Подразделение 000 - Сергей Костин Страница 28

Что там дальше предлагала самая умная на свете спецмашина, я уже не слушал. Несся в багажное отделение, на ходу застегивая на все пуговицы летную куртку, залепляя летный связь-шлем на все липучки и закидывая за плечи парашют, спасательный плот, сигнальный пистолет, аварийный буй и установку для изготовления жареной кукурузы.

Установку с кукурузой я, конечно, выкинул. Не влезет она в вертолет.

Компактный вертолет, как и все находящееся на бесчисленных стеллажах спецмашины подразделения 000, изготовлено опять таки российскими учеными. Их батонами с изюмом не корми, а дай что-нибудь эдакое изобрести. Конструктивный вид, принцип действия, и способ сборки я опишу в процессе работы.

Небольшой оцинкованный ящик без выступов, щелей, ручек. Одна лишь кожаная бирка с инвентарным номером. На верхней грани небольшое, помеченное красной краской, углубление.

С разбегу заскакиваю на верхнюю крышку и добиваюсь полного совмещения красного пятна с пятой точкой опоры человеческого скелета.

Над головой распахивается люк, внизу что-то взрывается и я, совместно с оцинкованным ящиком стремительно подбрасываюсь высоко в воздух. Успеваю только заметить проносящийся под ногами силуэт Милашки. И испугаться тоже успеваю. Высота не менее ста метров над уровнем проспекта.

В оцинкованном ящике завывают невидимые глазу механизмы. Меня обхватывают железные объятия. Вокруг стремительно плетется паутина из металла, пластиковых трубок, проводов. Между стиснутых ног протискивается рычаг с резиновой ручкой, а в связь-шлеме загорается масштабная сетка. Над головой, набирая обороты, вытягиваются лопасти.

– Добро пожаловать на борт, командор Сергеев! – радостным писком сообщает вертолет, подсовывая под пятую точку опоры поролоновую подушку, – Желаете совершить ознакомительный полет над историческими местами столицы?

– Заткнись, железяка, – некогда мне с нежностями к подотчетной технике, – На полных оборотах по самой прямой траектории вон к той раритетной машине. Силенок-то хватит?

– Обижаешь, командор Сергеев, – пискнул вертолет, задирая хвостовое оперение вверх и набирая скорость, – Доставим в лучшем виде. Может пару мертвых петель сделать?

Милашка совсем технику запустила. Вернусь и заставлю ее вслух зачитать всему грузовому отсеку правила общения с командиром подразделения 000.

– Отставить петли. Только вперед. И только по прямой. Где тут у тебя штекер для связи со спецмашиной? Але! Але! Говорит Сергеев. Если вы меня слышите, выпустите пару ракет. Сигнальных ракет, а не боевых, дурни. Вижу, вижу. Чувствую себя нормально. Две минуты, полет так себе. Укачивает сильно. И дует. Иду на сближение с угонщиком. Намерен произвести захват с воздуха. Как слышите меня, але?

Еще две ракеты, на сей раз сигнальные, подтвердили прием сообщения. В случае чего ребята окажут поддержку.

Раритетный Объект с каждой секундой становилась все ближе и ближе. Скорость неимоверная, только пластиковая пыль из-под здоровых колес. Уже можно различить странную, свернутую из газеты треуголку преступника. Уже видны кончики его ушей. Еще немного, и я разглядел небольшой прыщик на облупившемся мясистом носе.

– Ниже, – приказал я вертолету, – Как можно ниже.

Послушная машина поднатужилась, сравняла скорость со скоростью нарушителя и практически прижалась к задней части бешено несущегося Объекта.

– Я могу, конечно, и сесть, – не совсем уверенно пропищал вертолет, – Но боюсь, что посадка будет не слишком удачная. Лучше вы, командор Сергеев, сами как-нибудь. Да тут и не высоко.

Встречный ветер чуть не сорвал с головы связь-шлем.

Место для высадки вертолет выбрал не слишком удачное. Гораздо эффективнее было бы появиться прямо перед лицом нарушителя и спокойным голосом сообщить ему, что он арестован спасателем подразделения 000. Но заходить на второй круг нельзя. Цепкий взгляд спасателя уже разглядел впереди плотную колонну ребятишек безмятежно переходивших через проспект.

До столкновения оставались считанные секунды.

– Высаживаюсь здесь.

Решение принято. Теперь, главное, выполнить то, что принято. Без отсрочек, без оглядывания на прожитую жизнь. Интересно, вооружен ли преступник? У меня ведь нет никакого оружия.

– Оружейный ящик с правой стороны, – услужливо подсказал вертолет, открывая зеленую крышку.

Из всего представленного набора вооружений я выбрал только скорострельный пистолет. Три пули в стволе, две в обойме. Без глушителя. Достаточно, чтобы разоружить небольшую банду. Вспомнить бы еще, как им пользоваться.

Все произошло быстро и даже неинтересно.

Как только я, рискуя каждую секунду сорваться на пластик проспекта, прыгнул вниз, вертолет свечкой взмыл в небо, оставляя меня один на один с оголтелым преступником. Не теряя ни мгновения из отпущенного времени, уже видя медленно поворачивающуюся к летящему навстречу Объекту заведующую, я оттолкнулся от багажника, что было сил, и прыгнул на преступника.

Слишком поздно он сообразил, что хитроумно задуманный план угона терпит полный крах. Испуганное лицо рецидивиста оставалось неподвижным даже меньше мгновения. Я обхватил угонщика за шею, выдернул с сиденья и прошептал на ухо: – « Операцию по вашему захвату производит подразделение 000. Телефон для справки такой-то, такой-то. Жалобы на грубое обращение не принимаются. Вы имеете право помолчать или вызвать хорошего адвоката. Но где в наше тяжелое время найти хорошего адвоката?».

После чего саданул ручкой скорострельного пистолета точно в центр газетной треуголки. Тело нарушителя обмякло. Дело «кровавого телефона» практически было завершено.

Мне оставалось только заскочить на место водителя, сообразить к чему здесь столько ненужных рычагов и педалей, и со всей силой надавить на наиболее подходящую для тормозов педаль.

Все остальное снято Милашкой на пленку творческого концерна «Свема».

Машина летит прямо на испуганных детишек. Заведующая бросается наперерез. Растопыривает руки, словно они способны погасить бешеную скорость угнанного раритета.

Быстро мелькают кадры крупного плана. Мое перекошенное лицо. Не менее перекошенное лицо заведующей. Восторженные мордашки ребятишек, узнавшие во мне спасателя подразделения 000.

Слышится визг тормозов, и машина, прокрутившись два десятка раз вокруг себя, замирает перед самыми ногами заведующей. Из ее рук выпадает красный флажок.

Из перевернутой машины, поцарапанный, но без единого перелома, вылезаю я, ползком добираюсь до ног заведующей, поднимаю флажок и отдаю тряпку хозяйке.

Заведующая хватает меня на руки и крупными скачками бежит к Милашке, только что остановившейся у обочины. За спиной заведующей взрывается раритет. Ребятишки дружно и весело тушат горящую технику. Половина детишек клянутся моей памятью, что станут, когда вырастут, спасателями.

Подъезжает лимузин. Из него выскакивает Директор и, рыдая, припадает к моей не расколотой груди. Позади него стоит Боб с Герасимом. Герасим сурово поглядывает, как нарушителя заталкивают в лимузин. Боб, теребит Директора и задает очередной дурацкий вопрос: