Ядовитая кровь - Тимур Туров Страница 28

«Поздновато для мух, – подумал Влад. – Ноябрь, спать пора...»

Он лежал на кровати. Кружилась голова, перед глазами все плыло, а руки, связанные за спиной, затекли вязкой тянущей болью.

– Живой, – сказал доктор.

Влад попытался приподнять голову, чтобы рассмотреть его, но темнота, внезапно навалившаяся сверху, припечатала к постели.

– Не так резко, – сказал доктор.

– Странные методы, – прошептал Влад.

– Что? Методы? Нормальные методы. Действенные.

– По сотрясенному мозгу и снова ударить? Это негуманно. – Влад снова попытался поднять голову и снова застонал от боли и бессилия.

– Клин клином, так сказать, – пояснил врач. – Вы так настойчиво пытаетесь подняться... Расслабьтесь, я вас прошу. Иначе Лидия Петровна снова вас ударит.

– Хороший, кстати, удар, – сказал Влад. – Гантелей?

– Кулаком. Просто кулаком.

– Сильная самка, – сказал Влад.

– Самка? – переспросил врач. – Это у вас юмор такой?

– Какой тут юмор... – Влад заставил себя усмехнуться. – Скорее, сатира. Так?

Врач встал с кресла, подошел к кровати, рывком посадил Влада, прислонил к спинке кровати.

– Значит, я был прав, – удовлетворенно заключил врач. – Ты все видишь...

– На зрение никогда не жаловался. Или вы имеете в виду что-то другое?

– Я имею в виду то, что ты, не маг и человек, видишь сквозь Пелену. И я не ошибся. Не ошибся... Я давно изучаю этот феномен... когда воздействие Пелены на случайно прозревшего человека почему-то не восстанавливается... очень давно... я и врачом-то стал из-за этого, – врач хотел еще что-то сказать, но только махнул рукой и подошел к окну.

Толстый синтетический ковер гасил звуки его шагов.

– Сатра, который стал врачом, – сказал Влад. – Чтобы изучать людей. Как странно.

– Да, сатра! – врач вернулся к кровати. – Но я не хочу изучать людей, вы мне не интересны. Вы мне противны!

– Только вот кричать не нужно, – брезгливо поморщившись, попросил Влад. – И слюной брызгать не стоит. Противно. Как жвачное животное, честное слово!

– Животное? – врач-сатра схватил Влада за горло, сжал. – Это я – животное? Я?

– Ты... – сумел прошептать Влад. – Если я – человек, то ты...

Рука сатра сжимала горло все сильнее, дышать было нечем, и мозг стала заполнять темнота.

«Еще немного, – подумал Влад. – Все...»

Пальцы разжались.

– Я не убийца, – сказал сатра.

– Конечно. – Влад закашлялся, попытавшись восстановить дыхание. – Ты доктор... свято блюдешь клятву Гиппократа... а меня связал из соображений гуманизма... Ясное дело... И меня ты не убьешь, а устранишь ради какой-нибудь высокой цели... сохранения тайны, спасения рода...

– Да, спасения, – сатра повысил голос. – Ради спасения таких, как я. Ради того, чтобы...

– Чтобы вас не сажали в клетки, – подсказал Влад. – Чтобы не мешали захватывать наш мир, мой город... Это очень высокая цель! Куда уж выше!

– Да, высокая. Но почему захватывать? Почему твой город? А не наоборот? Ты уверен, что Харьков основали люди? – Сатра засмеялся. – У тебя очень странная логика, человек. Раз тебе кажется, что это твое, значит так и есть? Ты сколько времени видишь сквозь Пелену? Ведь не сегодня ты прозрел? Я бы понял. И ты не смог бы сдержаться, увидев монстра на козлиных ногах и поросшего шерстью, скажем, на пляже или в бане.... Не смог бы... Никто не может удержаться... Сколько?

– Полтора года, – ответил Влад.

– Полтора года... – протянул сатра. – Травма?

– Травма. И шок. Я напоролся на маах'керу. Не повезло.

– Не повезло? – перепросил сатра. – Напоролся – это как? Увидел?

– Напоролся, это вначале увидел, что они сделали с небольшой деревушкой в Косово, потом... – Влад закрыл глаза, сглотнул. – Потом слегка ушибся, в том числе головой, потом меня гнали волки... Не повезло.

Сатра сел в кресло, совершенно человеческим жестом закинул ногу за ногу. Выглядело это нелепо – выгибающееся в обратную сторону колено, раздвоенное копыто, торчащее вверх – но сатра это, видимо, не волновало.

– Не повезло, – повторил сатра. – Смешно. Ты сам не понимаешь, как тебе повезло... Уйти от маах'керу... от охотничьей стаи... Я такого не слышал раньше...

– Я и не ушел, – каждое движение, каждый выдох, каждое слово отдавалось болью в голове. – Они выгнали меня к Наблюдателю, тот убил моего друга и стреножил меня.

Сердце гнало кровь в голову с одной целью – взорвать мозг, проломить череп и выплеснуть серо-багровую смесь на потолок.

– Наблюдатель с маах'керу вместе?

– Странно? – спросил Влад.

– Очень.

– А я не удивился. Я тогда себе не поверил... Честно выстрелил в Наблюдателя... пуля не долетела.

Голова сейчас лопнет. Еще минута. Скорее бы...

– Но ты жив, – сказал сатра.

Жив.

На окно обрушился поток воды, словно кто-то громадный разом выплеснул небольшое озеро. В комнате потемнело, Влад почти не видел своего собеседника, только силуэт. И голос. Можно было даже попытаться забыть, что в кресле сидит не человек, а сатир из греческой мифологии, козлоногий обитатель леса.

– Как ты понял, что я вижу? – спросил Влад. – До тебя...

– Это моя профессия. Специализация, если хочешь. – Сатра заметно успокоился, говорил тише и медленнее. – Моторика, движение зрачков, реакции на некоторые мои действия...

– Отсутствие реакции на твою самку?

– На мою женщину. Реакция на мою женщину. Люди реагируют на нее сразу и однозначно. А ты...

– А я не отреагировал?

– Ты отреагировал, но... брезгливость, ненависть. Реакция, кстати, ярче, чем на меня. Уже не скрывался?

– Уже не скрывался, – не стал возражать Влад. – Ты был слишком добрый. Нечеловечески добрый. Ты захотел поговорить, я не стал возражать...

– Ты подумал, что я хочу поговорить, – поправил его сатра. – Тебе показалось, что я хочу с тобой поговорить... А мне нужно было тебя изолировать, клянусь копытами Праотца. Обычная операция – изолировать, обработать.

– Убить?

– Зачем? Отправить в дурку. Ты же видишь монстров, у тебя с головой проблемы, кто угодно это подтвердит.

– Я не вижу монстров.

– Ты не говоришь об этом вслух, но мы-то с тобой знаем, как оно на самом деле. А я знаю, что это всего лишь вопрос времени. И ты, рано или поздно, займешься обычным для людей делом...

– Не заводись, – посоветовал Влад. – Ты когда нервничаешь – начинаешь козлом вонять. Или мускусом, черт тебя знает. Я же сквозь Пелену не только вижу, но, к сожалению, и обоняю...