Зов Сирены - Нина Линдт Страница 28

Мурашки пробежали по спине, и она отбросила телефон в сторону.

Ей приснился Рик. Он расстегнул молнию на ее вечернем платье, и его горячие ладони легли на кожу. Она лежала лицом вниз, прислушиваясь к тому, как он снимает с нее платье.

– У нас есть небольшая традиция после посвящения, – шепнул он ей на ухо. – Девушкам нравится.

Его обнаженное тело придавило ее своей тяжестью, и Катя рывком проснулась, спросонья все еще ощущая его, отбрыкиваясь.

Не в силах опять заснуть, она попыталась успокоиться и походила по квартире.

Тошнота, преследовавшая ее все эти дни, наконец стала слабеть.

Но она твердо решила пойти утром к врачу. И еще решила, что больше не станет играть на поводу у Ардо. Она улизнет из дома до прихода Лукаса. Не хватало еще, чтобы Ардо узнал о ее походе к гинекологу.

И так слишком много унижений и горя.

Едва стало светать, она оделась и вышла из квартиры, с удивлением отмечая легкость и даже радость от того, что впереди целый день.

«Потому что ты будешь вольна делать, что хочешь. И без шпиона за спиной», – сказала она себе.

Она сразу спустилась в метро, доехала до нужной станции и только там начала искать булочную, чтобы позавтракать. Слишком боялась, что Лукас найдет.

Пока пила апельсиновый сок, Катя, наконец, осознала, почему для нее важно найти убийцу. Пусть она не имеет возможности справиться с ним, но выяснив, кто это, почувствует себя увереннее. Сейчас все сирены кажутся врагами. Но если придется жить и общаться с ними, то просто необходимо разрядить это напряжение. Нужно четко знать, кого бояться.

Потому что если бояться всех, то она долго не протянет.

Она написала Стефано сообщение, чтобы встретиться позже. Ей очень хотелось поговорить с ним. Он единственный, кому она доверяла.

Затем глубоко вздохнула и поднялась: настал момент первого визита к врачу в Испании.

Врач оказалась довольно приятной женщиной в годах со стильной стрижкой и красивым медальоном поверх халата.

– Вы на периодический осмотр?

Катя замялась.

– Понимаете… мне кажется, у меня был незащищенный секс, и я бы хотела провериться.

– Вам кажется?

Доктор слегка приподняла бровь.

– Да. Я не помню.

– Вы не помните, был ли у вас секс или нет?

– Да.

Доктор отложила ручку в сторону, свела кончики пальцев вместе и внимательно посмотрела на Катю.

– Почему вы решили, что он у вас был?

– Это… мне это сказал наутро мужчина, с которым я была.

– Но вы ничего не помните? Вы выпили много?

– Не так много. Но просто нет полной уверенности.

– Вас изнасиловали?

– Я… не уверена, было ли это насилием.

Катя чувствовала себя полной дурой. Не выдержав взгляда врача, она уставилась на свои крепко сжатые кулаки на коленях.

– Плохое самочувствие? Боли на следующий день?

– Да. Все болело, тошнота держалась несколько дней.

– Вы принимаете наркотики?

– Нет! – она резко вскинула голову. – Нет. Я только выпила в тот вечер, но совсем немного…

– Вы принимаете какие-нибудь лекарства, несовместимые с алкоголем? Снотворное?

– Нет.

– У вас были отношения до этого?

– Нет.

– Хорошо, пройдите на кресло.

Пока Катя раздевалась, врач продолжила:

– Если секс был и вы ничего не помните, возможно, вам подсыпали наркотик. Вы вправе заявить на этого мужчину в полицию.

Катя старалась смотреть в сторону и расслабиться, но было ужасно неприятно.

– Можете одеваться.

Доктор села за стол и подождала, когда Катя сядет снова в кресло напротив.

– Вы не были еще ни с одним мужчиной, Катарина. Я думаю, ваш приятель просто вам соврал.

– Вы… вы уверены?

– Абсолютно.

Катя разрыдалась от облегчения.

– Но зачем? Зачем он так поступил со мной? Все это время я жутко переживала, боялась. За что?

– Может, он хочет быть с вами, вы боялись отношений, и он решил соврать, чтобы вы просто приняли ситуацию? Я не знаю. Но мой совет: не связывайтесь с такими манипуляторами.

– Спасибо!

Катя вытерла слезы, вышла из консультации и зашагала по городу без особой цели. Ардо ее не насиловал. Но тогда как получилось, что она ничего не помнит, ведь все равно выходит, что она была под воздействием сирены, или алкоголя, или наркотика. Иначе она бы запомнила хоть что-нибудь: Ардо, дорогу домой или прибытие в квартиру. Облегчение от того, что она в порядке, сменилось тревогой: зачем Ардо выдумал это? Чтобы давить на нее? Причинять боль? Зачем он снял с нее нижнее белье? Страх сменился яростью. Она ему не игрушка, чтобы так издеваться над ней. Она – живой человек. Он испортил ее отношения со Стефано!

И ведь не бросишься ведь теперь к Стефано с воплем:

– Я по-прежнему девственница!

Это глупо. Парень так и будет думать, что она легкомысленная и неразборчивая девица. Все эти «не помню» звучат неубедительно.

А что если… Что если Ардо придумал это с целью самозащиты? Пока она не совсем понимает, как это может пойти ему во благо, но вдруг? Пусть он был с ней в ночь убийства, но тогда получается, что, пока она была в отключке, он мог убить Анхеля.

А что, если на статуэтке ее отпечатки пальцев? Катя даже задохнулась от страха. Что стоило Ардо принести статуэтку и приложить ее руку? Тогда она пойдет прямиком в тюрьму, наследство разделят между сиренами, и все проблемы будут решены.

Полиция пока не арестовала ее, напомнила она себе, пытаясь успокоиться. А отпечатки взяли на допросе три дня назад. Так что, может, все обошлось?

«Они ждут чтения завещания», – подумала Катя. Ее могут арестовать и там.

Она поймала себя на том, что несется по улице чуть ли не бегом. Ее телефон надрывался в сумочке, видимо, Лукас уже понял, что ее в квартире нет.

Что же делать? Она остановилась у небольшого парка, села на скамью и уставилась невидящим взглядом на игравших на площадке детей.

Говорить Ардо, что она знает, что ничего не было? Или придержать этот факт в тайне? Главное, что она теперь свободна от всех мыслей и опасений, терзавших ее эти дни. Она не беременна, не больна, не спала с ним. Но руки чесались врезать ему еще разок.

Неожиданный порыв ветра взъерошил волосы, и она с жадностью вдохнула полуоткрытыми губами его свежесть. Он коснулся разгоряченного лба, охлаждая его, словно заботливые руки проверяли, есть ли у нее жар. Катя прикрыла глаза, подставляя лицо ветру.