Сказ о наёмнике, деве и драконе - Дэниэл Кахелин Страница 29

Не договорив, он замер. Послышался арбалетный треск – Хохотун вновь натягивал тетиву. На груди коменданта распускался алый цветок. Он качнулся и рухнул, как срубленное дерево.

– Наивный, – хихикнул разбойник. – Так-то…

Он повел плечами и перевел взгляд на нас.

– Вы добровольно вернетесь в свои камеры или мне вам помочь? – усмехаясь, спросил он. – Заметьте, – он вскинул руку, – Хохотун добр и даже после ваших проказ… – Он посмотрел на тело помощника коменданта. – Даже после ваших проказ добрый Хохотун сохраняет вам жизнь. – Он вернулся за стол. – Позже, разумеется, я сбагрю вас работорговцам, теперь они часто проезжают здесь. – Он закивал. – Тогда уже другие будут распоряжаться вашей судьбой.

Он откинулся на спинку стула, осмотрел опустевший кубок.

– А теперь повторюсь. – Он нахмурился. – Ты, – он указал на меня, – и вы, сударыня, – он учтиво улыбнулся княжне, – вернитесь в ваши камеры.

– Глупый Хохотун, – вскинула голову княжна. – Ты слишком долго говоришь. – Она отошла на шаг. – Пока ты здесь, все твои пленники уже далеко отсюда, – оскалилась она в ухмылке. – А ты отсюда не выйдешь!

Ладони Сандры засияли. Хохотун стукнул по столу.

– Так, значит, бунт! – Он рассмеялся.

Разбойники медленно поднимались со своих мест. Я почувствовал, как вокруг похолодало. Лицо чародейки стало еще бледнее. Оно осунулось, глаза меняли цвет, становясь холодными и колючими. Я сделал шаг, выхватывая меч.

– Стой рядом, – тихо произнесла Сандра. – Ты нужен мне живым.

Я замер, вокруг нас образовывался ледяной щит. Плотной коркой льда он медленно обволакивал холодный воздух.

– Задержи их, но не отходи далеко, – сказала княжна, делая руками странные пассы.

Я вспомнил про лук. «Вот и пригодился», – подумал я. Натягивая тетиву, я вспоминал охоту. «Они куда хуже зверей», – думал я, глядя на разбойников. Быстрая стрела пронзила одному грудь. Он не успел даже вскрикнуть, тут же упал замертво. Вторая стрела сразила другого, он потянулся к мечу, выронил его, рухнув лицом в тарелку. Третий попытался спрятаться за спящим соратником, но новая стрела настигла его.

Я выпускал стрелы с непривычной скоростью; я почувствовал странную легкость, которую дарует месть. «Легат умер не зря, – думал я, когда срывалась с тетивы очередная стрела. – Я смогу уберечь княжну». Последняя стрела предназначалась для Хохотуна. Я направил на него лук. Разбойник, не мигая, смотрел на меня. Он развел руки в стороны и улыбнулся. Внезапно передо мной возник головорез, стрела полетела в воздух. Едва успев выхватить меч, я рубанул наотмашь.

– Пора, – потянула меня за руку княжна. – Стой ближе, их слишком много.

Хохотун направил на нас арбалет. Арбалетный снаряд был стремителен, но для меня время остановилось. Он медленно вонзился в щит, разлетаясь в щепки. Нас надежно защищал панцирь, выкованный из прочного льда.

– Приготовься к шоу, – кровожадно улыбнулась княжна.

Она крикнула что-то; у меня заложило уши, и я понял, что то были слова смерти, которые смертный не должен услышать никогда. Тела разбойников мгновенно обратились в лед. Они замерли в нелепых позах. Кто-то только поднимался из-за стола, кто-то с оружием наперевес двигался к нам, – все они превратились в ледяные глыбы. Княжна рассмеялась и вдруг резко выдохнула. Застывшие тела, еще мгновение назад живые, разлетелись на ледяные осколки.

– Вот что бывает с теми, кто испытывает лед, – едва слышно произнесла она.

Щит распадался, трескался, тая в воздухе. Из-под стола, откидывая в сторону потрескавшийся и покрытый инеем щит, выбирался Хохотун. Короны не было, но кубок он все еще держал в руке. Улыбка сползла с его лица, он с удивлением и страхом глядел на княжну. Однако он быстро пришел в себя, накинув привычную маску. Со звоном отбросил кубок в сторону и зашагал по столу, раскидывая тарелки и кувшины, не спеша приближаясь к нам.

– Замри, – бросила княжна.

Хохотун усмехнулся, покачал головой.

– Пойми же, наконец, злая чаровница, ты можешь все здесь залить кровью и даже убить меня, но твои чары на меня не действуют. Обидно, не спорю, – расхохотался разбойник.

Он уселся на краю стола и продолжил, болтая ногами:

– Я повидал слишком много. Ты ладна на обещания, – заметил Хохотун, – ты сулила мне горы золота и море славы, но все это ничто. Все обещанные тобой награды, все, что ты можешь мне посулить, у меня уже есть. Или, – он пожал плечами, – я могу получить это сам. – Он оглядел зал. – Вот почему на меня не действуют твои чары.

Княжна усмехнулась, вспыхнул и затух морозный огонь.

– Я не смыслю в чарах, – сказал разбойник, – но чары – это слова. Они не работают без слушателя. – Хохотун задумался. – И вот пока чаровница, подобно торговке на рынке, осыпает Хохотуна обещаниями, – он сделал паузу, – Хохотун не слушает, нет. – Он скорчил печальную гримасу. – Хохотун уходит. – Он оскалился. – Уходит, оставляя лживую чаровницу ни с чем.

Он замолк, испытующе глядя на княжну.

– Но в этот раз Хохотуну не уйти, – покачала головой Сандра. Интонации стали холодными, смертельно острыми. – Хохотун дослушает чаровницу.

– Валяй, – рассмеялся разбойник. – Но знай, – он развел руками, – мы с тобой похожи. Ты, равно как и я, любишь забавляться с людьми. Мы играем и управляем ими оттого, что знаем их слишком хорошо. – Он закивал. – Да, именно так, Хохотун говорит тебе правду, чаровница. И Хохотун знает… – Разбойник почесал рыжую бороду. – Он знает, кто из нас проиграл.

Морщинистое лицо Хохотуна оскалилось в ухмылке. Наступила оглушительная тишина.

– Умри! – воскликнула княжна, выхватывая у меня меч.

Она пронзила разбойнику грудь там, где должно было быть сердце, провернула несколько раз. Лицо Хохотуна побледнело, но хитрая ухмылка не исчезла до тех пор, пока он не рухнул на пол. Княжна смотрела на него, кусая губы. Она тоже знала, кто из них проиграл.