Индотитания - Виктор Емский Страница 28

Я не буду передавать весь разговор, потому что не вижу в этом смысла. И так понятно, что ни к чему он привести не мог. Дромид свою позицию менять не собирался, а инды делить планету не хотели совсем. Когда стало окончательно понятно, что договориться не удастся, события стали развиваться интереснее. И виной этому нечаянно стал я. Мне захотелось самому стать участником переговоров. А вдруг я смог бы найти нужные слова?

Для этого надо было в кого-нибудь вселиться. Так как лев распугал всю живность в округе, мне ничего не оставалось делать, кроме как войти в одного из индов. А почему бы не в Себека? Интересно, как себя чувствуешь, когда у тебя на плечах находится голова крокодила? И я без промедления влез в тело политута второго класса.

От такого резкого вмешательства в личную жизнь тело этого инда вздрогнуло. Я же, внезапно ощутив всю тяжесть гигантских челюстей, попытался сохранить равновесие и непроизвольно дернул головой вправо. Пасть развернуло, и она врезала Тоту прямо по клюву. Администратор покачнулся, издал звук ярости и в ответ клюнул Себека в глаз. Стало очень больно, и я тут же покинул тело. Все это заняло лишь одну секунду. Себек, взревев от боли, пнул ногой Тота и тут же влепил ему затрещину левой рукой. Администратор в долгу не остался, поэтому завязалась самая обычная драка.

Титаны, сначала с удивлением наблюдавшие за действиями индов, быстро пришли в себя. Япет достал из кармана средней величины сапфир, показал его Кроносу и заявил:

— Ставлю на Себека.

Кронос, весело кивнув в ответ, достал откуда-то изумруд и ответил:

— А я на Тота.

Неожиданно рядом с ними оказался Сет. В его руке блеснул красным цветом большой рубин, и он пролаял:

— А я на обоих. Они набьют морды друг другу, и будет ничья.

Но битва крокодила с ибисом продолжалась недолго. Ибисоголовый Тот умудрился поставить подножку, и Себек завалился на песок. Администратор отвел ногу назад для того, чтобы побольнее пнуть политута, но последний резко приподнял голову, и его челюсти сомкнулись в области паха Тота, захватив в пасть клок одежды вместе с органами, находившимися в этой части тела. Администратор взревел от боли и истерично заорал:

— Все! Сдаюсь!

Себек разжал челюсти, и администратор Тот, схватившись руками за укушенное место, понесся к флаеру, крича на ходу:

— Хирурга! Срочно!

— И окулиста! — поддержал его Себек, держа рукой глаз и также направляясь к летательному аппарату.

Япет, довольно улыбаясь, протянул руку, и Кронос с Сетом отдали ему свои камни. Сет, не попрощавшись, пошел за своими соплеменниками.

Кронос вздохнул:

— Ну почему мне никогда не везет в азартных играх?

— Ты просто не умеешь оценивать ситуацию, — заметил Япет. — В этом случае нужно было ставить только на крокодила. Видал, какая морда? А зубы! Что там какой-то клюв против него.

— Ладно. Полетели отсюда.

Они собирались отправиться к своему флаеру, но их остановил голос дромида:

— А вы ничего не забыли?

Кронос с Япетом переглянулись и непонимающе уставились на коробочника. Из корпуса дромида выехал небольшой ящичек, и механический голос произнес:

— А налог на выигрыш? Тридцать процентов. Извольте положить один из камней в приемное устройство.

Кронос взорвался смехом, а глаза Япета забегали из стороны в сторону.

— Ну? — требовательно спросил дромид. — Чего ждем?

Япета осенило, и он, скрутив из пальцев обидную фигуру, ткнул ей в сторону Чичмурдака.

— А вот это ты видел? Какие налоги, если здесь никакие прежние законы не действуют?

— Смотри! — грозно сказал дромид. — Сейчас не действуют. Но через семь тысяч лет набежит такая пеня, что все твое потомство не расплатится. Я помню все!

Япет обратился к Кроносу:

— Может, взорвать эту кастрюлю?

— Не получится, — покачал головой тот.

— А если ядерной ракетой?

— Ты что! Предстоит война с индами. Нечего по пустякам боезапас тратить.

— Пеня за семь тысяч лет не пустяк.

— А вот это уже твои проблемы.

Япет, подумав немного, все-таки швырнул сапфир в ящик, который тут же закрылся.

— Правильное решение, — констатировал дромид.

— Я тебе еще устрою, — пообещал Япет. — Вымогатель!

Он скорым шагом направился к флаеру. Кронос, смеясь, пошел за ним. Дромид, включив звук на полную мощность, сказал вслед:

— Зубы сначала вставь! Устроит он мне, как же.

Когда оба флаера поднялись в воздух, дромид неожиданно захлопал какими-то ящиками, и его механический голос заорал:

— Стой! Вернись! Жулик шепелявый! Сапфир-то фальшивый! Косоглазый аферист! Ну, ладно. Я тебе все припомню!

Я оставил дромида ругаться и далее, а сам с ходу влетел во флаер к титанам. Я ведь с ними до этого особо не контактировал, и мне захотелось узнать о них побольше.

Мне повезло. Я стал свидетелем серьезного разговора, оказавшегося пророческим. Что ни говори, но каким бы пройдохой Япет ни был, голова у него всегда работала в правильном направлении. Он сказал:

— Слушай, Крон, давай поговорим серьезно.

— Давай, — согласился Кронос, весело улыбаясь.

— На время полета основная часть власти принадлежала тебе.

— К чему ты это говоришь? — Кронос перестал улыбаться.

— Ты слушай, слушай. Это оправданная мера, введенная нашими законами, и она абсолютно правильна и справедлива. Совет экипажа имел совещательную функцию, но когда предстояло принимать конкретное решение, твой голос выносил окончательный вердикт. Сейчас мы закончили полет.

— Тебе не нравится положение вещей?

— Я-то как раз не против. Ты слушай дальше. Учитывая твой справедливый характер, можно сказать, что наше мини-государство — президентская республика, где президент — достаточно компетентная и удобная фигура. Но это устраивает далеко не всех.

— И кого же это не устраивает?

— В первую очередь — твое потомство. Зевс, Посейдон, Аид, Деметра, ну и, конечно, Афина.

— Она не мое потомство.

— А чье?

— Я и сам не знаю. Возможно, Зевса.

— Разницы нет. Бойкая бабенка. Во всем поддерживает Зевса, а он у них — главный. И у него уже есть взрослые дети.

— И что?

— А то, что именно они стали заводить разговоры о том, что время перелета прошло и пора, мол, пересмотреть положения, связанные с институтом власти.

Кронос долго молчал, раздумывая, а потом сказал:

— Я знал, что этот вопрос когда-нибудь возникнет. Но не думал, что так скоро. И мне казалось, что возникнет он в первую очередь в голове у Атланта.