Триумф Темного Меча - Трейси Хикмэн Страница 28

Одна из причудливых колесниц, принадлежавшая какому-то богатому мерилонцу, разбилась о землю, и ее обугленные, дымящиеся обломки были разбросаны на обширном пространстве. Магические ласточки, что некогда тянули ее, лежали мертвыми поблизости. Птицы все еще были в золотой упряжи, в воздухе стоял запах паленых перьев.

Гаральд увидел краем глаза, как бьется на ветру голубой шелк. Забыв об уговорах Дуук-тсарит, он поспешил к повозке. Схватившись за кусок обугленной доски, которая прежде, видимо, была дверью, он отшвырнул ее в сторону. Под обломками повозки лежала молодая женщина, ее обожженные и сломанные руки обнимали ребенка так крепко, словно она пыталась собственным хрупким телом прикрыть дитя от смертельной опасности. Но эта слабая попытка ничего не дала. В объятиях матери лежал детский трупик.

Рядом с телом женщины среди обломков лежал ничком труп мужчины. Судя по манере одеваться и элегантности одежд, Гаральд решил, что это сам владелец повозки, знатный мерилонец. Надеясь найти в нем хоть искру жизни, Гаральд перевернул его на спину.

— Бог мой! — воскликнул принц в ужасе.

На него смотрели пустые глазницы обожженного осклабившегося черепа. Одежда, кожа, плоть, мускулы — вся передняя часть тела мужчины — были сожжены.

Мир перевернулся. Солнце упало с неба, земля выскользнула из-под ног Гаральда. Чьи-то сильные руки подхватили его. Он ощутил, что его опускают на землю, он услышал голос Радисовика, доносящийся откуда-то издалека, словно ветер...

— Телдара... быстро привести.

— Нет! — с трудом прохрипел Гаральд. Горло у него перехватило, говорить было больно. — Не надо. Я в порядке. Это было... несчастный! Какая же тварь могла...

Железная тварь.

— Я... в порядке! — Отстранив руки кардинала, Гаральд с трудом сел. Свесив голову меж колен, он сделал глубокий вздох, глотнул холодного воздуха. Сурово упрекнул себя, прибегнув к своей обычной язвительности, чтобы заставить отступить ужас, представший его взору. Что же он за правитель? Когда он так отчаянно нужен своему народу, он позволяет себе поддаться слабости. А этот человек в годах, его каталист, куда сильнее его, принца, крови!

Гаральд помотал головой, пытаясь привести в порядок смятенные мысли. Он должен решить, что делать дальше. Милостивый Олмин! А он может вообще хоть что-нибудь сделать? Его взгляд против желания снова обратился на обожженный труп мерилонца. Вздрогнув, принц торопливо отвернулся, но взял себя в руки и, стиснув зубы, не отводил глаз от этого страшного зрелища. Как он и надеялся, это разожгло в нем гнев, а гнев согрел застывшую в жилах кровь.

— Гаральд, — сказал Радисовик, опускаясь на колени рядом с ним. — Императора Ксавьера нет среди мертвых, равно как и его Мастеров войны. Насколько помню, вы хотели найти его. Вы все еще хотите этого?

— Да, — ответил Гаральд, благодарный каталисту за то, что тот заметил его слабость и деликатно направил его мысли в нужную сторону. Услышав, как хрипло звучит его голос, принц сглотнул слюну, стараясь смочить горло. — Да, — более твердо повторил он. Положив руку на лоб, он вызвал в памяти собственную Игровую Доску. И снова увидел то маленькое пятнышко сопротивления. — Они... чуть восточнее.

— Да, ваше высочество, — кивнул Радисовик. — Они на востоке.

Скупая, сдержанная манера речи кардинала заставила Гаральда быстро глянуть на своего катал иста. Глаза Радисовика были устремлены на восточный горизонт, где над деревьями сейчас поднимался столб дыма.

— Воспользуемся Коридором, милорд? — спросил кардинал, снова исподволь предлагая принцу приемлемое решение. — Там может быть опасно...

— Несомненно, — быстро откликнулся Гаральд. Гнев и желание действовать придали ему сил. Отказавшись от поддержки, он встал и пошел твердой, уверенной походкой назад, к разбитой Игровой Доске. — Мы сделали глупость, в первый раз воспользовавшись Коридором. Мы же могли появиться прямо в середине всего этого... — Голос его дрогнул, он стиснул зубы. — Неподготовленные, беззащитные. Но другого способа у нас не было... — Он замолчал, заставляя себя размышлять холодно и логично.

— Я думаю, что нам надо... — начал было Гаральд, но один из Дуук-тсарит перебил его, сделав жест рукой. Его сотоварищ произнес какое-то слово, и в мгновение ока принца и кардинала окружил магический щит. Одетые в черное колдуны тотчас поднялись в воздух, один охранял принца спереди, другой — с тыла.

Окруженный магической оболочкой, Гаральд пытался услышать, что привлекло внимание его чутких стражей. Но он скорее почувствовал это, чем услышал, — земля задрожала, словно поблизости передвигалось что-то огромное, тяжелое.

Железные твари.

Как и большинство смертных, Гаральд время от времени думал о смерти. Он рассматривал ее философски, рассуждая о загробной жизни со своими учителями и кардиналом. Услышав о смерти Джорама, Гаральд в душе задумался, хватило бы ему самому отваги войти в эти клубящиеся туманы. Но никогда до сих пор смерть не оказывалась так близко. Никогда она не являлась ему в таком пугающем, отвратительном виде.

Он видел ужас на застывших мертвых лицах, он видел боль, которую не мог стереть даже смертный покой. Страх зарождался в глубине его души, шевелился где-то в животе, подкашивал ноги.

Услышав, как кардинал шепчет молитву, Гаральд позавидовал его вере. Принц считал себя твердым в вере, но теперь понял, что все это были лишь слова. Где же Олмин? Гаральд не знал, но очень сомневался в том, что Творец видит все это.

Земля задрожала отчетливей, и Гаральд услышал глухой грохот. У него свело желудок, ему стало дурно от страха. И тут ему представилась отчетливая картина — принца Шаракана рвет от страха на Поле Доблести! Он просто увидел, как это событие входит в легенды и песни, и внезапно резко и пронзительно расхохотался, удостоившись озабоченного взгляда кардинала.

«Он думает, что у меня истерика, — понял Гаральд и судорожно вздохнул. Слабость ушла, страх улегся, уже не угрожая овладеть им полностью. — Как и моя отвага ушла, — с мрачной насмешкой сказал он сам себе. — Так до смерти и буду думать, как выгляжу в глазах других».

Грохот приближался, становился все отчетливее. Внимание Гаральда привлекло какое-то движение. Он схватил Радисовика за руку и показал вперед, облегченно вздохнув.

Над гребнем холма показалась огромная голова. За ней — массивные плечи, затем приземистое тело, покрытое звериной шкурой. Туша передвигалась на двух толстых ногах.

— Гигант! — прошептал Радисовик, вознося благодарность Олмину.

Но его благодарность была преждевременной. Хотя это было не то чудовище, появления которого они боялись, Дуук-тсарит по-прежнему поддерживали магическое поле вокруг своего принца, поскольку гиганты, добродушные по природе, в поведении своем совершенно непредсказуемы. А этот гигант был, похоже, ранен и растерян, и, когда он приблизился к Гаральду, принц увидел, что тот и правда пострадал. Гигант прижимал к груди левую руку, и по его грязному лицу текли слезы.