Мы - были! Путь - Иар Эльтеррус Страница 28

– Вы действительно слишком упрощенно излагаете, – криво усмехнулся Командор. – Хотя вашу точку зрения можно принять за исходную посылку. Именно людей подобного типа мы именуем словом «пашу», что вы, наверняка, знаете.

– Знаю, – поморщился первосвященник. – Но многие из них невиновны в своей духовной слепоте, они выросли в условиях, в которых для выживания требовалось стать именно такими. Впрочем, оставим это. Второй уровень духовного развития человека – воспринимать, как свои собственные, потребности какой-нибудь группы людей, не родных ему по крови. Группы, народа, партии, государства, религии. Из людей второго уровня тоже выделяются прирожденные лидеры, но эти лидеры уже способны заботиться не только о собственных интересах. Лучшие монархи, руководители государств и вообще любых организаций вышли именно из лидеров второго типа. Могу привести вам много примеров, но не стану, вы не хуже меня знаете историю галактики. Да и простые люди этого уровня развития способны работать не только ради себя, а ради отвлеченной идеи. Но по отношению к тем, кто для них чужд, могут быть жестокими настолько, что даже морально ограниченные ужаснутся. Ведь последние жестоки, только если им это выгодно, или если они психически ненормальны. Порой люди второго уровня попросту не воспринимают не принадлежащих к их клану, стране или религии, как разумных существ, и полностью уверены в своем праве творить с чужаками все, что взбредет им в голову. Эта степень ксенофобии, к сожалению, очень распространена.

– Опять же не совсем согласен с вами по поводу определения, но примем пока. Хотя для нас почти все люди второго типа тоже пашу, так как они почти не способны подняться над вскормившей их идеей, не способны быть добрыми к тем, кто отличается от них. А те, кто способен, уходят выше. Скорее всего, они изначально имеют в душе нечто большее, чем остальные.

– Вполне возможно, – пожал плечами первосвященник. – Повторяю, мне трудно точно сформулировать все то, до чего я доходил самостоятельно. Мои формулировки расплывчаты и сумбурны, я прекрасно это осознаю, на самом деле все куда сложнее. Но пока сойдет, для того, что мне нужно вам объяснить, вышесказанного вполне достаточно. Переходим к главному, людям третьего уровня духовного развития. Это люди, изначально стремящиеся к чему-то большему, чем окружающая их реальность, люди, стремящиеся сами стать лучше, добрее и чище, чем они есть на данный момент. Люди, не хотящие жить корыстью, не способные на подлость физически. Если конкретно, то, по моему мнению, именно их вы называете «не такими», «странными».

– Не совсем так, – задумчиво покивал Командор, разглядывая собеседника со все возрастающим интересом, отец Симеон чувствовал этот интерес и ему было несколько не по себе, – но очень близко к вашему определению. Однако для нас мало, чтобы человек стремился к очищению, для нас важно, чтобы он не принимал зла всей душой и понимал, что другому тоже больно. Точно так же, как и ему самому. Эту истину, увы, понимают далеко не все из тех, кого вы назвали «людьми третьего уровня». И не понявшие ее для нас тоже чужды.

– Да, уровней на самом деле тысячи, – уже несколько раздраженно отозвался первосвященник, – можно даже сказать, что у каждого человека свой собственный, неповторимый уровень. Но их все-таки можно сгруппировать по этим трем категориям. Последние – стержень любого народа, любой цивилизации, хотя сами этого не осознают, часто являясь стихийными бунтарями. Но именно они обеспечивают путь всего народа вперед, обеспечивают саму возможность подняться выше для остальных. Чаще всего у них ничего не получается, они мучаются и гибнут, но обязательно оставляют после себя след в душах людей. Делают этих людей чище и добрее, пусть на тысячную долю процента, но все же… И тут появляетесь вы, и начинаете забирать у каждого народа этих самых чистых и самых добрых.

– Добавьте еще – самых беззащитных, – горько сказал маг. – Потому что у вас там они мрут от голода и холода, спиваются и скалываются, не будучи в силах вынести реальность, в которой люди для выживания должны стать зверьми, где правят бал корысть, подлость и жестокость. Знаете ли вы, скольких мы вырвали из костров, с плах, из застенков? Знаете?! Нет. Объясните мне тогда, почему эти самые чистые и добрые должны мучиться? Почему они должны умирать на глазах ржущей толпы скотов?

– Не должны… – опустил глаза отец Симеон. – Но иначе нельзя, нужно же как-то заставить этих самых скотов задуматься хоть о чем-нибудь, кроме хлеба и зрелищ. Пусть даже ценой жизни. Поймите же, что, забирая этих людей, вы обрекаете остальных на духовное вырождение! Вы лишаете их шанса подняться выше! Люди, очищающие души других, должны оставаться там, куда определили их Благие.

– Не согласен! – отрезал Командор. – Создатель дал каждому человеку свободу выбора. И человек сам вправе выбирать – падать ли ему вниз, или карабкаться вверх. И от условий воспитания здесь ничего не зависит! Ибо, почему тогда одинаково невежественные люди в одинаковых условиях поступают по-разному? Почему одни соглашаются стрелять в беззащитных, чтобы спасти себя, а другие предпочитают умереть сами, но не поступаются своей человечностью? Да именно потому, что последние выбирают для себя тяжелый путь наверх, порой даже неосознанно. И они не должны платить за выбор тех, кто избрал легкую дорогу вниз.

– Они поднялись выше, значит должны пытаться поднять других! – упрямо набычился первосвященник.

– А у нас они этим и заняты. Докажу вам это несколькими конкретными примерами. Думаю, вам знакома музыка Гела Тихани.

– Вряд ли есть в галактике человек, с ней не знакомый.

– И как, по-вашему, – внимательно посмотрел на первосвященника Командор, – его музыка поднимает вверх душу человека, очищает ее?

– Естественно, – приподнял брови отец Симеон. – Она настолько наполнена небесной чистотой, что слова для описания найти затруднительно.

– Но, судя по вашим предыдущим словам, лучше бы Гел умер в голоде, холоде и безвестности. И никто и никогда не услышал бы его музыки…

– Это когда же я такое сказал? – изумился первосвященник.

– «Люди, очищающие души других, должны оставаться там, куда определили их Благие…» – процитировал Командор. – А именно смерть от голода и холода ждала Гела в его родном мире. И это притом, что «Звездную Симфонию» и «Дитя Огня» он написал еще там.

– Но почему тогда он ушел с вами? Не понимаю!

Маг грустно улыбнулся и повернулся к стене, которая внезапно стала голоэкраном. На этом экране разворачивалась история жизни великого композитора. Точнее, история его поисков троицей наивных аарн, прилетевших пригласить гения на премьеру его симфонии, и уверенных, что такого человека должны знать все вокруг. С каждым минутой голова первосвященника опускалась все ниже, ему было мучительно стыдно, а когда старик услышал сказанное советником по культуре, господином Девицки, у него перехватило дыхание. Вот оно, значит, как все случилось… А вид убогой фанерной комнатенки, из которой больного человека собирались вышвырнуть умирать на тридцатиградусный мороз, настолько потряс отца Симеона, что он несколько секунд сидел зажмурившись и ругаясь сквозь зубы.