Огненный шторм - Дмитрий Янковский Страница 28

– Товарищ маршал, – голос связиста срывался, – Генштаб вызывают десантники из «Горбагемо»!

– Срочно давай связь!

Динамики включились, но сначала были слышны только выстрелы и взрывы. Еще через минуту мы услышали девичий голос:

– Говорит заместитель командира Второго десантного полка Девятой дивизии Пятьдесят шестой десантной эскадры лейтенант Стрелина. – Услышав эти слова, я посмотрел на девушку, подсказавшую решение «авианосного» маневра броффов. Дочь? Сестра? Или просто совпадение? – Командир эскадры погиб на подходе к флагману, командиры всех высадившихся полков и дивизий убиты или тяжело ранены. Под моим командованием находится только Третий десантный батальон и штабная рота Второго полка. Кроме того, несколько десятков человек из экипажа десантного корабля. Связь имеется только с Восьмым полком. Мы захватили двигательный отсек, Восьмой полк контролирует орудийную палубу…

Несколько секунд опять была слышна только стрельба. Причем преимущественно лучевых броффианских винтовок. Хлопнул взрыв гранаты, и огонь броффов стал немного слабее. Девушка вновь заговорила:

– Мы несем тяжелейшие потери, боеприпасы кончаются. Сможем продержаться самое большее четыре минуты. Отступать некуда, – голос девушки был ровным, она прекрасно себя контролировала, хотя даже по звукам было ясно, что там настоящий ад. – Гибнем на посту. Прошу уничтожить флагман.

Майор Стрелина побледнела. Нет, наверняка эта девушка ее родственница. Десантница просила уничтожить флагман вместе с бойцами. Они знали, на что идут. Десантники жертвовали собой. Но у нас просто не было сил, даже чтобы просто расстрелять корабль, не то что прорваться через кольцо охраны.

– Говорит «Иван Грозный», – вдруг без всякого предупреждения раздался голос Зайцева. Он еще жив? – Мы уничтожим «Горбагемо»!

И в ракурс голограммы, разорвав кольцо охраны флагмана, влетел «Иван Грозный». Защитное поле было снято, передняя орудийная башня снесена, из двигателей уцелел только верхний левый. Линкор не вел огня, перенеся всю энергию на этот последний двигатель.

– Громкую связь! – рявкнул я связисту. – Лейтенант Стрелина, говорит маршал Шолохов. Ваша просьба будет выполнена. Линейный корабль «Иван Грозный» сейчас уничтожит флагман противника. Прощайте, лейтенант! – сказал я и тихо добавил: – И спасибо вам!

– За Федерацию! – послышался голос храброй десантницы.

– Товарищ маршал, – вновь раздался голос Зайцева. Видимо, он говорил на той же частоте. – Примите сигнал!

Связист нажал на кнопку, и зал заполнили звуки гимна Федерации, идущие с обреченного линкора. «Иван Грозный» под шквальным огнем несся к беспомощному флагману Альянса.

– Прощайте, товарищи! – воскликнул Зайцев.

И могучий линкор на огромной скорости врезался в борт «Горбагемо». Последовал мгновенный взрыв кораблей. Гигантская вспышка закрыла от нас и линейный корабль, и флагман. А когда свет погас, «Ивана Грозного» больше не существовало. Как не стало и бесстрашного генерала армии Зайцева, храброй десантницы лейтенанта Стрелиной и еще двадцати тысяч отважных мужчин и женщин, отдавших свои жизни за Федерацию.

Около четверти минуты мы стояли в оцепенении, наблюдая, как обломки двух кораблей, двух флагманов противостоящих флотов, разлетаются в космической бездне. А гимн все звучал. Видимо, сигнал, посланный Зайцевым, включил эту запись в компьютере станции. И только когда гимн завершился, в рубке возникло какое-то движение. Краем глаза я заметил, как выбежала из зала майор Стрелина. Глаза ее были абсолютно сухими, но тело содрогалось от сдерживаемых рыданий. Я подошел к Свердлову, который проводил женщину долгим взглядом. Вся его злость исчезла.

– Это была ее дочь, – пояснил он, заметив мой вопросительный взгляд. Я понимающе кивнул.

Бой продолжался. Корабли Альянса, несмотря на численный перевес, постепенно теряли преимущество. У броффов, корабли которых составляли большую часть флота, не существовало промежуточного командования. Флагман управлял всеми кораблями. И теперь, лишившись командования, они несли огромные потери от потрепанного, но все еще организованного нашего флота. Сражение превращалось в побоище. Уже через десять минут соотношение сил выровнялось, и противник побежал. Не отступил, а именно побежал. Наши корабли заливали их огнем, но ответом были только отдельные выстрелы некоторых орудий. Об организованном залпе хотя бы одного вражеского корабля, не говоря уже об эскадре, речи не шло.

Через полчаса после гибели «Горбагемо» сражение было практически окончено. Те корабли Альянса, что успели вырваться из огненного кольца, уже ушли в гиперпрыжки, те, что остались, были захвачены нашими бойцами. Уцелевшие наши суда подошли к станциям, челноки летали по полю сражения, подбирая тех, кто успел на спасательных капсулах покинуть погибающие корабли.

Грандиозная битва длилась пять часов и стоила Федерации, по моим прикидкам, более трех миллиардов жизней и ста шестидесяти миллионов кораблей.

– Товарищи офицеры, – торжественно произнес Президент. – Благодарю всех. Станция прибудет в Солнечную систему приблизительно в двенадцать часов. Вас известят. А сейчас можете отдохнуть.

Я несколько минут просидел в кресле, глядя на ту часть пространства, где совсем недавно кипела битва, в которой погибли лучшие сыны и дочери Федерации.

– Пойдемте. – Я поднял глаза. Надо мной стоял Свердлов. Он примиряюще протянул руку. – Наше дело сделано, товарищ маршал. Мы победили.

– Да, вы правы, – я встал и пожал ему руку. – Мы победили. Все вместе.