Модель из агентства «Вкус вампира» - Татьяна Абиссин Страница 29

– Согласен, – выдохнул Саша. В его глазах мелькнула надежда.

Я сжала сломанный медальон в руках и представила, как снова стою на крыше школы и боюсь этой колдовской вещи. В ту же минуту меня окутало тепло. Открыв глаза, я обнаружила, что медальон Белого лежит в моей руке абсолютно целый и невредимый, секундная стрелка быстро бегает по циферблату. А рядом на скамейке сидит улыбающийся Саша, пусть и в грязной одежде, но без синяков и ран. Его одежда все ещё испачкана, и я снимаю с себя кофту, чтобы он мог закутаться в неё.

– Видишь, и не нужна больница, – подмигнул мне Белый.

– Но, кто это тебя так?

– Понимаешь, я встречался с сестрой мента. И назвал эту девушку в постели чужим именем, а затем решил расстаться, потому что люблю другую. Помнишь, девушку, из-за которой я поругался с Михой? Я до сих пор люблю её, но не знаю, как её вернуть. А вот с этой… Последовала расправа, к которой я оказался не готов. И даже заявить сейчас не смогу. Ведь напали уличные бродяги, которые ни за что не признаются, кто их нанял… Да и ран у меня теперь нет. Лучше оставить эту историю в прошлом. Но я теперь твой должник, Ника.

– Надеюсь, тебе не придётся возвращать долг, – я дождалась, когда за Белым приехало такси, а затем пошла домой. Думала о том, что люди порой слишком беспечны, отдаваясь мимолётным желаниям тела. А ведь Белый мог погибнуть, если бы не вызвал меня, и я не починила медальон. Наверное, он не знаком с другими тварями, раз решил просить моей помощи.

***

Следующим утром за мной заехала машина, которая должна была доставить меня на работу. Но, вместо этого, шофёр привёз меня к высотному зданию и сказал:

– Господин Белозёров-старший ожидает вас в приёмной. Руководство «Вкус вампира» направило вас к нему, вместо съемок.

Я передёрнула плечами, не понимая, зачем понадобилась отцу Михи. На ресепшене мне дали пропуск, и я поднялась на лифте на восьмой этаж.

Это был этаж офисов, где паркетный пол занимали кадки с комнатными растениями, и в коридоре стояли кожаные кресла.

Когда молодая и привлекательная секретарша пригласила меня войти, я обнаружила за столом из красного дуба седовласого мужчину. Увидев меня, он не поднялся с места, лишь кивнул:

– Спасибо, что пришли, Вероника.

– Здравствуйте! Но я не понимаю, зачем я здесь… – я растерянно огляделась по сторонам, оглядывая пушистый ковёр под ногами и стеклянный столик в углу, заваленный журналами.

– Мы официально не представлены. Меня зовут Василий Дмитриевич Белозёров, я отец Михаила.

– Очень приятно, – соврала я, всё ещё не понимая, с какой целью меня пригласили в этот кабинет, – я хотела бы знать, в чём заключается моя сегодняшняя работа?

– Познакомиться со мной и поговорить о Мише.

– Но мы с ним практически не общаемся.

– Не лгите мне, Вероника, – с этими словами он дёрнул дверцу в столе и выдвинул из ящика папку. Затем извлёк из папки фотографии. Я вздрогнула, заметив наши с Михой снимки из больницы. Затем несколько фотокадров, где Миха держит меня на руках. Тот раз, когда я простудилась…

– Что вы хотите? – я смело посмотрела в чужие холодные глаза и получила неожиданный ответ:

– Хочу, чтобы вы бросили идею стать невестой Миши.

– Но мы не встречаемся!

– Со стороны выглядит по-другому, Вероника. Я привык решать свои проблемы сразу, – Василий Дмитриевич достал из папки конверт и пододвинул его ко мне:

– Возьмите это.

Я с удивлением распечатала конверт, достав оттуда одну-единственную бумажку. Но что это была за бумажка! Передо мной лежал чек на десять тысяч долларов.

– Я не понимаю вас.

– Всё вы отлично понимаете, Вероника. Я не позволю единственному сыну связать свою жизнь с очередной охотницей за деньгами!

– Вы ничего не знаете! Мы просто… сотрудники одной фирмы и всё.

– И что, сотрудников принято носить на руках и приглашать к себе домой на ночь? Вероника, перед вами чек. Просто возьмите эти деньги и оставьте моего сына в покое. Невеста из бедной семьи – не то будущее, которое я хотел бы видеть для него.

– Но мы не встречаемся. Так что оставьте свои деньги при себе, а я ухожу, – я сделала попытку уйти, но Василий Дмитриевич вдруг ловко вцепился в моё запястье:

– Я вас никуда не отпускал, Вероника. Допустим, вы отказываетесь от этих денег. Для меня это лишь означает, что вы решили и дальше крутиться вокруг Миши. Тогда у меня для вас подготовлено ещё несколько неприятных фактов.

Я передёрнула плечами:

– Не хочу ничего знать. А вот если Миха услышит о нашем разговоре!…

– Вы просто не видите всей картины. Не знаете о том, что происходило в нашей семье. В конце-концов, вы ничего не знаете про Анджелу, мать Михи! – с этими словами он снова вытащил из папки какую-то бумажку и кинул мне. – Это и есть мать Миши, покойная Анджела Белозёрова.

Я с изумлением разглядывала фотографию. Это было не простое фото – а автопортрет. Приятная блондинка с правильными чертами лица стояла посреди концертного зала и держала в руках букет полевых цветов. Под портретом была надпись «Цветы для Иды». В этом странном фото не было ничего особенного, если бы женщина не была чем-то смутно похожа на меня.

– Теперь вы понимаете, Вероника! Вы похожи на его погибшую мать, вот он и цепляется за вас изо всех сил.

Я поймала себя на том, что сжала в руке фотографию. Почему меня вообще волнует, на кого похожа мать Михи?

– Этот портрет висит в комнате Михаила. Странно, что вы его не видели, раз уж ночевали в его квартире.

Я тут же вспомнила, как Миха не хотел пускать меня в свою комнату, и я спала на диване в холле. Неужели, он боялся, что я увижу портрет Анджелы?

– Как погибла его мать? – прямо спросила я.

– Несчастный случай. Анджела хотела славы, денег и богатства. Когда мы поженились, я был бедным художником. Но я безумно любил свою жену, которая была балериной, задействованной в массовке. Затем родился Миха, и я думал, Анджела смирится с тем, что её жизнь изменилась. Но она просто ждала своего шанса, и, вернувшись на сцену, сумела влюбить в себя немолодого, но состоятельного дипломата из Америки. Он увез её с собой с единственным условием – оставить ребёнка первому мужу. И она согласилась. Прошла пара лет, мать не вспоминала о сыне, даже не звонила. А потом на одном из приёмов, где блистала Анджела, произошёл взрыв. Мать Миши погибла молодой. Я же изо всех сил работал, чтобы обеспечить сыну достойную жизнь. Я основал несколько отелей в Подмосковье и других городах. Забыл о своём пристрастии к картинам, работал только чтобы поставить сына на ноги. И у меня получилось. Но теперь появляетесь вы…

– Насколько я знаю, Миша тоже работал с самого детства.

– Это было желание его матери, перед тем, как она уехала в Америку. Она оставила письмо, в котором оповещала, что просила важных людей позаботиться о Мише. Я был не против, поймите, я до сих пор люблю свою жену!