Имперский гамбит - Сергей Мусаниф Страница 29

– Инфаркт, – коротко ответила Изабелла.

В таком-то возрасте? У человека, прошедшего физическую подготовку пилота класса «Омега»? Охренеть.

– Я знаю, что инфаркт. Но как он?

– Подключен к аппарату искусственного сердца. В сознание не приходит. Состояние, как говорит доктор Янковский, стабильно тяжелое.

– Но не критическое? – с надеждой спросил Клозе. Он разговаривал с врачом около часа тому назад. Или двух часов. Тогда Янковский не мог сказать ему ничего определенного.

– Жить будет, – успокоила его Пенелопа.

– Как это вообще могло произойти? – Риторический вопрос. Ответ был барону хорошо известен.

Неправильное, несбалансированное и нерегулярное питание, вредные привычки: кофеин, никотин, алкоголь, – сидячая работа и непрерывный, изматывающий стресс. Меньше года, чтобы превратить в развалину абсолютно физически здорового человека.

– У него еще и язва, – сообщила Пенелопа. – До прободения оставались считаные часы.

– Куда ты смотрела?

– А ты? – Пенелопа едва не задохнулась от возмущения.

– Я его советник, а не нянька, – с достоинством заявил Клозе. После новостей от личного врача императора ему стало куда спокойнее: современная медицина творит чудеса.

– Разве здоровье императора – не вопрос национальной безопасности? – поинтересовалась Пенелопа. За шутливым тоном пряталась тревога.

– Разве секретарь не должен заботиться, чтобы его босс вовремя обедал?

– Прекратите, – попросила Изабелла. – Все мы хороши. Все твердили, что император плохо выглядит, все знали, что он себя не щадит, и все полагали, что ни к чему хорошему это не приведет. Но все молчали.

– А ты попробуй хоть слово этому ослу скажи, – пробормотала Пенелопа. – Генрих, ты должен выступить с публичными комментариями относительно этого боя. При этом желательно не упоминать… инцидент со здоровьем императора.

– Думаешь, я совсем ничего не соображаю?

– У тебя такой вид, что я предпочитаю перестраховаться, – парировала Пенелопа. – Я уже сбагрила чуть-чуть информации журналистам, чтобы пресечь возможную панику, но лучше, чтобы официальное заявление сделал кадровый военный.

– А потом ты ляжешь спать, – сказала Изабелла. – Даже не пытайся с этим спорить. Если понадобится, мы вызовем дворцовую охрану и попросим их вырубить тебя электрошокером.

– Я не могу сейчас спать, – запротестовал Клозе. – У меня столько работы…

– Ничего жизненно срочного, – поддержала Изабеллу Пенелопа. – Все остальное может подождать часов восемь. Империи на самом верху не нужен второй молодой инвалид.

– Четырех часов мне вполне достаточно, – начал торговаться Клозе, видя их непоколебимую решимость. – На Сахаре перерывы между вылетами бывали гораздо меньше. Иногда.

– Шесть часов, – сказала Изабелла, и Клозе понял, что в этом споре поставлена точка. Больше ни на какие уступки она не пойдет.

– Заметано.

– Вот твоя речь, – сказала Пенелопа, выудив из кармана дискету. – Только сначала прочитай, вдруг я допустила какие-то неточности. Я не слишком сильна в военном деле.

Клозе послушно сунул дискету в считывающее устройство.

– Ого! Эта речь минут на пятнадцать.

– От силы – на семь, – сказала Пенелопа. – И то, если ты будешь заикаться через каждое слово. Кстати, – ее голос стал серьезным, – насколько я поняла из разговоров с некоторыми офицерами, ты сегодня нас всех спас. Город, остров, возможно, часть континента. Кто-то даже назвал тебя военным гением.

– Это вряд ли, – признался Клозе. – У меня просто было своего рода озарение. Я принял решение, основываясь на интуиции, без всяких доказательств. Оно очень бы дорого нам стоило, если бы я ошибся.

– Но ты не ошибся.

– Да, нам повезло.

– Мне кажется, это куда больше, чем просто везение, – сказала Изабелла. От ее похвалы Клозе воспрянул духом. – Я всегда знала, что на самом деле ты являешься кем-то большим, чем просто пилотом.

– Все еще не любишь нашу братию, э? – ухмыльнулся Клозе. – Когда объявятся журналисты?

– Через сорок минут, – сказала Пенелопа.

– Отлично. Тогда я прямо сейчас начну изучать речь, а вы будьте хорошими девочками и посидите тихо.

Немного приукрасив факты и сообщив журналистам, а через них и всей Империи, об убедительной победе, которую ВКС одержали этой ночью, Клозе вернулся в свои апартаменты, позволил Изабелле скормить себе таблетку снотворного и лег в постель.

Проснулся он не через шесть, а через семь с половиной часов. Дабы компенсировать упущенное время, он принялся просматривать данные одновременно с поздним завтраком.

Тарги потеряли много своих «быстрых» кораблей. По самым скромным прикидкам, около трех сотен на двух планетах. Еще немного, и их «быстрый» флот, способный путешествовать через Нуль-Т, сравнится по размерам с флотом Империи. Правда, их «медленный» флот, который вот-вот свалится той же Империи на голову, по-прежнему превосходит все, что могло выставить человечество, в несколько раз.

Марс, можно сказать, отделался легким испугом. Необратимые повреждения были нанесены только двум кораблям и нескольким орбитальным батареям. Клозе не надо было смотреть поименные списки погибших, чтобы вывести примерную цифру. Около двух тысяч человек.

Земля, подвергшаяся более массированной атаке, уплатила куда более высокую цену. Восемь крейсеров, два линкора, двадцать шесть орбитальных боевых станций – это что касается ВКС. К сожалению, были жертвы и среди мирного населения.

Один крупный элемент вражеского корабля грохнулся в пригороде Бирмингема, причинив разрушения, сравнимые с ущербом от небольшой ядерной бомбы. Около тридцати тысяч жертв. Было бы больше, если бы обломок рухнул в центр города.

Второй… второй упал в двадцати километрах от самого Лондона. Пострадали в основном окрестные районы, застроенные особняками старой аристократии. По касательной взрывная волна задела – Клозе похолодел – экспериментальные лаборатории Бо Вайсберга. К счастью, непоправимого не случилось. Бо был жив, и большая часть его оборудования уцелела. Насколько большая, Бо обещал сообщить к вечеру, после более точной оценки нанесенного ущерба.

Покончив с едой и предварительными отчетами, Клозе направился в узел связи и вызвал адмирала Круза, чтобы выяснить судьбу посланника таргов. Судя по мятому кителю и красным глазам, адмирал с момента атаки еще даже не прилег. Клозе посочувствовал адмиралу. В Генштабе было не так уж много женщин, и вряд ли кто-то из них осмелился бы угрожать Крузу выстрелом из парализатора или ударом по голове, как это было с Клозе.

– Адмирал, вы получили нашего гостя?