Горький пепел победы - Валерий Иващенко Страница 29

- Ага, удалось всё-таки? - прибывшая заплясала на месте, завертелась от радости. - Что ж, это пожалуй, хорошая новость.

Она демонстративно надула губки и чуть-чуть, в меру отстранилась.

- И всё же, я на тебя сержусь, - ламия капризно шлёпнула волшебника по груди, и голос её непостижимым пассажем контральто скользнул от оскорблённой невинности к бархатным вкрадчивым ноткам. - Впрочем…

Взгляд её огненных глаз пренебрежительно мазнул по скромно замершей в сторонке Тэлль.

- Если разрешишь ту мерзкую эльфку выпотрошить, то возможно, я и прощу, - ламия с разительным контрастом к её словам мягко улыбнулась и просяще заглянула в глаза волшебнику, не забывая нежно обнимать его.

Валлентайн легонько взъерошил её пышную ярко-зелёную гриву, пахнущую свежим ветром и чем-то тонким, будоражащим.

- Исключено, сестра. К тому же, она тоже воительница, и куда опытнее тебя…

- Уши на ходу обрежу, - подумав, пообещала Тэлль.

Однако ламия мигом отклеилась от волшебника. Кончик копья, непостижимым образом оказавшегося в её девичьих руках, недвусмысленно заплясал у эльфки перед глазами. "Ого! Да эта бестия и впрямь вышколена на совесть!" - а Тэлль уже заученно скользила из седла по другую сторону от своего почуявшего добрую потасовку и потому заплясавшего на месте коня. Если против этакой решительной девахи с копьём оказаться только лишь с кинжалом в ладони, то уж лучше на своих двоих - и эльфка, хладнокровно прикрывшись телом косящего глазом жеребца, уже на полном серьёзе прикидывала, где же у этой выдры с зелёными патлами самое уязвимое место.

Словно атакующая змея в броске, она дважды попыталась стремительным выпадом достать соперницу - из-под брюха коня и под прикрытием его шеи. Однако ламия выяснилась неожиданно ловкой, увёртливой. Да и четыре ноги всё же не две - а копьё порхало в её руках стремительной ласточкой…

- Отставить! - рявкнул Валлентайн, сообразив, что девахи разошлись не на шутку. - Ариэла, это Тэлль. Тэлль, это Ариэла.

И то сказать, в красоте и изяществе обе расы вполне могли бы посоперничать. А скорее всего именно потому, к слову сказать, на дух друг дружку и не переносили. Если эльфы весьма непритязательно и, стоит признать, небезосновательно относили ламий к демонам искушения - то последние платили перворождённым тем же самым. И в свою очередь считали демонами с того света. Жалкой пародией на людей, и вообще, и в частности.

- А теперь быстро - познакомились, обнялись-расцеловались и вообще помирились, - чуть более спокойно велел он с высоты седла.

Ламия оказалась более покладистой. Приплясывая от возбуждения и задорно вертя хвостиком, она мгновенно убрала прочь так и не испившее эльфийской крови копьё. И даже привычной рукой закрепила его в походном положении - на талии девичьей и косульей имелись тонкие поясные ремни с пришитыми к ним кожаной тесьмой креплениями. А потом и ладошки продемонстрировала в знак добрых намерений.

- Я послушная девочка, - улыбнулась она бесхитростно.

Тэлль некоторое время недоверчиво присматривалась к ненавистной представительнице исконно враждебного рода-племени. Кинжал ласточкой порхал и кружился в ловких пальцах эльфки - словно ни на что не решаясь - а затем всё же нырнул в ножны. А ладони пришлось поднимать в таком же извечном жесте мира с таким трудом, будто на них навесили каменные гири. Нет, ну это надо же! Замириться с эдакой бестией? И ведь придётся даже обняться…

- Эй, ты чего меня лапаешь? - из последних сил она всё-таки вырвала себя из-под власти этого чарующего и зовущего обаяния.

Если "Справочник разумных рас" древнего эльфийского философа и учёного Эльтерруса Иара не врёт (а он таки не врёт), то у ламий рождались исключительно девочки. И каждая обладала сносящим любую преграду обаянием. Женственным искушением, противиться которому могли бы только боги. И то, кто их, бессмертных, знает… Оттого эти смазливые бестии пробавлялись тем, что служили одновременно мечтой и проклятием всех рас.

- Должна же я проверить, на кого мой лорд положил глаз, - мягко улыбнулась Ариэла, но всё же её ладонь нехотя переползла чуть выше и вернулась на талию.

Однако не успела эльфка возмутиться или хотя бы пискнуть в ответ на такое хамское замечание, как ламия поймала горящими глазами её взор. А затем легко, словно играючись или не заметив, растворила Тэлль в себе…

- Дура ты, - буркнула Ариэла беззлобно. - Ничего у меня с ним не было. И не могло быть.

Под копыта всё так же неспешно уплывала покрытая мягкой пылью просёлочная дорога, и Тэлль вдруг поймала себя на ощущении, что чувствует себя словно в родном мире. Те же кусты и холмы по обочинам, те же дубравы и рощи - словно в тех местах, где заповедные эльфийские леса переходят в облюбованные людьми лесостепи. И то же небо над головой, и те же облака. С той лишь разницей, что в полусотне шагов впереди на полусонном гнедом коне ехал чернокнижник, а рядом мягко и изящно словно плыла… хм-м, самая обычная ламия.

Она поёжилась, припомнив себя беззащитной пылинкой перед взором этих манящих и чарующих глаз. И самое паскудное, что сопротивляться этому обаянию не хотелось ну ни вот столечки.

Не удержавшись, Тэлль бросила мимолётный взгляд на ту часть тела, где у ламии имелось… ну, то самое. Одна только мысль и мимолётное видение, как лорд и волшебник ласкает эту красотку, а потом… бр-р!

- Ну точно, дура. Я ж не животное какое-нибудь - я разумная. Со мной можно. И всё у меня там в порядке, даже получше устроено, чем у тебя, - улыбнулась ламия и вызывающе, задорно дёрнула хвостиком и вызывающе завиляла тем местом, которое так и хотелось назвать пятой точкой.

Лёгкий румянец послужил единственным свидетельством промелькнувшей в голове эльфки бури пополам с паникой. Если бы волшебник не запретил Ариэле проявлять свою власть, то вполне возможно, что Тэлль сейчас бы смотрела в зовущие глаза этой бестии преданно и трепетно…

- Хотя и жаль, с другой стороны. Со мной он был бы счастлив, и не шлялся бы где ни попадя, совершая всякие глупости, - ламия хоть и была чуть пониже, чем сидящая в седле эльфка, но бесцеремонно обняла ту за шею и наклонила к себе. Взъерошила легонько волосы, а затем доверительно шепнула в любопытно подставленное ушко. - Я умею возбуждать глубокую страсть.

Тэлль понятия не имела, как делают это женщина и женщина - а уж тем более женщина и ламия. А потому из последних сил отстранилась, буквально кожей ощущая полыхающий на щеках пожар и томное, тягучее чувство ниже пояса.

- А всё же, почему не было, да ещё и не могло быть? - поспешила она перевести разговор в более безопасное русло.

Ариэла заметно посерьёзнела. Посмотрела вперёд, в спину едущего волшебника - вроде не прислушивается. Мимоходом, изящным ударом копытца она отшвырнула с дороги занесённую ветром сломленную ветку, и совсем по-человечески вздохнула.

- Что ж, слушай…

Как плохо, что мальчишка украл воду.