Дорога из трупов - Дмитрий Казаков Страница 29

Причем значительно дальше.

Но в первый момент никто, конечно, ничего не понял.

Арс почувствовал, что его закрутило. Перед глазами замелькали разноцветные вспышки, словно Топыряк очутился в чреве стиральной машины, прихотью конструктора совмещенной с калейдоскопом. Возникло ощущение, что внутренности решили стать наружностями, а затем что-то ударило в ноги.

Через пару мгновений стало ясно, что это всего-навсего земля.

– Шшшш… – прошипели у Арса за спиной.

– И то верно, в натуре, – развил мысль Рыггантропов. – Где это мы? И где остальные?

Топыряк огляделся.

Они стояли посреди леса, состоявшего из кривых раскидистых деревьев. Те слегка раскачивались на ветру и шумели, сквозь кроны проникали солнечные лучи. Пахло чем-то однозначно природным, а значительный кусок западного горизонта занимала исполинская колонна гор, увенчанная короной облаков.

Влимп, центр Лоскутного мира, обиталище богов.

Более низкие горы, обыкновенно-плебейские, имелись ближе, со всех сторон. Можно было сказать, что лес рос как раз на горах, поэтому нормального горизонта не было видно вообще.

– Не знаю, – ответил Арс сразу на оба вопроса. – Влимп вон, недалеко, а значит, и оракул где-то близко…

Одно из деревьев сдвинулось, превратилось в облако зелени. Из него выглянула симпатичная девица, улыбнулась студентам, тряхнула изумрудными волосами и громко рассмеялась.

А потом дерево опять стало деревом.

– Дриада, типа, – сказал Рыггантропов, показав, что кое-какие, особо неудачливые осколки знаний все же задерживаются в его голове.

– И это значит, – Топыряк глянул на деревья, из-за которых доносилось бодрое блеяние, – что мы в Ахеянии.

– И еще тут должны быть всякие сортиры, – блеснул эрудицией Рыггантропов.

– Сортиры?

– Шшшш?

Арс и Тили-Тили переглянулись.

– Ага, – судя по физиономии, двоечнику понравилось выступать в роли источника знаний. – Такие мохнатые, с рожками.

– Хммм… – Топыряк замотал головой, пытаясь отогнать вставшую перед мысленным взором картину поросшей шерстью будочки с рогами сверху. Авангардный художник продал бы за нее душу. – Честно говоря, нам бы лучше спросить дорогу до этого, до оракула…

– У дриады? – предложил Рыггантропов.

– Ссссс!

– Вот именно. Как же, станет она с тобой разговаривать. Просто двинемся в какую-нибудь сторону и кого-нибудь найдем.

Кусты затрещали, и из них выбрался низенький толстый человек, наряженный во что-то вроде простыни с золотой каймой, лавровый венок и сандалии на размер больше, чем надо. Заискивающе улыбнувшись, он помахал рукой и сказал:

– Э… добрый день. Я случайно услышал, что вы тут… ну, вот, и вышел…

Уши у йоды встали торчком, Рыггантропов икнул, а Арс ощутил желание удрать, причем минут пять назад.

Каждый маг знает, что с богами дела лучше не иметь.

Как и с волной цунами, с извергающимся вулканом и вообще со всем, что много тебя сильнее. Да еще и жрецы обижаются, когда общение с бессмертными проходит мимо храмовой кассы.

А перед студентами, несмотря на совсем не божественное появление, на отсутствие фанфар и золотых облаков, стоял бог. Волшебники, даже недоучившиеся, чуют подобные вещи очень хорошо.

– Э… мы уже уходим, – проговорил Топыряк. – Извините, что потревожили… ваша, эта… божественность…

– Ну вот, – вздохнул бог, и на лице его обозначилась досада. – Раз в тысячу лет вышел к людям, и тут же опознали. Нет, надо что-то менять. Может быть, костюм не тот? Как вы думаете?

Он щелкнул пальцами, венок, простыня и сандалии исчезли. Им на смену явились шахтерская каска со свечкой на макушке, полупрозрачные шаровары, какие носят девицы из гарема, и высокие сапоги типа «говнодавы». Основательно подзаплывший жирком торс остался обнаженным.

– Ик-кккк, – раскатисто икнул Рыггантропов. – Раньше, в натуре, лучше было. А вы, типа, кто?

– Позвольте представиться. – Бог щелчком пальцев вернул одежде первоначальный вид. – Шкашель, Бог Мелких Несвоевременных Заболеваний.

– Э… но… почему… – Арс попытался вспомнить практическую теологию, которую им читали на втором курсе. – Извините, но, честно говоря… мы о вас почему-то никогда… не слышали.

– И неудивительно. Многие тысячелетия я скрываюсь тут, стараясь не напоминать миру о своем существовании. Представляете, что произойдет, если все люди узнают, что есть бог, отвечающий за несвоевременные заболевания?

– Лавина проклятий? – рискнул предположить Топыряк.

– По лавине в минуту. Я пытался, являлся в отдаленных Лоскутах… а потом решил, – Шкашель махнул рукой. – Ну его. Лучше пребывать в безвестности, чем терпеть всякие насмешки и придирки. Поэтому и обитаю здесь, на природе, вдали от Влимпа и родичей. Кстати, может быть, вам чего-нибудь надо?

– Типа? – не понял Рыггантропов.

– Ну, насморк… понос, ячмень перед свиданием, или герпес, или еще что-то посерьезнее, – предложил Шкашель.

– Нет, спасибо, – поспешно ответил Арс.

– А то мне легко. Раз, и все.

– Лучше подскажите, как добраться до Дурьфийского оракула. Может, тут какие дороги есть?

Бог сдвинул на ухо лавровый венок и задумчиво почесал в затылке.

– Дороги – это какое-то новомодное изобретение? – предположил он. – Двадцать тысяч лет назад их вроде не было. Я, честно говоря, не силен в этих модерновых штучках. Вот понос или прострел – другое дело…

Он с шумным звуком «пфффп!» превратился в облако белого дыма и исчез.

– О, – сказал Рыггантропов. – И че?

– Шшшш, – сердито прошипел йода.

– А то, что нам самим придется разбираться, что тут да как, – покачал головой Арс. – Пошли к Влимпу.

Но сделать хотя бы шаг он не успел. Из зарослей донесся звон, вопли и грохот, между стволов замелькали тела, слишком мохнатые, рогатые и хвостатые, чтобы быть человеческими.

Аромат лесной свежести скончался, убитый винным духом, и на студентов налетел могучий козлочеловек с бурдюком в лапе.

– Ммме? – сказал он, вскидывая брови. – Ллллюди? Вессссельеее! Ннналлливааай! Парррни!

И Топыряк понял, что поиски дороги придется на какое-то время отложить.

«Чвак», – сказала правая нога Потом Вытека, погружаясь в нечто мягкое.

«Чвак», – подтвердила левая, повторяя маневр сестры, и носа чрезвычайного и полномочного посла коснулась Вонь.

На самом деле это был обычный запах болотных растений, грязи и сырости, что витает над любой топью. Но нос истинного горожанина, привыкшего к выгребным ямам, дыму и остальным атрибутам цивилизации, оказался им просто-напросто шокированным.