Альмарион. Первый шаг - Евгений Ходаницкий Страница 28

Мутанты, как по команде, рванули к выходу из расщелины. Но они не удирали, как я понадеялся, а просто разорвали дистанцию, приняв взмах плетью за попытку нападения. К тому же они перекрыли мне единственный путь к свободе. Но я, в общем-то, бежать и не планировал, а вот на руку эти перемещения мне сыграли неплохо. Агрессор теперь весь с одной стороны, головой крутить и ждать атаки сбоку не придется. Осталось отжать их от пещеры. Жаль, что далеко не получится. Метров двадцать по склону и пятнадцатиметровая расщелина начинает резко расширяться. Дальше все равно не пройду, иначе будет опасность пропустить тварей за спину. Молниевый кнут вроде бы в длину метров на пять растягивается. И так трудно придется, если на прорыв пойдут. Так что, буду играть в триста спартанцев и стараться убить или покалечить как можно больше монстров. Глядишь, зубы пообломают и передумают связываться.

Я развернул кнут и на левой руке с сомнением покачал головой. Пока что усталости я не ощущаю, но что-то сомнительно мне, что маги могут долго работать с энергией. По книжкам помнится еще и откат от используемых заклинаний был. В моей ситуации это будет лишним. Предположим у меня минут десять в запасе, при самой радужной оценке. Значит по паре минут на тварь. Я шевельнул шипящие кнуты, заставив тварей занервничать и издать клокочущее ворчание.

Вряд ли я их кнутами убить смогу. Погонять погоняю, а вот сильно навредить, наверное, не получится. Уж слишком быстро они оклемались от моих ударов. Не иначе повышенная сопротивляемость к магии.

Тут твари, видать, договорились между собой и вразнобой завыли, задирая морды к небу. Я не сразу сообразил, чем мне это может грозить. В голове словно петарда рванула. Перед глазами все поплыло. В уши будто ваты напихали. С трудом, но я устоял перед ментальным ударом. Только пошатнулся, да пришлось пару раз взмахнуть своим импровизированным оружием, и пройтись им по колючим хребтам мохнатых телепатов, чтобы дать понять, что против меня их фокусы не эффективны. К чистому запаху озона, смешанному со зловонием монстров, добавился запах паленого мяса. А парочка особо ретивых волчков обзавелась длинными кривыми ожогами под тлеющей шерстью.

— Сюрприз, суки! — Прохрипел я и сплюнул тягучую слюну. Мда, этот удар по мозгам я перенес не так легко как думал. Плевок получился кровавым, да и из носа, неприятно защекотав верхнюю губу, протянулась капелька крови. Наверное, бешеная доза адреналина, вброшенная в кровь, позволила не обратить внимания на повреждения. Но, чувствую, что если выживу, мало мне не покажется. — Легко я вам не дамся! Может, и сожрете меня сырым, зато сами будете хорошо прожарены! — Прошипел я и двинулся вперед, на выбранный рубеж.

Мутанты растерялись, когда их коллективное воздействие не свалило меня, и мне не составило особого труда отогнать их дальше. На всякий случай я пару раз взмахнул хлыстами, но хищники и без того спешно отступили, выдерживая расстояние около пяти метров.

«Отойти то они отошли, но вот уходить, похоже, не собираются.» — Подумал я, ловя себя на том что от злости и раздражения начал скрипеть зубами. И настроение мое отнюдь не улучшилось, когда я обратил внимание, что раны на псинах уже зарубцевались и даже стали покрываться клочьями новой шерсти.

— Да чтоб вас всех разорвало! — Выругался я. С такой регенерацией мне их нужно с гарантией бить, чтобы наверняка на тот свет отправить. А стоит не добить и, считай, все усилия даром.

Неприятности тем временем даже и не думали заканчиваться. Самая крупная тварь начала поскуливать и лупить себя длинным хвостом по бокам. Ее поведение сильно отличалось от остальных мутантов и сразу приковало к себе мое внимание. Поэтому, когда костяной гребень монстра начал мерцать, я даже успел начать отступать назад, однако не успел сделать и пары шагов. Тварь открыла пасть и, в тот момент, когда гребень вспыхнул особенно ярко, издала громкий кашляющий звук. Мне удалось увидеть прозрачный ком странно искаженного воздуха летящий в мою сторону. Я даже, кажется, начал уклоняться, но это меня не спасло. Удар в грудь был страшный. Уже в полете я услышал влажный хруст моих ребер и, прежде чем погрузиться в мягкую непроглядную тьму, успел почувствовать сожаление, что моя жизнь все-таки подошла к концу.