Счастье с отсрочкой - Анастасия Маркова Страница 29

Но действия мужа произвели обратный эффект – я вернула ему стакан и разрыдалась пуще прежнего. Слезы застилали мне глаза, облегчая участь. Я была не в силах смотреть на Дэниара. Угрызения совести разъедали душу, заставляли корить себя. Как мне в голову могло прийти, что он сбежал от обязательств?

Почувствовав прикосновение мужских губ к левой щеке, я притихла и уже в следующий миг ощутила их на правой щеке. Дэниар с особой нежностью целовал мои глаза, лоб, подбородок. Но мне хотелось большего. Я слегка повернула голову, и наши губы ненароком встретились. Мы оба замерли.

Дэниар не отстранялся, но и ничего не предпринимал. Я подумала, что на этом все закончится, как он положил ладонь мне на затылок и поцеловал. Тело словно разрядом пронзило. Я судорожно вдохнула, покачнулась и едва не завалилась на бок, однако Дэниар обвил меня свободной рукой и рывком притянул к себе. Для надежности я вцепилась в его предплечья и ощутила, как под пальцами сократились упругие мышцы.

На миг заглянув мне в глаза, он вновь прижался теплыми губами к моим губам, нежно провел по ним кончиком языка, пробуя, изучая их. Словно забыл за долгие годы, какие они на вкус, а теперь хотел возродить воспоминания, начать все заново, с чистого листа…

Муж касался моих губ легко и непринужденно, будто подразнивал их, побуждая раскрыться. Я не выдержала и уступила. Дэниар тотчас издал низкий звук, напоминающий то ли стон, то ли победный рык, и скользнул языком вглубь. Никто и никогда прежде не целовал меня так! От испуга я попыталась отстраниться, надавив ладонями Дэниару на грудь, но его левая рука еще сильнее обвилась вокруг моей талии. Правая же соскользнула с затылка к подбородку. Подушечкой большого пальца муж осторожно надавил на него, вынуждая меня еще больше запрокинуть голову и раскрыть губы. Стоило немного поддаться, как Дэниар обрушил на меня страсть, которую, казалось, копил годами, которая наконец-то нашла выход.

Я решила не сопротивляться, а плыть по течению, наслаждаясь уже тем, что меня обнимал и целовал этот мужчина, такой долгожданный и желанный. Расслабившись, обвила сильную шею Дэниара руками, прильнула к груди и отдалась ему на милость.

Мгновение за мгновением, и я не заметила, как сама ввязалась в любовную игру, скользнула языком в его рот и начала там чувственную дуэль. От нехватки воздуха у меня кружилась голова, но вспыхнувшая в груди искра не позволяла прервать поцелуй со вкусом лимона, что сохранился у Дэниара на губах после принятия зелья. Легкое царапание щетины о подбородок, блуждание горячей ладони по моей спине, поглаживание затылка подушечками твердых пальцев лишь усиливали в моем теле запретные желания. Они немного пугали, тем не мнее противостоять им я не могла.

Наверное, прошла вечность, хотя мне и ее показалось мало, прежде чем Дэниар прервал поцелуй и посмотрел на меня. Его глаза так сильно потемнели, что напоминали море в непогоду. Только в них бушевала не буря, а неутоленный голод. Не удержавшись, муж вновь прикоснулся к моим губам в нежном поцелуе, переплел наши пальцы и откинулся на подушки, увлекая меня за собой. Казалось, с легким стоном и шелестом простыней рухнула последняя стена, что муж усердно возводил между нами.

– Может, переберемся в спальню? Там тебе будет удобнее, – собственный голос прозвучал непривычно хрипло.

– Позже. Вечером, – отозвался Дэниар, прочистив горло, и добавил мягким голосом: – Мне и тут неплохо, пока ты рядом.

Его слова не были лишены подтекста. И без того горящие щеки вспыхнули ярким пламенем, а сердце заколотилось тяжело и глухо, точно колокол в храме. Однако смущение быстро сошло на нет, едва в голове пронеслась мысль, что сейчас самое подходящее время для вопросов. Вдруг Дэниар тоже ощущал необычайную легкость на душе и готов был приоткрыть тайну над своим исчезновением?

– Расскажешь, что с тобой случилось? – нерешительно спросила я и ощутила, как он напрягся.

Очевидно, муж не желал предаваться неприятным воспоминаниям, которые, возможно, по-прежнему приносили ему боль, еще более сильную, нежели телесные раны. Молчание затягивалось. Я уже не рассчитывала на ответ, как он произнес:

– Только если вкратце. Думаю, тебе известно, что я нарушил традицию и отправился в храм пешком. Один, без сопровождения…

– Зачем?

Наверное, не стоило прерывать Дэниара, но услышанное так сильно удивило меня, что я незамедлительно решила прояснить этот момент.

– Вечером было приготовлено два экипажа, но, ко всеобщему удивлению, у одного из них утром возничий обнаружил поломку. В колесе загадочным образом лопнул обод. Ремонт занял бы немало времени, а у нас оставалось его в обрез. Шесть человек не вместились в одну карету. Мама и Люсия, жена Гидеона, надели такие пышные платья, что даже худощавый Алекс с трудом туда втиснулся. Если помнишь, незадолго до того дня он подвернул ногу, неудачно спрыгнув с дерева. Кому-то следовало остаться. И я решил, что со мной ничего не случится, если немного пройдусь. До храма же рукой подать. Мама долго уговаривала меня поехать с ними, твердила, что негоже жениху в день свадьбы идти в храм пешком, но я настоял на своем… О чем не раз потом пожалел…

– Каким образом тебя похитили? – спросила я, желая подтолкнуть Дэниара продолжить рассказ, когда он надолго замолк.

– Я закрыл за родными дверцу, дождался, пока экипаж покинет двор, и отправился следом. Стоило выйти за ворота и сделать с десяток шагов, как почувствовал сильный удар по голове и отключился. Очнулся я уже на корабле, в душном трюме, полном мужчин, женщин и детей, – на последней фразе голос Дэниара надломился.