До мозга костей - Ребекка Шеффер Страница 29

Должно быть, на лице Ниты отразилось узнавание – зеброполосый сверкнул улыбкой.

– Скажи, где сейчас находится Моника?

– Боюсь, вас предупреждали, – сказала Рейес, кивая своим телохранителям. Оба сделали шаг вперед. – Если вы хотите разговаривать с товаром, вам придется купить его.

Зеброполосый вампир зашевелился. Только что он прижимался к стеклянной камере, а в следующую секунду уже стоял перед Лоренцо, который был под кайфом от единорожьего порошка. Он переместился так же быстро, как и тогда, к ее камере. Нита не могла за ним уследить.

Однако помощники были готовы. Когда зеброполосый вампир приблизился, оба они включили фонари, висевшие у них на поясе. Под ультрафиолетовым светом вампир зашипел и медленно отступил назад, в тень. Нита мельком увидела ожоги, внезапно появившиеся на его щеке – на нее как будто накапали свечным воском. Ковит, находившийся в другом конце помещения, тоже зашипел. Его глаза были устремлены к потолку, тело тряслось в экстазе. Ните пришлось отвести взгляд.

– Вас предупреждали, – повторила Рейес, сводя пальцы вместе.

Зеброполосый посмотрел на фонари, все еще включенные, хотя и не направленные на него. Нита поняла: он просчитывает ходы. Затем вампир повернул голову и посмотрел в глубь коридора, явно думая о чем-то другом, находившимся снаружи. О солнце? А может, о пути отхода, когда он всех убьет?

Приняв решение, он слегка наклонил голову и сказал Рейес:

– Конечно. Мы можем обсудить варианты покупки.

Рейес протянула руку, указывая на дверь.

– Тогда идем?

Вампир, явно желавший ворваться в камеру и вытрясти из Ниты ответы, бросил последний взгляд на нее, но тут же отвернулся и исчез в коридоре.

Дрожащая Нита опустилась на пол, чувствуя, что с каждым часом все глубже и глубже погружается в какое-то болото бедствий.

Зеброполосый охотился на ее мать. Он проделал весь путь сюда в надежде на то, что у Ниты есть какая-то информация. Когда он говорил о матери, в его голосе звучало желание совершить все то ужасное, что мог сделать только вампир – или, может быть, еще Ковит.

Что же мать натворила?

За сколько ее грехов придется заплатить Ните?

Она обхватила себя руками, чувствуя, как горечь предательства нарастает и превращается во что-то другое.

Как она посмела продать Ниту? За одну ошибку? За один акт неповиновения?

Нита думала, что мать любит ее, верила в это. Верила, несмотря ни на что, ведь они были семьей.

Вранье.

В душе Ниты вспыхнул гнев, горячий и всепоглощающий.

«Когда мы встретимся в следующий раз, мама, тебе лучше защищаться. Я тебя не прощу», – подумала она.

Охранники вернулись в камеру и вывели Миреллу. Нита подняла голову и метнулась вперед. Мирелла просто устало смотрела на них и не сопротивлялась. Впервые Нита подумала, что ее могли накачать наркотиками. Руки ее соседки были ватными, взгляд несфокусированным.

– Что вы делаете? – крикнула Нита, прижимаясь руками к стеклу.

Лоренцо посмотрел на нее и вытер нос. Его зрачки все еще были расширены, но пот больше не блестел, как мишура. Под глазами залегли темные круги. Он проигнорировал ее и повернулся к другому охраннику.

– Хорхе, можешь закрыть дверь?

Хорхе – крупный охранник – оставил Миреллу в руках Лоренцо и запер дверь камеры.

– Куда вы ее забираете? – спросила Нита, уперев кулаки в бока.

– В мастерскую, – рассеянно ответил Хорхе.

Нита почувствовала, как в животе что-то шевельнулось. Именно в мастерскую они тащили Миреллу, чтобы выколоть ей глаз.

– Ее опять порежут?

Он покачал головой.

– Не-а. Но она отбивалась от сеньоры Рейес и одного из ее клиентов. Чтобы получить глаз, им пришлось ее усыпить. Такое никогда не остается безнаказанным.

– Совершенно верно, – вздрогнув, прошептал Лоренцо.

– И каким будет ее наказание? – спросила Нита.

Охранники переглянулись. Лоренцо будто тошнило, и он продолжал тереть нос.

Ответ дал Хорхе:

– Ковит, конечно.

Они потащили Миреллу по коридору, а Нита вспомнила восторг и волнение Ковита, когда ему пообещали существо для пыток после того, как уйдут клиенты. Нита и подумать не могла, что это будет Мирелла.

Через несколько минут послышались крики.