В пасти новой войны - Виктор Поляков Страница 28

– Наместник Дагон! Стражи будут на площади через два часа. Если этого не случится, значит рассчитывайте только на себя, – она немного натянула поводья, от чего её тиэри привстала на задние лапы и расставила в стороны крылья, готовая взлететь. – Мы сделаем всё, что сможем.

– Благодарю вас, достпочтенная. Мы будем ждать, – Дагон отвернулся в сторону, защищаясь от порывов ветра.

Десятки людей покидали объятую пламенем, с огромными проломами в стене, но по-прежнему величественную и неприступную с виду твердыню. Зияющие провалами выбитые стёкла и покосившиеся стены навевали на тех, кто смотрел на этот символ мощи империи, смешанные чувства. Страх перед будущим, ненависть к поднявшим руку на то, что тысячелетиями оберегало людей, разочарование, это лишь то немногое, что они переживали.

Сумерки незаметно переходили в ночь, но для находившихся рядом с дворцом это уже казалось неважным – ночь вокруг превратилась в день.

Два часа спустя

Тиагар поднял руку, и тысяча гвардейцев, плотно сомкнув ряды и подняв щиты над головой так, что их строй превратился в некое подобие панциря, быстрым шагом двинулись к месту, где раньше стояли закрытые ворота храма. Теперь их массивные створки, сорванные с петель и казавшиеся с такого расстояния игрушечными, валялись на земле, словно брошенные туда каким-то разъярённым гигантом. Рядом в неестественных позах, словно сломанные куклы, лежало множество тел в багрово-красных плащах со знаком равновесия на грудных пластинах. Командующий с горьким сожалением отметил, что оборонявшиеся, стараясь забрать с собой как можно больше серых стражей, штурмовавших створки исполинских ворот храма, уничтожили почти всех их. Всего двум сотням удалось пробиться к площади, и Тиагар сомневался, что им удастся даже подойти к храму. Но стражи сделали невозможное, и теперь командующему казалось, что дело осталось за малым.

Сверху на гвардейцев изредка падали небольшие метательные копья и дротики. Очень плотный туман, из-за такого освещения принявший зловещие багровые оттенки, скрывал атакующих, и большинство снарядов летели мимо, не причиняя никакого вреда. Но те из них, которые достигали поднятых вверх щитов, в большинстве случаев пронзали их словно бумагу или, благодаря огромной силе удара, ломали руки державшего щит. Цитадель на секунду останавливалась и, восстановив порядок, продолжала движение.

Всполохи разноцветных линий проносились над ними далеко вверх, как тонкие ручьи пламени. С такого расстояния гвардейцы могли увидеть лишь то, что эти линии брали начало из места, где стояли хранительницы, но Тиагар, стоявший недалеко от них, видел, как периодически они поднимали вверх руки ладонями вперёд, словно указывая ими в сторону храма. С этих ладоней срывались потоки силы, исчезая где-то далеко около гигантских чаш весов. Среди непроглядного сумрака, плотно окутывающего командующего первым соединением гвардии императора, эти потоки смотрелись просто великолепно, и он, заворожённый прекрасным зрелищем, едва не потерял чувство реальности. Рёв сотен глоток донёсся со стороны храма – гвардия достигла своей цели.

Вошедших внутрь храма людей поразили его колоссальные размеры. Казалось, что изнутри он кажется гораздо большим, чем это виделось снаружи. Сотни факелов освещали его внутренне пространство. Пламя, под действием сквозняка, колыхалось, создавая завораживающую игру теней. Благодаря особому строению помещения люди, находившиеся внутри, постоянно ощущали, что окружающий воздух словно живой. Тьма соседствовала с ярким светом, а сумрак в некоторых местах лежал на полу грязными, неровными пятнами. Именно такие ассоциации возникали у всех, кому когда-либо посчастливилось посетить храм Равновесия. Глядя на извивающиеся причудливые черные колонны справа, создавалось впечатление, что они не больше, чем декорация, ибо не могли нести никакой нагрузки и были полной противоположностью прямых, лишённых каких-либо лишних, ненужных черт, и сделанных из идеально-белого ирзейского гранита колонн, находящихся слева. Обе этих группы поддерживали половину второго этажа, напоминающий широкое кольцо, упирающееся внешней стороной в стены храма и имевшее в ширину более тридцати метров. На этом своеобразном кольце располагались оружейная и комнаты охраны.

В центре огромного зала закручивалась лестница настолько далеко вверх, что глаза уже не различали никаких подробностей. Ширина её ступеней была немногим меньше десятка метров, а перила больше напоминали поперечные строительные балки. Громоздкая, но в тоже время не лишённая изящества лестница, поражала своими размерами, и непосвящённому было непонятно, как она вообще не преломилась под собственным весом. Сейчас на её ступенях, плотно сомкнув щиты и выставив вперёд копья, стояли солдаты Равновесия – те, кто был призван защищать орден служителей от внешних врагов, подобно тому, как это делали серые стражи.

Только теперь гвардейцы поняли, почему им так сравнительно легко удалось войти внутрь святая святых одного из самых могущественных орденов. Дальше продвинуться стало для них теперь очень сложной задачей – по самым скромным подсчётам путь им преграждали, по меньшей мере, пятьдесят тысяч солдат. И, надо заметить, хорошо обученных солдат. Багровый плащ храма приравнивался к мечнику первого класса в армии Ахерона.

Харонга, гвардии кеннатра, не покидало чувство близкой опасности. Он поднял глаза, окинув взглядом ту часть второго этажа, что была доступна взору, и заметил блеск металла.

– Шей та! – его команда была исполнена почти мгновенно, и сотни стрел вместо того, чтобы пробить доспехи и разорвать плоть, смертельным дождём обрушились на щиты гвардейцев.

– Анкех! – сплошная стена металла раздвинулась в некоторых местах, и ответный залп лезвий каргонт, выпущенных с неимоверной точностью, внёс сумятицу в ряды стрелков, находящихся на втором этаже. Последовавший за этим очередной ливень стрел, уже не такой слаженный и более слабый, вновь застучал по стене металла, так и не найдя жертв.

– Анкех! – и лезвия буквально смели находящихся наверху людей. Оставшиеся в живых солдаты служителей не решались более даже смотреть вниз, опасаясь стать очередными жертвами смертоносного оружия.

Подчиняясь приказу своего кеннатра, соединение Харонга, сменив построение, начало продвижение к лестнице. Спустя несколько секунд звон металла, резкие отрывистые выкрики и стоны раненых раздались под сводами храма, который тысячи лет был местом, где никто не поднимал оружия на других людей.

Периодически пол под ногами людей вздрагивал и кеннатр, как остальные понимали, что это означало новые разрушения и новые смерти, которые несли в себе заряды киттар. Его люди дрались с остервенением, понимая, что чем быстрее они доберутся до чаш храма, тем меньший хаос посеют инженеры служителей в городе.

Обороняющиеся не уступали им, но это было продиктовано скорее обречённостью, чем чувством долга. Они знали, что пощады не будет, и поэтому старались продать свои жизни как можно дороже. Сейчас служители напоминали ему загнанных в угол, но продолжающих скалить зубы и бросающихся на преследователей опасных хищников. Один за другим они умирали, и об их тела спотыкались те, кто стремился наверх. Ступени стали скользкими от стекающей крови, и это затрудняло атакующим путь, но плотно сомкнув зубы, они раз за разом опускали своё оружие, чтобы потом упасть под ноги своим товарищам и уже никогда не подняться.