Месть компьютера - Дмитрий Емец Страница 29

– Дедушка! Откуда ты здесь взялся? – удивленно воскликнул морх.

– Пролетом из Галактики Центуриона, – ответил дедушка. – Решил вот навестить тебя, внучок. Говорят, тут у вас происходит что-то интересное? Императора, мол, убили, и теперь Галактика снова свободна. Это похвально! – И струйка тумана одобряюще кивнула.

– Дедушка, я тебя не узнаю! С каких это пор ты стал интересоваться политикой?

Тот печально вздохнул:

– У меня бессонница, внучок. Ты даже не поверишь, за последние сто лет я не проспал и семидесяти. Самая форменная бессонница. Думаю, что это старческое.

Морх-внук сложился в иероглиф неподдельной грусти.

– Ты бы с бабушкой посоветовался. Может быть, она заварила бы тебе какой-нибудь сон-травы?

– Я хотел с ней посоветоваться, но последние сто лет твоя бабушка находится в спячке и собиралась спать еще лет триста, а будить ее мне бы не хотелось. Ну да ладно, дело житейское. А твои как дела, внучок? Что-то выглядишь ты неважно.

– Я уже третьи сутки толком не могу выспаться. Видишь ли, я тут должен временно замещать одного мальчишку, чтобы его мама не догадалась, что его нет.

– Ну и дела! А где же он сам?

– Улетел с капитаном. Пытается помочь ему спасти планету от Черного компьютера.

– Ну и дела в мире происходят! – недовольно сказал старый призрак. – Суета сует и всяческая суета. Не стоит даже того, чтобы увидеть это во сне.

Глядя на дедушку, нашему морху вдруг пришла мысль, от которой ему даже спать расхотелось.

– Дедушка, а дедушка, ты не мог бы меня подменить? Думаю, капитану и мальчишке сейчас туговато, а от ящеров проку мало. Побудь здесь вместо меня, а я слетаю и посмотрю, как у них дела.

– Ты хочешь, чтобы я вместо тебя превратился в мальчишку и дурачил его мамашу? Ну уж, дудки! Что-то неохота мне сидеть в этой каталке и ждать, пока ты вернешься.

– Так и скажи, что просто-напросто боишься заснуть! – подзадорил его внук, надеясь, что тот клюнет на эту несложную приманку. Морх оказался прав.

– Это я-то боюсь заснуть! – возмутился дедушка. – Да говорю тебе, у меня бессонница!

– Тогда ты боишься, что не удержишь форму. Все-таки мальчишкой быть очень сложно. Нужно помнить кучу всяких вещей и ни на секунду не расслабляться.

– Это я-то не смогу удержать форму! Да я однажды сорок часов подряд был гуарским жуугусом, а он уж по строению посложнее твоего мальчишки. У него одних ног сто пятьдесят штук, не говоря уже о том, что каждый вечер он превращается в бабочку, а утром опять в гусеницу!

– Тогда я полетел! Я рад, что ты согласился, дедуля! – крикнул внук и, наскоро показав своему родственнику, как должен выглядеть мальчишка, устремился к форточке.

– Эй, я еще не сказал, что согласен! – крикнул дедушка. – Скажи, когда хотя бы ты вернешься?

– Дня через два-три!

– А если ты не вернешься?

– Тогда, значит, мы не смогли ничего сделать, и планета взлетела на воздух, – успокоил его внук и дымком растворился в вечерней мгле.

– Да, кстати, – крикнул он уже издалека, – если будет скучно, загляни в розетку. Так шарахнет, что просто к потолку подскочишь!

– Не учи ученого, тоже мне пьяницу нашел, – проворчал дедушка, с интересом поглядывая на розетку.

Убедившись, что внук уже улетучился и не следит за ним, старичок устремился к розетке и опрокинул два раза по двести двадцать (но не граммов, а вольт).

– Ишь ты, аж внутри теплеет! – пробормотал он и, немного покраснев, развалился в кресле. Он превратился в Сережу и, услышав, что в комнату идет мама, стал прилежно перелистывать энциклопедический словарь, держа его, как и внук, наоборот.

– Ты опять занимаешься? Даже не отдохнешь после экзамена? – спросила она, заглядывая в комнату.

– Я сдавал экзамен? – удивился морх, роняя словарь сквозь свои колени и торопливо наклоняясь, чтобы мама этого не заметила. Все-таки в том, чтобы быть призраком, есть определенные неудобства. Можно, например, нечаянно пройти сквозь стену или сесть мимо стула, и тогда тебя, естественно, мигом разоблачат.

– Ты уже забыл про экзамен? – не поверила мама. – Ты у меня молодец, я тобой горжусь. И ведь тебе только одиннадцать лет!

– Как бы не так: одиннадцать. По меньшей мере одиннадцать тысяч, а дальше я уж и со счета сбился, – пробормотал дедушка.

Вскоре неугомонный морх переместился к телевизору и стал гонять его по всем программам, пока не наткнулся на «Спокойной ночи, малыши!». Он дослушал до середины музыкальную заставку, которая обычно бывает после окончания передачи, и вдруг зевнул вначале один раз, а потом и другой. Трудно сказать, то ли колыбельная подействовала, то ли два раза по двести двадцать вольт, а возможно, потому, что дедушка долго страдал от бессонницы, но его неудержимо клонило ко сну, и он все зевал и зевал.

После одного из зевков маме показалось, что сын ее стал прозрачным, она испуганно встряхнула головой – но наваждение уже прошло, и она решила, что сегодня устала и переволновалась на экзамене. Чего только не померещится!

А дедушка-морх отважно продолжал бороться со сном. Он старался, очень старался не уснуть, но его челюсти сводило неудержимой зевотой, и он засыпал, засыпал…

А молодой морх, [14]не представляя, в какое сложное положение поставил дедушку, неторопливым облачком зеленоватого тумана поднялся над городом и осмотрелся, соображая, куда ему лететь и где искать крейсер со своими друзьями. Он попытался телепатически связаться вначале с капитаном Гуглем, потом с ящерами, а потом и с мальчишкой, которого замещал, но ничего не вышло. Очевидно, в настоящий момент их крейсер был окутан плотным статическим полем невидимости, а морх знал, что через это поле излучаемым им телепатическим волнам не пробиться.

«Ну и ладно, – решил он, – полетаю часик-другой над Москвой, посмотрю на город, устрою себе экскурсию, а потом разыщу их. Не могут же они вечно держать это поле. Когда-нибудь они его снимут, и тогда я узнаю, где они».

И морх, с которого легким морозцем согнало сон, стал тонкой струйкой тумана виться вдоль крыш и стен домов. Декабрьская погода для теплолюбивого призрака была сыровата, и поэтому ему приходилось двигаться быстро, чтобы согреться. Он стал жаться к теплым воздушным течениям, которые шли от вентиляционных люков и из форточек, к ним примешивались разные вкусные запахи кухонь. Морхи, хоть никогда ничего не едят, к запахам неравнодушны и даже коллекционируют некоторые самые приятные, втягивая их молекулы в себя.

Неожиданно, пролетая мимо одного из чердачных окон, призрак уловил обрывок разговора: «Он приказал нам найти ее и убить…» – «А ты знаешь, где ее искать?» – «Да, у нас есть примерный адрес».