Найденыш 9 - Валерий Гуминский Страница 28

— Все в порядке, — кивнул Иерарх, пряча фигурку волка в карман куртки. — А ты впечатлил нас, юноша. Это кто к нам пытался ворваться? Водный демон, никак?

— Точно, — ответил Никита, улыбаясь. — Странно, что это первый демон подобной метаморфозы. До сих пор одни «огневики» встречались.

— Господин Назаров, будьте добры написать подробный отчет, — Воронков сжал сухие губы в тонкую полоску. — Сколько дней вам понадобится?

— Два дня, — уверенно ответил волхв. — Могу лично завезти в Коллегию. А вам разве не интересно мое мнение?

— Мы и так увидели достаточно, — хмыкнул Сухарев, пристально разглядывая Никиту. — Поверьте, юноша, для таких зубров магии подобное представление сказало о многом. Жуткое оружие, не спорю. Кстати, имя вызова демона укажете в отчете. Сейчас нам необходимо взбодриться после увиденного. Пока я не выпью пару рюмок анисовой, даже слушать ничего не стану!

— И передадите через секретариат, — отрезал Воронков. Он решил показать свое недовольство произошедшим, потому что эксперимент слегка его напугал лихостью, наглостью и пренебрежением всех правил безопасности. И этого Юрий Афанасьевич простить не мог. Может, в нем заговорило старческое упрямство, а может — ощущение быстролетного времени, когда он сам был таким же молодым, шустрым и подаваемым надежды волхвом. — Пойдемте, коллеги.

Никита не стал настаивать на ином варианте или возражать, только кивнул вслед Иерархам. Но заметив неловкую поступь Семерецкого, окликнул его тихо:

— Матвей Илларионович! На минутку!

Старик остановился и с любопытством глянул на подошедшего волхва.

— У вас проблемы с ногами, — просто сказал Никита. — Я могу помочь. Нет, вернуть былую прыть не получится, но ходить сможете без проблем.

— Ты же не Целитель, — по-доброму усмехнулся Семерецкий. — Спасибо, конечно, за попытку, но…

— У меня есть одна вещь, которую я давно выращиваю в подвале своего имения, — заговорщицки подмигнул ему Никита. — Из технологий той самой Яви. Она облегчит вашу жизнь неимоверно. Я настаиваю принять этот подарок.

— Свиток? — морщины на лице Семерецкого ожили. — В Петербурге уже начинается дикий ажиотаж. Причем, я знаю, откуда идут слухи. Твоя теща, уважаемая Надежда Игнатьевна, исподволь поднимает градус женской истерии. Когда на рынок косметики выйдут волшебные свитки?

— Боюсь, никогда, — рассмеялся Никита. — Они для меня лишь средство укрепления своей значимости в высоком обществе. Пусть лучше дамы приложат усилия, чтобы быть мне полезными.

— А ты плут, Никита Анатольевич, — шутливо погрозил пальцем Иерарх, но потом ласково потрепал волхва по плечу. — Правильно поступаешь. Нельзя превращать свой труд в поток дешевой славы. Действительно, ведь тебе надо как-то укреплять свои позиции в Петербурге. Почему бы и не через женщин?

Оба рассмеялись, и Никита, поддерживая старика, пошел к своему автомобилю, оставленному на пропускном пункте.

* * *

В хорошем настроении Никита вел свой «бриллиант» по улицам Петербурга никуда не торопясь. День начался неплохо. Кто бы мог подумать, что в простецкой фигурке с Балкан будет заточен демон первого ранга, да еще и «водник»! Такого сюрприза волхв не ожидал, и тем приятнее оказалось стать обладателем мощной сущности. Дуарх, Ульмах — это уже весомый аргумент в политических игрищах, которые, несомненно, еще предстоят Никите. Там, где заканчиваются слова, начинается война. Тамара правильно говорит, что надеяться на долгое перемирие, которое длится между кланами уже тридцать с лишним лет, довольно глупо и опрометчиво. Император Александр уже подходит к тому возрасту, когда пора задумываться о смене рода деятельности. Конечно, сам он в течение пяти-шести лет вряд ли уйдет на покой рыбку в пруду ловить, но уже сейчас цесаревич Владислав начинает активную деятельность, подбирая себе верную свиту и формирует Ближний Круг. И когда наступит момент передачи власти — нужно будет держать ушки на макушке.

