вступятся, наверняка распорядятся организовать казнь в самом центре Перекопа. Последняя ведьма севера… Усмехнулась. Это вряд ли, кто-то ведь убил беднягу Анаиса.