Не бойся друзей. Том 1. Викторианские забавы «Хантер-клуба» - Василий Звягинцев Страница 29

Президент представил своих коллег и помощников, с указанием качества, в котором они здесь присутствуют. То есть как лиц совершенно неофициальных. Группа советников и консультантов, не более того.

– Как всем должно быть очевидно, – подчеркнул он, – мы собрались исключительно в частном порядке. Просто для того, чтобы посмотреть друг другу в глаза и обсудить доверительно вопросы, могущие иметь для нашей страны исключительное значение. Как в позитивном смысле, так и наоборот…

Сильвия, в отличие от него, сразу взяла быка за рога.

– Мы находимся в несколько ином положении и правовом статусе. Среди нас нет экспертов и консультантов. Часть присутствующих занимает вполне конкретный пост в той организации, которую мы, для простоты и удобства, назвали «Комитетом защиты реальности». Сама по себе организация является неправительственной, внесистемной, добровольческой и так далее. Но при этом, по ряду причин, вполне может рассматриваться и с совершенно иной точки зрения. Например, по аналогии с одним из рыцарских орденов, наш «комитет» также не является элементом государственного устройства, но вполне сравним по значимости и возможностям с той же администрацией Президента.

«Советники и консультанты» изобразили то, что в стенограммах принято обозначать значком «оживление в зале».

– Остальные члены нашей делегации пока что являются просто наблюдателями. С вашего позволения, свои, так сказать, «верительные грамоты» они вручат несколько позже. Прошу прощения, но у них есть основания некоторое, очень недолгое, время сохранять инкогнито… Так что нашу группу можно расценивать в качестве посредников, равноудалённых от каждой из сторон…

Заявка красавицей была сделана неслабая, в некотором смысле даже вызывающая. О сути, роли и месте в истории рыцарских орденов все имели понятие, но как-то несерьёзно выглядело здесь такое самопредставление со стороны нескольких человек, пусть и овладевших чудесным техническим средством, но всё равно ничтожной в сравнении с государственной машиной. Любая, к примеру, террористическая организация, имеющая на вооружении самую современную технику, включая и ядерное оружие, всё равно заведомо проиграет, если начнётся тотальная и бескомпромиссная война на уничтожение.

Другое дело, что такого развития событий никто не хотел, и большинство присутствующих с президентской стороны ориентировалось на то, чтобы каким-то образом поставить «Комитет» с его возможностями на службу собственным интересам. То есть государственным, конечно!

– Спокойно, господа, спокойно. – Сильвия включила очаровательнейшую из своих улыбок, которая, впрочем, не замаскировала завораживающе-давящего взгляда. – Ход ваших мыслей мне ясен. Увы, всё не так просто. То, о чём вам несомненно рассказал ваш Президент, – лишь малая и, признаться, не самая важная из наших… способностей. Для демонстрации, само собой, выглядит эффектно, и… очень полезно в ряде случаев. Но имеется и многое другое, друг Горацио… Продолжение цитаты вы знаете. Одним словом, я бы хотела довести до вашего сведения следующее – окружающий мир устроен совсем не так, как вы привыкли себе представлять. Отвратительно устроен – скажу от всего сердца. Соответственно – все ваши навыки, знания и привычки – примерно как семь классов школы при поступлении в аспирантуру Курчатовского института. Большинство из вас, естественно, не помнит, но аттестат об окончании «неполной средней школы» с начала двадцатых годов и до конца пятидесятых был документом, легко позволявшим занять абсолютно любой государственный и партийный пост. У Кагановича подтверждённых классов вообще два набралось, а наркомом путей сообщения он стал вполне успешным. С тех пор роль образования значительно возросла. Так что учиться придётся всем нам, независимо от желания. Особенно в свете наличия буквально на расстоянии вытянутой руки такого феномена, как возрождённая Российская Империя…

Последние слова Сильвии внесли явный интеллектуальный и эмоциональный беспорядок в и так не слишком монолитные ряды «президентской рати».

Люди-то они все были мыслящие, притом умеющие это делать в любых обстоятельствах, за оговорку никто это заявление не принял, но вот отреагировали каждый по-своему.

Первым нарушил немую сцену Философ.

– Конкретнее можно изложить последний тезис? В форме, доступной для нашего, без всякой иронии признаю, плохо информированного в данном вопросе общества? – спросил он. И взглянул на Президента.

Тот сидел, опустив глаза к столу, и что-то рисовал в лежащем перед ним блокноте.

«Да ему же скучно! – подумал Философ. – Невероятно, но факт. Такое впечатление, будто он уже знает, о чём речь. И ждёт каких-то других слов, главных. Причём ждёт тревожно… Самое главное – узнал он об этой «другой России» только что, скорее всего – когда прогуливался с этой интриганкой по участку. Когда ехали сюда, он ещё был не в курсе, ручаюсь. Иначе бы обязательно поставил нас в известность. Но ведь и Анатолий был с ними. Он тоже знает, о чём речь? Интересно карты ложатся…»

– Нет ничего проще, – заверила Сильвия, – при условии, что вы, как и положено человеку вашей профессии, в традициях сократической школы согласитесь считать мои слова истиной, пока не сумеете доказать обратного. Логическим или эмпирическим [39]способами. Видите ли, прямо рядом с нами, ещё точнее – одновременно с нами и занимая то же самое место в пространстве, – она широким жестом обвела окружающий пейзаж, – существует практически аналогичная страна Россия. Отличающаяся лишь тем, что в ней большевики проиграли Гражданскую войну уже к началу девятнадцатого года. Что из этого последовало – вам, надеюсь, понятно. Там тоже говорят по-русски, строят своё светлое будущее, как они его понимают, уже девяносто лет без войн и революций. При этом те, кто осведомлён о существовании нашей с вами реальности, крайне встревожены тем, что здесь творится…

Философ, Контрразведчик, Юрист, Финансист и Дипломат не удержались от внешнего проявления эмоций. Каждый в своём стиле, но отреагировали. В диапазоне от явного недоверия до сдержанного возмущения тем, что в серьёзном обществе и при важном разговоре допускаются подобного рода высказывания. Как если бы при встрече глав государств, хотя бы и «без галстуков», кто-то начал травить казарменные анекдоты.

Одновременно Философ заметил совсем неадекватную реакцию Журналиста и Писателя. Именно – неадекватную с точки зрения «нормального человека», только что узнавшего о факте, меняющем всю привычную картину мира и его личную судьбу заодно. Эти двое держались так, будто не услышали ничего нового и с нетерпением ждут продолжения. Что при этом подумал Контрразведчик, и заметил ли он вообще такую тонкость – неизвестно.

Переговорщики со стороны Сильвии вообще никаких эмоций не проявляли, что и понятно. Они сейчас словно были в своём праве, пусть и на чужой территории.

Зато Писатель прямо расцвёл. Бросил три быстрых взгляда – на Сильвию, Президента и самого Философа. При этом последнему – подмигнул.