Дни изгнания - Катарина Керр Страница 28

– Вот так-то лучше. Он и мне нравится, но еще важнее то, что он изо всех сил старается нам помочь. У него есть знания, утерянные Народом восемь сотен лет назад, и он готов поделиться ими. Я считаю, что это достойно восхищения.

– Я тоже так считаю, мудрейшая. Может быть, я неверно судила о круглоухих. Будем надеяться, что в Элдисе много таких людей, как Адерин.

По дороге на юг Мелас останавливался у каждого дана, принадлежавшего вассалам или союзникам, и все лорды предлагали им свою помощь и поддержку. Все сходились на том, что этот треклятый Западный Народ принес достаточно сложностей, и чем скорее их вытеспят подальше на ничейные земли, тем лучше. Но вот они добрались до Аберуина, и там их ждал неприятный сюрприз. Они, конечно, остановились в дане принца Дракона, но принц Западного Народа со своей охраной тоже остановился там. Адрик предложил Галабериэлю свою крышу и защиту, исходя из чувства справедливости. Дружина Меласа сочла этот вежливый жест предательством. Довин настолько разъярился, что позволил себе откровенно высказаться перед своими людьми.

– Бьюсь об заклад, за этим стоят проклятые купцы! Поганые чистильщики монет!

– Замолчи, парень, – резко сказал Мелас. – Для Аберуина торговля важна. Я так же разгневан, как и ты, но мы обязаны понять, положение его высочества. Пока мы здесь, придерживай язык.

– Отец, ты оскорбляешь нашего принца! Неужели ты думаешь, что деньги он ценит выше чести?

– Я сказал, придержи язык! Ты еще зеленый юнец, поэтому думать за нас обоих буду я!

Когда Медведи спустились в залу на ужин, там уже сидели их соперники, правда, в другом конце и в окружении людей Аберуина. Другая часть дружины Адрика окружила Медведей – конечно, самым дружеским образом – и усадила их. Кинван взял у служанки кружку с элем и через дымную залу вгляделся в почетный стол у очага, где пили мед сам принц и его гости. Принц Адрик сидел во главе стола, по его левую руку – Мелас и Довин, по правую – эльфийский предводитель. Он был высок даже для Западного Народа и безусловно походил на принца; дело было даже не в украшениях, решил Кинван, а в манерах – он двигался и говорил как человек, привыкший к тому, что ему повинуются. Рядом с ним сидел худощавый юноша, явно человек, с растрепанными каштановыми волосами и темными глазами. Судя по всему, он принимал деятельное участие в их важном разговоре, Кинван тронул за плечо одного из аберуинцев.

– Кто это сиди рядом с Галабериэлем? – спросил он. – Костлявый парень в красивой рубашке?

– Советник принца Адерин. Говорят, он владеет двеомером.

– Конское дерьмо! Бабьи сказки!

– Разве? На твоем месте я бы не был в этом так уверен, друг.

Кинван повернулся к Гаресу, который недоуменно пожал плечами. Кинван ощутил холодок, пробежавший по спине при мысли о том, что двеомер действительно существует. Словно он должен что-то вспомнить, или что-то знать, или его кто-то предостерегает – он не мог понять. К счастью, к столу подошли слуги с ростбифом и хлебом. Они отвлекли Кинвана от непривычного и болезненного процесса самокопания.

Но немного позже он столкнулся с таинственным юным советником лицом к лицу. Кинван вышел во дворик, чтобы облегчиться, а когда возвращался обратно, увидел Адерина, который шел во двор явно с тои же целью. На случай, если у этого непривлекательного парня был в запасе какой-нибудь магический фокус, Кинван поклонился ему и отошел в сторону. Адерин вежливо кивнул – и вдруг остановился и пристально посмотрел Кинвану в лицо. Кинван не мог отвести взгляда от этих совиных глаз.

Он покрылся холодным потом, чувствуя, что его пришпилили к стенке, как шкурку кролика, растянутую для просушки. Адерин улыбнулся и отпустил его.

– Добрый сэр, – запинаясь, сказал Кинван, – я могу вас откуда-нибудь знать?

– Конечно, но ты этого не помнишь. – Адерин прошел мимо, а дрожащий Кинван так и остался стоять на месте. Сумев, наконец, вернуться к столу, к такому привычному и надежному Гарест, Кинван схватил свою кружку с элем и осушил ее одним глотком.

– Что тебе сказал советник? – спросил Гарес. – Ну, там, у дверей.

– Да ничего особенного, но двеомером он владеет, это точно.

За столом принца атмосфера была очень напряженной, разговор пищеварению не способствовал. Когда принесли жареную свинину, Адрик потребовал, чтобы претенденты изложили свои требования, после чего разрешил им метать друг в друга яростные взгляды, а сам обдумывал ситуацию.

Когда подали печеные яблоки, он заметил, что, безусловно, можно прийти к соглашению, удовлетворяющему всех, но ему придется обращаться за помощью к жрецам и законникам.

– Соглашение, ваше Высочество? – спросил Галабериэль. – Боюсь, что мы уже имели дело с вашими соглашениями и знаем, чем это кончается.

– Что вы имеете в виду, мой принц? – ровным голосом спросил Адрик.

– Случай с землями в окрестностях вашей деревни под названием Каннобайн.

Адрик вздрогнул и с преувеличенным вниманием занялся яблоком, обмакивая его в сливки.

– Мое сердце болит от стыда, когда я вспоминаю эту историю, но я ничего не мог поделать. Я запретил лордам заселять территорию, указанную в соглашении.

– Тогда умоляю вас, ответьте, почему они до сих пор там?

– Потому что они решили выйти из-под моей власти и присягнули на верность моему отцу-королю. Честно говоря, я был в бешенстве, но что я мог сделать? Объявить войну собственному отцу? Это был бы единственный выход.

Галабериэль поднял одну бровь, вежливо дав понять, что не верит ни единому слову, но позволил принцу сменить тему.

Чтобы не продолжать мучительные трапезы соперников за общим столом, принц Адрик назначил Майловер по спорным землям близ Лок Киртаэра на следующее после прибытия Медведей утро. Они встретились в полукруглой комнате, где сырые стены были задрапированы знаменем Аберуина с вышитым на нем драконом и гербом Элдиса с гиппогрифом. В бронзовых жаровнях рубиново тлел древесный уголь, согревая Воздух. Принц уселся за узкое бюро, на котором лежал церемониальный меч Аберуина. По правую руку сидел писец с пергаментами и перьями. Позади стояли два советника и жрец Бела, хорошо знающий святые законы. Адерин и принц Галабериэль сидели справа, Мелас и его сын – слева. Принц выглядел внушительно, выпрямившись за своим бюро. Седина мудрости уже тронула его черные волосы, а темно-синие глаза смотрели властно, но Адерину было жалко его. Адрик был достаточно умен, чтобы понять: любое принятое им решение будет ошибочным. Он попал в ловушку между могущественной купеческой гильдией с одной стороны и своими благородными вассалами – с другой. Надеясь уговорить банадара пойти на компромисс, Адерин правдиво рассказал ему, что решение Адрика только в пользу Западного Народа может вызвать мятеж. Советник от купеческой гильдии тоже призывал к терпению, но Адерин сомневался, что банадар прислушался к их словам. Они дожидались начала Майловера, Галабериэль сидел с невозмутимым лицом, так что трудно было понять, о чем он думает, а лица Меласа и его сына были открытыми книгами, неудержимый гнев искажал их черты; они не могли поверить, что-то кто-то осмелился идти наперекор их желаниям.