Медвежий поцелуй - Диана Маш Страница 29

Вроде повелись. По крайней мере, вопросов больше не задавали.

Вся моя одежда, после когтей морвудда, пришла в негодность, и, если бы не Сонька, которая еще во дворце снабдила меня запасными штанами и теплой кофтой, пришлось бы туго.

Дорога наша первые сутки шла через густой лес, где, поймав трех зайцев, мужчины развели вечером костер и устроили нам сытный ужин с ночевкой. На второй день лес сменился обширными низинами, покрытыми зарослями высокого тростника.

И ни одной деревеньки за все это время, ни одного человека. Я сначала удивлялась, а затем Млада обмолвилась, что мы движемся по запретным землям, и все встало на свои места.

На третий день моему терпению пришел конец. Я устала от молчания, что сопровождало всю поездку, и решила во что бы то ни стало разговорить вербера, который старался как мог избежать упоминания о том поцелуе, что перевернул весь мой мир с небес на землю, и отвечал на вопросы либо мычанием, либо кивком головы.

— Ратмир, расскажи о себе. Откуда ты? Есть ли родные? — как-то чересчур бодро прозвучало, но отступать я не собиралась.

— Я родился в Зарграде, в общине верберов. Мой отец — вожак.

— А мать? — спросила я, когда поняла, что продолжать свой рассказ, это «трепло» не намерен, посчитав его исчерпывающим.

— Она умерла через год после моего рождения, я ее не помню. Через несколько лет отец привел в дом мачеху и ее дочь. Кроме них у меня никого нет.

— Получается, у тебя тоже есть сестра? — я даже представить не могла, каково это, иметь такого брата, а какой-то девчонке пришлось расти с ним под одной крышей.

— Сводная. Ее зовут Искра. Вы приблизительно одного возраста и, мне кажется, могли бы подружиться, — слава богам он сидит позади и не видит, как от его последнего замечания у меня покраснели щеки. Интересно, что навело его на такую мысль?

— А чем она занимается?

— Так же, как и я, работает на Трибунал. Она недавно вышла замуж за моего приятеля и коллегу, и сейчас ждет первенца. Уезжая на задание в ваш городок, я скинул на Ника всю текущую работу, и думаю, по головке она меня за это не погладит, — в каждом его слове я ощущала незримое тепло, которое испытывал бугай к своей сестренке, и от этого еще сильнее вязла в своей влюбленности.

— Ратко, ты думаешь, у нас все получится, и мы вернемся? — хватка на талии стала крепче. Мужчина притянул меня спиной к своей груди и наклонился к самому уху.

— Не бойся, карамель. Как только мы отыщем книгу, я сразу же верну тебя домой, — хриплый шепот прошелся обжигающим огнем по моей шее, а в воздухе повис невысказанный вопрос: увидимся ли мы после этого, или он, вернувшись в свою привычную жизнь, забудет обо мне?

— Впереди город, — закричал один из близнецов, тыча пальцем в нужную сторону.

— Странно, на королевских картах он не значится, — произнес Петька, изучая видневшиеся вдали стены из серого камня.

— Какая разница? — рассмеялся Захаров.

— Как это какая? Налоги казне не платят, а территорию занимают.

— Если они мне выдадут вкусный ужин и теплую постель с жаркой банькой, пусть и дальше скрываются от «всевидящего ока» нашего любимого короля, — воевода в ответ на это заявление промолчал, но хмуриться не перестал.

Пришпорив коней, мы помчались в сторону неизвестного города, надеясь хорошенько там отдохнуть, ну и разузнать заодно о нашем воре.

Стража на воротах, увидев грамоту, продемонстрированную им Петькой, и узнав, что мы охотники, отправленные самим королем Смеяном, больше не задавали вопросов. Пропустив нас внутрь, они сообщили, где находится постоялый двор и продолжили дальше нести свою службу.

Чем дальше мы ехали, тем сильнее было мое потрясение. Именно таким я представляла себе средневековый город, изучая в школе и университете историю: покрытые соломой крыши, узкие улочки, по которым умудрялись ездить телеги и фургоны, запряженные волами, продающие овощи и фрукты зазывалы, люди, материальное положение которых можно было легко узнать по их одежде. Реши я по возвращении рассказать, что видела все это собственными глазами, не поверят.

Постоялый двор представлял собой двухэтажное здание, рядом с которым находилась конюшня, куда пара крепких мужчин увели наших животных, стоило нам спешится.

Люди, сидящие за длинным столом, внутри, провожали нас не очень добрыми взглядами, а хозяин, на вопрос о свободных комнатах, скупо кивнул и передал нам ключи, когда воевода щедро отсыпал выданные казной монеты.

— Что-то сломаете — штраф. Будете среди ночи буянить, будить остальных гостей — штраф. За испорченное постельное белье…

— Подождите-подождите, — остановила я его, — дайте угадаю — штраф?

— Штраф, — недовольно нахмурился мужик, и жестом руки подозвал к нам одну из служанок, — Анна отведет вас наверх.

Привыкнув проводить ночи рядом с вербером, я даже не удивилась, когда он занял одну из комнат и, не спросив меня, положил на столик наши сумки, давая понять, с кем планирует делить постель.

Думал буду возражать? Даже не собиралась. И вовсе не потому, что с предвкушением ждала того момента, когда мы останемся вдвоем, за закрытой дверью, и он стащит с себя пропитанную потом футболку…

Лгунья! Именно из-за этого.

Дальше по расписанию у нас была баня, за которую пришлось оплачивать отдельно. Два сруба находились позади дома и, разделившись по половому признаку, мы около часа нежились в клубах горячего пара.

Когда мы с девушками, не дожидаясь мужчин, попытались, закутавшись в ткань и неся в руках постиранные вручную вещи, прокрасться через задний ход обратно в комнаты, дорогу нам заступил карлик в шутовском колпаке.

— Ты понравилась хозяину, — похихикивая произнес он, и ткнул в меня своим коротким пальцем, заставляя сделать шаг назад. Внутренний голос протяжно завыл:

«Вечер перестает быть томным».