Таня Гроттер и перстень с жемчужиной - Дмитрий Емец Страница 29

– Тогда и поверить было невозможно, что где-тосуществует Тибидохс и все, кто в нем. Даже ты. Мир сузился до крошечногопятачка. Только я, моя избушка и бушующее снежное царство… Я понял, что застрялздесь надолго. Даже вздумай я сесть на пылесос и улететь, скорее всего, ясбился бы с пути и, когда закончилась бы чешуя, рухнул бы где-нибудь в чаще.

– Но есть же еще телепортация! Ты мог в любую минуту пожелатьи перенестись в Тибидохс! – сказала Таня с укоризной.

– О телепортации я как-то не подумал. И потом этоозначало бы, что я сдался. Задрал лапки, столкнувшись с первыми же зимнимитрудностями. В общем, я остался, развел огонь – тяга была совсем слабая – и введре принялся растапливать снег. Оказалось, я забыл набрать с вечераводы, – продолжал Ванька.

В медном котле заворчались, завозились. Таня оглянулась, итотчас из котла плеснуло пламя.

– Просыпается! Скоро будет весело. Брутальновесело, – спокойно сказал Валялкин.

– Брутально?

Ванька кивнул на темные обугленные пятна на стенах.

– Когда он начнет носиться и врезаться во что попало,ты поймешь, что я имею в виду. Советую припомнить побольше противопожарныхзаклинаний. Но пока время еще есть. Мы просыпаемся не сразу. Любим поваляться.Подвигаем лапами, вытянемся, подышим огнем, поразглядываем свой хвост… В общем,я уже почти растопил воду, когда мой перстень вдруг стал выбрасывать искры. Самсобой… Искры были тускловатые, зато не гасли и повисали в воздухе, точноуказывали мне, куда идти.

– Путеводная нить?

– Что-то в этой роже… – ответил Ванька, используястарую шуточку Ягуна. – Я накинул тулуп, впрыгнул в валенки и выскочил.Увяз до колена. Правда, снег уже валил не так густо, видны были просветы. Искрыкатились передо мной по снегу. Как ползущая зеленая гусеница. Когда передняяискра гасла, следующая заступала ее место, а кольцо сразу выбрасывало новую. Явспомнил, что говорил когда-то Сарданапал: «Когда кому-то нужна помощь, кольцосветлого мага может откликнуться, если призыв сильный или кольцо где-то рядом…»Мы скатились с пригорка в овраг – там снега было уже по пояс, и тут моягусеница нырнула в сугроб и исчезла.

– Ты разрыл снег и увидел дракона? – нетерпеливоспросила Таня.

Ванька улыбнулся, и лицо его, как всегда бывало, осветилосьулыбкой.

– Со слишком умными слушателями скучно иметь дело. Имкажется, что они все знают, и ошибаются. Нет, я нашел большой кусок льдаправильной формы. Такой идеальный куб. Я уверен, хотя это и невероятно, что онупал во время снегопада. Я втащил его в дом.

– Тяжело было? – спросила Таня.

– Не особо. Донес без проблем, даже магии не применял.Дома я положил лед у печки, и, как оказалось, угадал. За ночь от жара ледпокрылся сетью трещин и, когда я наутро коснулся его, развалился сам собой. Ивот тут-то внутри я и увидел своего дракона. Он почти не шевелился и былздорово истощен. Похоже, когда-то давно он провалился в полынью, не смогвыбраться и вмерз в лед, но он не погиб, а впал в глубокую спячку. Если его сердцеи билось, то очень медленно. Во всяком случае, я не слышал этого биения.

– Ага. Драконы способны на такое, особенно в ситуациях,когда ничего другого не остается. Помнишь, Тарарах рассказывал о китайскомдраконе, которого завалило в пещере и он провел там две тысячи лет? Кажется,потом он играл в драконбол и неплохо глотал нападающих, – вспомнила Таня.

Ванька кивнул.

– Да, я помню… Но мой дракончик был очень плох. Яприпомнил все, что знал о лечении драконов. Стал отпаивать его ртутью по капле,по две, положил в тепло и трижды в день по пять минут направлял на негонесильные струи огня, чтобы постепенно повысить его внутреннюю температуру иодновременно не обжечь чешую. Драконы же как устроены? Снаружи они гораздоуязвимее для огня, чем изнутри. В общем, малыш пошел на поправку. К вечерупервого дня он шевельнул хвостом. К вечеру второго уже ползал и пыталсявзлететь. К вечеру третьего вылетел в окно и поджег сарай.

– Я не видела у тебя никакого сарая, – сказалаТаня.

– И не увидишь. Мы одаренные дети. Если что поджигаем,то с концами. Это потом я научился играть в пожарника с раннего утра и допозднего вечера. Да и Тангро малость поумнел. Хотя я не сказал бы, чтоощутимо, – заверил ее Ванька.

– Кто-кто поумнел? – напряглась Таня.

Ванька смутился.

– Ну, в общем, его зовут Тангро.

– Тангро?

– Должен я был дать ему имя? Должен или не должен? Немог же я называть его «дракон, дракон, дракон»? Это было бы тупо, –неожиданно разозлился Ванька.

Вид у него был ужасно раздосадованный. Такой, будто Ванькасобирался откусить себе язык, наказав его за то, что тот слишком много болтал.

– Чего ты кипишь? Я что, против? – терпеливосогласилась Таня. – А это имя Тангро… оно… ну просто имя? Или… э-э… ну,скажем, в честь твоей бабушки?

Ванька замялся. «Сейчас запутается», – восторжествовалаТаня, но не тут-то было.

– При чем здесь бабушка? Тангро – это от слова «танго».Мой любимый танец! – нашелся Ванька.

– Ты что, танцуешь танго? – спросила Таня сдосадой.

– Ну, может, буду танцевать.

– В танго нет «р».

– «Р» – буква в слове «дракон»… Тангро – дракон,который танцует в воздухе танго. Чуток навороченное имя в восточном духе. Онитам любят такие. Типа: «стойка лошади, которая вообразила себя обезьяной иколет алмазные орехи в бамбуковой роще», – сказал Ванька с озадаченнымвидом человека, который несет чушь и прекрасно это понимает, однако собираетсяупорствовать и дальше.

– Обычные имена для дракона – Гоярын, Пламядуй,Плевайло или Икайло! В Средние века люди долго не думали, как кого назвать: чтовижу, то пою! – сказала Таня.

И почему этот упрямец отрицает очевидное? То, что он назвалдракона, потому что скучает. Какой смысл? Что он выигрывает? Дурдом на выезде,психи на природе!

– Я запомню, – поблагодарил ее Ванька. –Когда (ну если) у меня заведется еще один дракон, я обязательно назову егоПлевайло и буду говорить, что это ты меня научила. А этот останется Тангро. Вчесть «танго». Все равно его уже не переучишь. Драконы ужасно упрямы.

– Как валялкины! – сказала Таня сердито.

– Пускай как валялкины. Мне все равно. Эй,Тангро! – крикнул Ванька.