Тени войны - Алекс Орлов Страница 29

Старый нарвад подавленно взирал на эту кровавую вакханалию, сидя на широкой спине своего буйвола. Белый красавец не обращал внимания на крики и флегматично жевал зеленую ветку. Там, в толпе совершенно неконтролируемых солдат, мелькали то Моххад с бичом в руке, то надрывавший горло Сейк. На них и на других военачальников воины не обращали внимания, а в лучшем случае корчили рожи и огрызались. Ирри среди метавшихся начальников не было-Он находился возле старого Аххи и с удовольствием, переливающимся через край, посматривал на пришибленного тяжким зрелищем неподчинения благородного нарвада.

Морис и Анупа вышли на небольшую полянку, заросшую серебристой травой.

— Ну что, может, отдохнем, а, королева?

— Тихо! — насторожилась Анупа, — Я слышу топот и голоса людей. — И девушка застыла в стойке, как молодая легавая. — Ложись! — снова отрывисто проговорила она.

— Чего? — не понял Морис, но дикарка резко рванула за руку, и он повалился в высокую траву рядом с ней. Руки девушки обхватили голову Мориса и властно притянули к себе. Бедняга крепко впечатался лицом в разноцветные бусы, под которыми он обнаружил просто очаровательную грудь. Желание, так некстати, захлестнуло Мориса…

— Эй, благородный Ирри! Кажется, мне померещилось! Здесь никого нет! — Голос раздался над самой головой Мориса, и желание покинуло его…

Прямо где-то над ухом шумно дыхнул буйвол. Когда большущее животное переставляло копыта, земля содрогалась. Что-то мокро шлепнулось в траву, потом еще раз. И очень характерно запахло…

Слышно было, как неподалеку переговариваются люди, переходят с места на место буйволы.

— Бригадир! Едем дальше, должно быть, тебе действительно показалось! — И Ирри тронул своего буйвола, который, шагнув, зацепил копытом помятую фляжку Мориса. Фляжка звякнула, и солдаты, сразу спешившись, принялись рыскать по траве.

— Вставай, скотина! — кто-то чувствительно пнул Мориса в бок.

«Вляпались!» Страдальчески морщась, он медленно поднялся. Встала на ноги и Анупа. Стоявший поблизости воин сразу же приблизился к дикарке и деловито запустил пятерню под ее набедренную повязку, но уже в следующее мгновение он, с неестественно вывернутой рукой, катался по траве и дико выл, пугая своими криками буйволов.

Ирри, не говоря ни слова, взмахнул железной спицей и сделал резкий выпад вперед, надеясь угодить в брюхо бородатому. Точно на учениях в своей Школе, Морис ногой вышиб из рук нападавшего оружие и ребром ладони тяжело ударил благородного Ирри в переносицу, Захлебываясь кровью, тот упал на траву.

Находившийся в пяти шагах от них пращник стал яростно раскручивать свое оружие. Морис рванулся вперед, желая помешать ему, и промахнулся. Снаряд ударил Мориса в плечо. Он завертелся волчком и, взвыв от боли, упал.

Подоспевший пращник еще для верности с разбегу ударил его тяжелым ремнем в темя. Морис затих.

Анупа отражала нападение яростно, как волчица. Солдат, пытавшийся было добить Мориса, валялся на земле и пускал разорванным ртом кровавые пузыри.

Один из всадников на полном скаку направил буйвола на Анупу. Девушка вывернулась из-под самых рогов, но воин дотянулся пятерней до ее длинных волос. От страшного рывка девушка пролетела несколько метров и тяжело упала на жесткую землю. Она еше пыталась приподняться, когда солдаты, спешно подбежав к ней, завернули ей руки за спину и стянули их грубой веревкой.

Затем, весело галдя, притащили и бросили рядом с ней уже связанного по рукам и ногам бородатого друга.

— Давай иглу, Кривой! — сказал рослый солдат. Кривой вытянул из-за пояса свою спицу и, неглубоко воткнув ее в грунт, взялся за основание. Руки солдат быстро передвигались по спице. Последним был волосатый кулак Гиго, мускулистого верзилы с умом и привычками буйвола.

— Мне всегда везет на твоей игле, Кривой! Так и быть, с меня выпивка!

Гиго подошел к связанной пленнице и, опустившись возле нее на колени, заглянул в глаза.

— Ну что, никак не дождешься? — осклабился он. — Сейчас.

— Начинай, Гиго! Не томи, ты здесь не один! — волновалась очередь.

— Га-а! — взревел Гиго-буйвол и сорвал со своей жертвы все, чем она была прикрыта. — Кривой, Тере! Растяните ноги!.. Еще… Еще… Вот так…

А-а-а… Хорошо… — И насильник навалился на Анупу всем телом.

— Ну Гиго! Ну дает, а?! Силен!

— А что же она не орет, Гиго?! Поддай, а то опозоришься, еще не было случая, чтобы под тобой баба не орала…

Спустя полчаса Гиго, тяжело дыша, поднялся.

— Все… Больше не могу… Или у нее язык отнялся, или она бревно.

И его место занял другой…

Морис застонал и открыл глаза. Голова была тяжелой, будто ее набили песком. Стянутые веревкой руки затекли. А эти звуки… как будто работают большие мехи. Морис повернул голову… Вот он, источник звуков. В двух шагах.

Солдат тяжело и с хрипом дышал. Пот градом катился по его лицу и, собираясь на подбородке в большую мутную каплю, падал Анупе на грудь.

Девушка же, казалось, не присутствовала при этом надругательстве над ней и не замечала, как менялись ее мучители. Она немигающим взглядом смотрела на далекие вершины меловых гор.

— А-а-а-а! Мерзавцы! Я вас всех перережу! — Морис, извиваясь как червь, подкатился к потеющему молодцу и что есть сил ударил головой в эту омерзительную рожу. Тот слетел с Анупы и, воя, покатился по земле, закрыв лицо руками.

Подоспевшие тотчас солдаты принялись бить Мориса ногами, стараясь попасть по лицу или в пах, и сознание вновь покинуло его.

— Благородный Ирри! — обратился к принцу очередной запыхавшийся солдат. — Боюсь, нас слишком мало, чтобы она от этого умерла. Но у меня есть идея. Вы начинайте, а я чуть погодя подколю ее спицей! А?! Думаю, будет то, что надо. Что вы на это скажете?

— Мне эта идея нравится! — прогнусавил Ирри. — Черт возьми, Лело, у тебя варит голова! — И он, поощрительно похлопав Лело по спине, занял свое место, а Лело стал в головах со спицей в руке. — Давай! — выдохнул энергично работающий Ирри.

Лело занес руку, целясь жертве в горло.

— Ирри, нарвад! Ахха едет!..

Лело выронил иглу, а Ирри быстро вскочил и, путаясь и спеша, еле успел надеть штаны. Он только внешне хорохорился, а на самом деле жутко боялся дяди, боялся и люто ненавидел его.

На полном скаку Ахха по-молодецки круто осадил своего скакуна — даже комья земли полетели из-под копыт. Лицо нарвада было перекошено от Гнева.

Глаза буравили провинившегося.

— Что, благородный Ирри, получаешь удовольствие за счет старого Аххи?

Желаешь дураком меня представить перед императором?! Дескать, были два пленника, да и те передохли!.. Вот тебе, мерзавец! — С этими словами старик вытянул нерадивого племянника плетью поперек спины.