Времени.net. 1977 год - Павел Алашкин Страница 28

— А кому тогда верить?

— Верь своим ощущениям. Делай только то, что чувствуешь правильным и нужным.

— Ну это ты в общем говоришь, а откуда тогда информацию получать?

— А она тебе сильно нужна? Вот скажи, что изменится лично в твоей жизни, если ты прочитаешь или услышишь какую-то новость?

— Ну смотря про что она.

— Да абсолютно любая. Вот рассуди сам здраво.

— Ну хорошо, а если это какая-нибудь важная новость, про какие-нибудь события в стране, например ввод новых денег?

— Ну и что, ну узнал ты про это, тебе что, получится как-то избежать этого? Рано или поздно они все равно у тебя кошельке появятся. Гораздо более важно, какой у тебя внутри настрой.

— Хм, как-то про это не задумывался никогда. Но гипотеза интересная. Хотя вот пример. Допустим, что я прочитал о том, что наша сборная выиграла чемпионат мира по футболу. После прочтения такой новости всяко настроение улучшится. Вследствие этого, например, работать захочется лучше.

— Что-то я сомневаюсь, что после таких новостей захочется работать, скорее наоборот. Как и в том, что такая новость вообще может быть опубликована.

— Это еще почему она не может быть опубликована?

— Ну скажи, ты веришь, что сборная нашей страны станет чемпионом мира по футболу?

— С трудом.

— А я думаю, что эта научно-фантастическая тема.

— Но ведь нельзя жить в обществе и быть полностью свободным от него?

— Хорошая фраза. Лично я стараюсь быть выше общества, контактируя с ним лишь тогда, когда от этого не отвертишься.

— Не понял, поясни.

— Да, собственно говоря, все просто. Вот обрати внимание на людей, с которыми ты каждый день соприкасаешься на улице, ездишь в общественном транспорте. Самое интересное — это наблюдать за попутчиками с утра. Когда ты сам еще до конца не проснулся. Крайне любопытно смотреть на точно таких же заспанных людей.

— Не понял — что в них интересного?

— Если присмотреться, то можно увидеть то, что они так тщательно пытаются скрыть под своей ежедневной маской. Свои настоящие, искренние желания. Я помню, что давно даже специально ездил по утреннему Питеру, вглядывался в лица людей. Очень, я хочу тебе сказать, интересная картинка.

— Да, но мне кажется, что мы немного отвлеклись от основной темы разговора.

— Извини. Но в принципе, темы вполне можно объединить. Я воспринимаю общество как раз через всех этих сонных людей. Через всю эту неразумную массу, которая ездит туда-сюда по два раза каждый день. И если честно, не хочу иметь с ней совсем ничего общего.

— Ха, ну это правильно, а кто же хочет-то? Метро это всегда несколько противно.

В нашей двери загрохотали ключами.

— Это ужин привезли. Это значит, что через полтора часа будет отбой.

— А когда лекарствами кормить начнут?

— Это завтра все, с утра. Сейчас мы поедим, и нас на прогулку выпустят. Походим по местному садику. Ничего место, но все равно отстой.

И правда, сразу после ужина нас проводили в больничный сад. Я с любопытством оглядывал людей, которые так же лечились в больнице. Честно говоря, я впервые видел психически больных. И поначалу даже несколько побаивался их.

— Да ладно, не дрейфь, — сказал Михаил, когда я в очередной раз отбежал от мужчины, который направлялся ко мне.

— А вдруг укусит? — попытался отшутиться я.

— Да нет, тут все мирные. Буйных они не здесь выпускают.

— А где?

— Насколько я понял, такие граждане не в садике гуляют, а в каких-то внутренних огороженных двориках.

Мы присели на скамейку и закурили папиросы.

— Да, давненько я не курил, даже отучился.

— Курево у них тут грамотное, мне нравится, по крайней мере, если с нашими сравнивать, то лучше раз в сто.

— Ну не знаю, на мой взгляд, табак — он и в Африке табак.

Воспользовавшись паузой, я начал осматривать сад психиатрической больницы. Он был не особо большой, было видно, что его окружает достаточно высокий забор белого цвета.

— Миша, а сколько ты уже в этой больнице?

— В этой то? Шесть лет уже.

— А побеги отсюда были?

— А то! Конечно.

Миша хитро посмотрел на меня.

— А что, у тебя мысли есть на эту тему?

— Да как тебе сказать, а вдруг тут совсем не понравится? Может, есть смысл тогда деру отсюда дать, ну вместе нам.

— А что мы на свободе делать будем с нашими мозгами и без документов?

— Да мало ли что… Знаешь, когда я только попал сюда, решил, что сумасшедший дом — это лучшее место для меня. И есть только один момент, который меня здорово огорчает.

— Какой?

— Таня.

— А-а-а-а-а… Ну понятно, а что, у вас так все серьезно было?

— Да как тебе сказать, я бы не сказал, что особо серьезно. Нас разлучили в тот момент, когда наши чувства только начали созревать.

— То есть вы не трахались ни разу?

— Ну да, беседовали в основном.

— А… милый друг. В таком случае я хочу тебе сказать, что все это тебе только кажется. Это ты сам себе напридумывал все. Как говорили наши предки, все это так называемый любовный бред.

— Миша, ну почему ты так думаешь? Ты же не видел ее глаз, не чувствовал поцелуя…

— Опыт мне подсказывает, что я прав. Девушка-то молодая была?

— Ну да, 21 год ей был.

— Самый сок.

— Да.

— А тебе сколько? Уж сорок, наверное?

— Я так плохо выгляжу? Вообще, мне 36 лет.

— Ну для нашей ситуации немного постареть это нормально. — А что касаемо девчонки… Я думаю, что самое правильное — это забыть ее и не вспоминать.

— Не могу, просто не могу. Она у меня из головы не выходит. Я все время вспоминаю ее глаза, фигуру, прокручиваю в памяти каждое прикосновение.

— Да, налицо все признаки влюбленности. Но ничего, не расстраивайся. Ты теперь в психушке, а она там, в 1977 году.

— Есть такая хорошая поговорка — время лечит. Может, действительно пройдет. Я понимаешь, уже давно заметил, что отношения между мужчиной и женщиной имеют ярко выраженные циклы. Вначале возникают пылкие чувства, страсть. А потом вся эта катавасия как-то сбавляет обороты и закатывается. У тебя было такое?

— А то, мы же слеплены из одного теста. В любом случае ты особо не переживай и обязательно, если совсем накатит, со мной общайся на эту тему.

— Да, Миша, спасибо тебе большое! Если что, буду обращаться к тебе.