Серый ферзь. Это и моя война - Александр Бушков Страница 28

Подозревать, что к нему подослали обыкновенного стукача,резона не было. Какие они бывают, эти стукачи, Сварог точно не знал, в отличиеот собеседника сиживать за решеткой ему пока не доводилось, тьфу-тьфу-тьфу… Ноточно уж не такие.

– Подождите, – сказал Леверлин гораздо серьезнее,без тени прежнего балагурства. – Побег – это прекрасно. Но давайте ужоткровенно. Быть может, мне следовало бы молча примкнуть к вам… Но я, простите,становлюсь злым, осторожным и крайне недоверчивым, когда чего-то не понимаю. Яне возьму в толк, откуда взялся второй граф Гэйр, столь похожий на первого.

– Ладно… – сказал Сварог, безнадежно вздохнув.

Он вкратце рассказал свою историю, но представил дело так,будто не бывал ни в каких Хелльстаде и Ямурлаке, а потерпел аварию в Пограничьеи пробирался оттуда в Харлан, к тамошнему имперскому наместнику, чтобывернуться к себе на небеса. И не было ни капитана Зо, ни «Божьего любимчика»,ни всего остального.

– Хорошо врете, – резюмировал Леверлин, бдительноизучая сухое дно винного кувшина. Однако, сколь ни пытлив был его взор,добавочная порция вина в кувшине не появилась. – Убедительно… Лорд Сварог,в Ронеро, как и везде, хватает глупцов, но среди питомцев Ремиденума вы ненайдете ни дураков, ни легковерных. Что это вас вдруг потянуло в Харлан? Сразучувствуется, что в земных делах вы мало что смыслите, но тот граф Гэйрисколесил Пограничье вдоль и поперек. Вас там очень быстро заставили бывыложить вашу историю – и непременно предупредили бы, что из-за сходства свашим предшественником вам в Харлане будет небезопасно. Да и не любят вПограничье Харлана. Вас непременно отговорили бы от посещения сего осененногочерной магией герцогства. Народ в Пограничье, в общем, неплохой. Иновоиспеченный лар вроде вас, оказавшись там, обязательно стал бы пробиратьсяне в Харлан, а в Ронеро или в Лоран, где тоже есть имперские наместники, астраны эти не в пример для вас безопаснее… Жители Пограничья именно это ипосоветовали бы, непременно воспользовавшись удобным случаем лишний разпожаловаться императрице при вашем посредстве на свое тяжкое житье-бытье. Они,чудаки, еще верят, что императрица им поможет… Вы же скитались где-то несколькодней, объявились в платье Вольного Топора на плывущем в Харлан корабле, причемпри вас был загадочный топор, судя по описанию моей воинственнойподружки-хозяйки, весьма напоминающий Доран-ан-Тег…

– Ну ладно, – сказал Сварог. – Рискну и будус вами откровенным. В конце концов, я вас в случае чего всегда успеюприкончить, предупреждаю честно… Так вот, в Харлане собирают войско изямурлакских мертвецов, и я, боюсь, остался единственным, кто об этом знает,кроме, конечно, самих заговорщиков…

Леверлин, словно бы ничуть не удивившись, произнес медленно:

– Какого же рожна вы здесь торчите? – Пустойкувшин он отставил на полку и из озорства опустил в него несколько отделенныхот большого букета ирисов.

– Получилось вот…

– Получилось! – зло бросил студент. – Вы что,должны были найти в Харлане кого-то, кто способен все это сорвать?

– Вроде того.

– Нужно выбираться отсюда. Немедленно. – Отизбытка энергии молодой человек заходил взад-вперед по Израилю.

– Вы тоже каким-то боком причастны к этим играм?

– Ни к чему я не причастен, – сказалЛеверлин. – Я не святой подвижник. Но иногда люблю подраться, есть вещи,против которых необходимо драться… Нынешний случай – как раз из таких.

Почему-то Сварог сразу ему поверил. И сказал:

– Видите ли, у меня есть джинн. Тот, кто мне его отдал,клянется и божится, что с этим джинном можно договориться…

– Отлично. Если так и случится, лучшего нечего ижелать. А если джинн окажется духом переменчивых стихий, начнется столь буйноебезобразие, что мы, если уцелеем сразу, вполне сумеем сбежать, когда онпримется разносить Коргал вдребезги и пополам… Маргам будет не до нас.Приступим?

– Прямо сейчас? – Нет, конечно, Сварог хотелбежать, но еще приятней было только тешить себя мыслью о возможности побега иничего при этом не предпринимать. Стоит признать, царице удалось приворожитьбитого-перебитого майора ВДВ.

– А что?

Сварог пожал плечами:

– Глупо, конечно, но я хотел уйти красиво…

– Кто мешает?

– Нас могут подслушать, начнется суматоха…

– Святая Бригита! А винные подвалы? – Он показалпальцем вниз. – Ручаюсь, никто из челяди не решится протестовать, когда выповедете туда своего гостя. Вы ж тут – ночной король…

– А в морду? – угрюмо поинтересовался Сварог.

– Бросьте, я и сам в таком же положении, не забыли? Ну,пойдемте. – Он поднялся, забрал прислоненный к ножке стола виолон –инструмент вроде гитары, только прямоугольный. – Все мое ношу с собой.Имею слабость сочинять посредственные вирши и распевать таковые под собственноебренчанье. А наши милые хозяйки обладают-таки еще одним исконно женскимкачеством, кроме известного нам по ночной поре, – обожают слушать любовныебаллады, и я имею здесь успех, какого на родной планете ожидать не мог…

План стал претворяться в действие молниеносно. Никто и всамом деле не решился препятствовать Сварогу – пожилая ключница, ведьма старая,имела на сей счет свое мнение, но безропотно выдала светильник и ключи.Конечно, ворча вслед насчет молодости и неопытности иных благородных особ,давших чересчур много воли разным прохвостам. И с тоской поминала добрые старыевремена, когда прохвосты таковые знали свое место. Сварог не стал связываться,но Леверлин, уже ступив на верхнюю площадку ведущей во мрак лестницы,обернулся:

– Хочешь, харя, наябедничаю царице, что ты тайкомглавного кухаря принимаешь и хозяйкиным вином потчуешь?

И захлопнул дверь погреба. Они осторожно спустились вниз повысоким каменным ступеням. На них пахнуло подвальным холодом, но не сыростью.Леверлин огляделся, высоко держа светильник:

– Вот в таком месте я и хотел бы покоиться послесмерти, можно и в уголке…

Густое утробное эхо со смаком повторило эти слова.

Под сводчатыми потолками в шесть длинных рядов выстроилисьогромные бочки, лежавшие на мощных козлах и каменных подставках. На стеллажахиз неоструганных досок поблескивали из песка горлышки бутылок. И еще запах.Прекрасный, чудесный, волшебный терпкий запах рождающегося вина. Давозблагодарим Аллаха – ни одного горшка с цветами, которые, следует признать,уже порядком раздражали Сварога.

– Я не выдержу, даже сознавая серьезностьминуты, – признался Леверлин. – Иначе в Ремиденуме меня проклянут.

Он огляделся, подхватил с крючка оловянный ковшик инаправился к ближайшей бочке, оставляя на песке четкие следы. Открыл кран,налил, осушил до дна, пошел к другой, причмокивая и ухая. Сварог сам неудержался при виде такой роскоши – снял другой ковшичек, поменьше,продегустировал. Окликнул нежданного напарника: