Обречены и одиноки - Александра Салиева Страница 28

Столовая, как оказалось, в альгамбре вообще отсутствовала. Трапеза, на которую меня пригласили в добровольно-принудительной форме, происходила в тронном зале. Когда я вошла в помещение, там уже был установлен высокий стол, покрытый белой скатертью. Прайм, сидел на своем троне, возглавляя приставленный к ювелирному изваянию главный атрибут трапезы.

«Даже позавтракать и то на троне», – усмехнулась про себя, тут же дотронувшись до короны, не дающей Кириниону читать мои мысли, и открыто улыбнулась Прайму.

Пусть знает, что я, во-первых, правда думаю о нем гадости, а во-вторых, не стесняюсь их сообщить ему вслух. Что называется, только дай мне повод.

За столом в своей обычной белоснежной форме и латах сидели некоторые личные децерненты Прайма, помимо них было еще несколько десятков персон. Судя по одежде – высокопоставленные алнаирийцы. Никто ничего не ел.

Молча проследовала и села напротив Прайма в противоположном конце стола. Высокая спинка стула, обитая шелковой тканью бирюзового цвета с золотым орнаментом, оказалась весьма удобной. Как только я расположилась, остальные начали трапезу, не говоря ни слова. Прайм также молчал, сосредоточенно изучая содержимое своей тарелки.

– Сейида Прайма Аэлин, – первым нарушил тишину негромкий мужской голос.

Алнаириец с высокой прической из черных кос, уложенных на голове, явно хозяин только что сказанного, широко улыбнулся в мою сторону.

– Как вам Иеракон? Слышал, вы уже успели побывать на нашей ярмарке.

«Создатель, сколько же времени он потратил на создание сего шедевра», – с отвращением подумала я, глядя на его прическу.

Такое произведение парикмахерской мысли даже по женским меркам было чересчур сложным и вычурным для обычного завтрака, пусть он и у повелителя целого мира. Прайм чуть ухмыльнулся, следя за моими изогнутыми в презрении губами.

Ага. Ждет, значит, что я сейчас тут цирк устрою. Не дождетесь Прайм Киринион, я – само благочестие. Кроме того, не зря же я когда-то не то, что графиней – герцогиней была. Лицемерить и улыбаться – ощутимая часть моего прошлого.

– Иеракон – очень красивый город, – вежливо и сдержанно, но не натянуто, улыбнулась алнаирийцу. – Правда городская площадь не отличается архитектурными изысками, что меня немного удивило, если быть откровенной, сейид, имени которого я, к сожалению не знаю, – обратилась к незнакомцу, но смотрела в упор на Прайма.

По окончанию высказывания, подарила ему нежную улыбку. Прайм, до побелевших костяшек сжимающий в данный момент нож и вилку, не стал комментировать. Жаль.

– Сейид Аранон, сейида Прайма Аэлин, – известил алнаириец, продолжающий улыбаться непомерно довольно, все сильнее вызывая во мне волну раздражения.

– Сейид Аранон, – довольно откровенно улыбнулась в ответ, больше не глядя на Прайма, и поинтересовалась совершенно невинно, – раз уж зашла речь о красоте столицы… Может, вы согласитесь после обеда сопровождать меня и указать на достопримечательности, которые я еще не успела разглядеть?

Выставила ли я только что Прайма полнейшим идиотом? Да! Но видимо этикет и Алнаир понятия несовместимые, потому что алнаириец согласно закивал, подарив мне еще одну из своих странно-довольных улыбок. Я ждала, когда Прайм скажет свое «нет», но он молчал, продолжая сосредоточенно разрезать уже и без того очень маленькие кусочки пищи.

– Сейида Прайма Аэлин, – продолжила разговор спутница одного из личных децернентов Прайма, – расскажите нам что-нибудь о мирах, в которых вы жили раньше.

Прайм также бросил заинтересованный взгляд в мою сторону, правда, тут же снова уставился в тарелку, делая отрешенно-холодный вид. Я пару секунд помолчала, прикидывая как бы повежливее намекнуть о скорой кончине своего нынешнего супруга, используя вежливый рассказ, пользуясь моментом. Пока молчала, заговорил другой.

– Альтерра последние двенадцать веков была почти мертва, – вставил еще один из личных децернентов Прайма.

– Альтерра выжила, несмотря на то, что последние двенадцать веков была на грани, децернент, – холодно поправила я его.

Презрительным взглядом прибила его обратно к стулу, чтоб сидел, и помалкивал.

– Так что с Земным измерением? – напомнила алнаирийка в зеленом бараа.

– Земля – она удивительная, – я даже прикрыла глаза, словно представляя ее перед собой. – Есть континенты, где всегда только тепло. Есть места, где всегда царит холод. На Земле есть множество языков и разнообразие вероисповеданий. Люди всегда свободны в своем выборе, – намекая на некоторых сидящих в этой комнате тиранов. – И магия… Она особенная, несмотря на то, что ее очень мало. Не такая, как в большинстве миров.

– А еще этот мир пережил две мировые войны и скоро будет на пороге третьей, – раздался тихий вкрадчивый голос Прайма. – Еще на некоторых континентах царит голод и до сих пор идут междуусобные войны. Большинству плевать на то, как каждый день гибнут люди прямо на улицах. Магию там давно заменила наука. Большинство вероисповеданий привело к тому, что люди не знают, во что верить и поэтому не верят ни во что. Без веры, без уверенности в завтрашнем дне, боясь умереть в любой момент – вот так живут в земном измерении, – мрачно закончил Киринион, все еще смотря строго на тарелку.

Ну, все, достал… временно бессмертный.

– Мир, где я жила, – демонстративно плавно поднялась со своего места, – может быть и правда иногда бывает неоправданно жесток, – сквозь зубы процедила злобно, до боли в руке сжимая серебряный нож.

Прайм лишь улыбнулся мне снова ласково. Как же меня уже бесит эта его улыбка!

– Но для того, чтобы хоть что-то чувствовать, – продолжила я, воздушным потоком невольно согнув предмет на грани очередного приступа неврастении. – Хоть что-нибудь, – повторила, в упор глядя на Прайма Кириниона. – Любовь, ненависть, боль, радость, страдание, счастье – нужно испытать их все. Иначе как человек поймет, что действительно есть что? Пусть этот мир иногда ошибается в своих действиях, но всегда найдутся те, кто может все исправить, ведь мы учимся на своих ошибках. А кто научит Алнаир, что жизнь, такая как она есть – может быть неправильна?

Тирада получилась довольно длительной и эмоциональной. Прайм резко вскочил с места. Похоже, смогла задеть за живое. Все-таки неприятно, когда критикуют власть-имеющих.

– Наука давно заменила магию. Вы правы Прайм, потому что плодами науки могут пользоваться все, а магией… вы и сами знаете ответ, – добавила я и только потом сообразила, что он меня специально провоцировал.

Окончательно погнутые мною в бессознательном порыве вилка и нож демонстрировали это как нельзя красноречиво. Плохо. Мне сейчас магию вообще применять не стоит, только в этом случае резерв восстановится за неделю. В противном случае – еще дольше. С тоской подумала, как скучаю по рассветам на Земле… Разозлилась на Прайма еще больше и… бросила оба предмета на стол, позорно капитулируя под торжествующий взгляд черных глаз. За дверями налетела на Бажена и Амита.