Последний императорский отбор - Александра Плен Страница 29

– Ваше Высочество, – вежливо поторопил меня доктор, – император не любит ждать. Впереди дверь в его кабинет. Секретарь проводит.

Мужчина застыл в странном полупоклоне. Я непонимающе нахмурилась. Дальше сама?

– Как вас зовут, доктор…

– Том Вилар, Ваше Императорское Высочество.

– Спасибо, Том, – улыбнулась я и решительно направилась знакомиться с высокопоставленным дальним родственником.

Доктор не соврал – усталость и недомогание прошли. Сейчас я чувствовала себя отлично, даже есть не хотелось, хотя завтракала еще утром в доме над горой. А может, те непонятная каша и густая жидкость, похожая на кисель, давали энергию на целый день? Или меня укололи чем-то, пока я плавала в медицинской сфере?

– Император вас ожидает, – почтительно произнес мужчина, стоящий в центре огромного кабинета. О, так это он меня сюда на летающей повозке. Секретарь? Помощник? Я быстро огляделась. Справа стоял стол, впереди него – пышные мягкие диваны, словно привезенные из нашего мира. Такие же вычурные, с затейливыми узорами и позолоченной инкрустацией. «Антиквариат», – подумала с улыбкой. Слева всю стену занимал большущий аквариум. Внутри плавали разноцветные рыбы, ползали какие-то неизвестные мне ракообразные, извивались странные растения. Я опять потрясенно застыла, открыв рот.

– Ваше Высочество… – голос секретаря оставался таким же вежливым, но я почему-то почувствовала себя необразованной деревенщиной. – После встречи с императором вы сможете все подробно рассмотреть.

– Да, конечно. Извините, – и шагнула в открытую им дверь. Это потом, после небольшого обучения, я узнала, что живые люди в услужении редки и не слишком нужны. На самом деле самым лучшим секретарем был бы компьютер или искусственный разум, но увы – статус превыше всего, особенно у императора. А живой слуга – это статус.

Кабинет был… в общем, я уже привыкла, что все комнаты здесь гигантские. В центре, как паук в паутине, за столом странной конструкции сидел мужчина. С ходу я не могла бы сказать, сколько ему лет. Выглядел он максимум на пятьдесят, но глаза… В них светились и мудрость, и опыт, и безмерная властность. А еще… Мне показалось, что он чем-то неуловимо напоминает отца. Подбородком или широкими скулами? А может, я придумала себе эту похожесть?

– Добрый день, девочка, – раздалось у меня в голове. Я подошла ближе.

– Здравствуйте, Ваше Императорское Величество, – так же мысленно ответила я.

Глаза императора распахнулись от удивления. Казалось, он до последнего не верил в то, что я умею мысленно общаться. Лицо сразу же стало непроницаемым, холодным, словно я случайно увидела то, что мне не полагается. Показывать эмоции вредно для здоровья императора?

– Садись, – мысленно приказал он, указав подбородком на огромное кресло справа, – откуда ты? Кто родители? Как оказалась на Аяксе? Что случилось? Мне доложили, что ты едва не погибла?

Опять вопросы, на которые я не могу или не хочу отвечать. Я медленно обвела взглядом роскошный кабинет. Древние, подходящие, скорее, моему миру вещи, были великолепно подобраны. Добротная тяжеловесная мебель, мраморный камин выглядел, скорее, декоративным элементом, чем источником обогрева, пейзажи на стенах художников, которые, скорее всего, давно умерли и стали легендами, прекрасные в своей сложности завитки паркета. Ни одного робота или летающих подушек для кресел. И главное – никаких обнаженных женских статуй, как у Амедала.

– Я жду, – проскрежетал голос в голове, – у меня нет времени на бесполезные беседы.

Пришлось ответить:

– Ваше Императорское Величество, я ничего не помню, – прекрасная стратегия, нужно ее развить и дополнить, – после удара головой о камни я очнулась в медбоксе (вспомнила слово, которое говорил доктор) с пустотой вместо памяти. Помню лишь имя – Зои.

– Жаль, – мужчина забарабанил пальцами по толстой столешнице, – если бы ты не была «слышащей», Том бы покопался у тебя в голове. Да и репликатор можно было бы использовать, но он плохо влияет на нашу семейную способность.

Мне осталось только медленно выдохнуть и порадоваться этому.

– Я дам распоряжение секретарю порыться в архивах, а тебя представлю как свою внучку из дальней семейной ветки, у которой случайно прорезался дар. – Император задумчиво перебирал пальцами, то ли что-то печатая по столу, то ли отбивая лишь ему понятный ритм. – На Аяксе лишь один выход, в мир Саэн. Ты оттуда?

Я равнодушно пожала плечами, скрывая потрясение. Значит… миров много? И мой мир не единственный, который выходит сюда?

Император опять пробежал пальцами по столешнице. Вдруг из нее вырос небольшой полупрозрачный экран, на нем отразилось лицо какого-то парня.

– Данир, – удивительно, но император сказал это в голос, – зайти ко мне, срочно. Для тебя есть работа.

– Надеюсь, легкая и денежная? – до меня донёсся веселый мальчишеский голос.

– Нужно ввести в семью мою внучку, – продолжал император, проигнорировав вопрос, – поселишь рядом с собой, на сто девятом. Расскажешь, что и где…

И не дождавшись ответа, смахнул картинку со стола.

– Можешь быть свободна, – мысленно произнес мужчина, не обращая более на меня никакого внимания, – подождешь Данира в приемной. У меня важная встреча с минуты на минуту.

Я послушно встала и вышла за дверь, мысленно произнеся: «Спасибо, Ваше Императорское Величество». И уже выйдя из кабинета, поняла, что даже не узнала имени императора. Как же я буду к нему обращаться?

Аквариум манил к себе невероятно. Не обращая внимания на секретаря, который встал при моем появлении, я направилась к прозрачному чуду. В нашем мире таких огромных резервуаров не было. Если папа и привозил нам живых рыбок со своих поездок к морю, то они жили или в банках, или в ведрах, пока не умирали от старости. Здесь же внутри находился целый мир с закрытой экосистемой, высотой более трех метров, шириной около десяти, а глубиной… Один всевышний знает – противоположной стены я не разглядела.

Вдруг краем глаза я увидела, как в приемную кто-то вошел. Точно, у императора же встреча! Сначала я обратила внимание на походку. Мужчина шествовал, словно нет ничего и никого вокруг, уверенно и неотвратимо, как корабль под парусами, стремительно рассекая волны. Я немного развернулась, присмотрелась внимательней и сразу же мысленно скривилась – посетитель был блондином. На вид двадцать пять – тридцать лет, смазливый, даже слишком, высокий, стройный, широкоплечий. Как же я не люблю блондинов! Мой любимый тип – темноволосые, темноглазые мужчины, такие как Роберт или Макс. А блондины… С ними связаны неприятные воспоминания. Граф Кауз был светловолосым, и Альварес, жених Ильмы, тоже. Будущий родственник мне сразу не понравился своей слащавостью, голубыми глазками, холеными ручками и обаятельной кокетливой улыбкой. И что сестренка в нем нашла?

Я беззвучно фыркнула и отвернулась к аквариуму, продолжая наблюдать за посетителем в отражении. Он был какой-то неестественно идеальный, холеный, в безупречно сидящем серебристо-сером костюме необычного кроя без единой складочки, словно его шили прямо на нем. В ухе что-то поблескивало. Переводчик или серьга? Фи, как вульгарно. Вдруг у самой двери мужчина резко остановился. Мгновенье постоял на месте и повернулся ко мне. Наши глаза встретились через зеркало аквариума.