Аристократия всегда верна себе, особенно та, которая видит свое предназначение в тотальном управлении государством. Старые кланы сейчас похожи на боксеров, стоящих в своих углах и ждущих сигнала к началу боя. И столица может стать ареной нешуточной драки. Именно это обстоятельство беспокоило Никиту, и недаром его начинают потихоньку уговаривать вернуться в Петербург. Его клан молод, не так силен, но в качестве дополнительного веса может сыграть решающую роль. Цесаревич это понимает (неважно, надоумил ли его император выйти на контакт с Назаровым, или сам Владислав догадался), и теперь активно сколачивает коалицию. Кстати, Вяземские, будущие родственники Меньшиковых, когда княжна Катя уйдет в их семью, вероятнее всего, встанут на защиту императорского трона.

Поморщившись, Никита отбросил ненужные сейчас мысли. Главное, он подстраховался с демонической силой, и никому не будет позволено направить разрушительный гнев Ульмаха на неугодных. Хозяин — Никита, и он самолично приказал демону Воды не совершать необдуманных поступков, когда его призовут для разовой акции. Чтобы подчинить такую сильную тварь своей воле, нужно убрать, в первую очередь, Назарова. Но с этой стороны волхва не взять.

Он крутанул руль, свернул с трассы в сторону Большой Невки, пересек мост и направился к южной оконечности Аптекарского острова. Ему вдруг нестерпимо захотелось выпить кофе со свежей выпечкой. Можно было, конечно, доехать до семейного особняка и насладиться домашними булочками с ароматным вареньем, но странное ощущение чего-то светлого и неожиданного, поселившееся в сердце, тянуло его в места отнюдь не уединенные.

Какое-то дежавю, не иначе.

Загнав машину на небольшую стоянку возле «Оранжереи» — уютного кафе напротив Ботанического сада — к удивлению, не забитую транспортом, Никита уверенно направился в здание, откуда неслись умопомрачительные запахи круассанов и горьковато-шоколадные тона кофе. Посетителей внутри хватало. Место здесь бойкое, кормят вкусно. Оглядевшись по сторонам, покачал головой. В «Оранжерее» придерживаются некоего стиля интимности. Больше двух мест за столиком не займешь. Маленькие они, приходится сидеть чуть ли не нос к носу.

Кивнув на приветствие молоденькой официантки в строгой блузке и юбке — девушка стояла возле барной стойки и зорко поглядывала за клиентами, чтобы выполнить их просьбы — он направился к единственному столику, занятому одним лишь человеком.

— Извините, у нас нет сидячих мест, — с толикой сожаления задержала его официантка, кивнув на заполненный зал. — Если только возле барной стойки. Можем скидку на заказ сделать.

— Как же нет места? — Никита движением подбородка показал на примеченный им столик, за которым спиной к ним сидела молодая особа в светлом летнем платье. Ее густые черные волосы свободно падали на спину и плечи, а вот на затылке их держала ярко-алая шелковая лента. Что-то знакомое ощущалось в этой фигуре, в легких движениях обнаженных рук. На запястьях свободно висели узкие серебряные браслеты. — А вот рядом с той молодой леди?

— К этой леди не дают садиться вон те два мордоворота, — с неприязнью кивнула официантка на широкоплечих парней, примостившихся за столиком возле окна с бутылкой минеральной воды и стаканами, из которых они ее лениво цедили. — Какая-то знатная боярышня. Стоит только кому подойти, сразу от ворот поворот дают.