Зеленая мантия - Чарльз де Линт Страница 28

— Кто там?

— Мелкий подонок Эрл Шоу — тот, что толкал коку.

— А, да… Чего он хочет?

Джо Бродвей откинулся на стуле, чтобы задрать ноги на стол. Ему уже подкатывало к пятидесяти — десятью годами старше Рикки. Волосы на висках серебрились.

— Берётся навести нас на Валенти.

Рикка подался вперёд.

— А он нам ещё нужен?

— Только ты, я да Луи знаем, как было дело, — сказал Джо. — Тони не проболтается. С кем, на фиг, ему болтать? Первый же родственник, которому он попадётся на глаза, всадит в него пулю.

— Ты к нему по-прежнему неравнодушен, Джо?

Бродвей передёрнул плечами:

— Босс — ты, Рикка. Сам знаешь. Старый padrone не менялся с годами. Но Тони… он всегда был дьявольски предан, тебе ли не знать. Теперь такую преданность редко найдёшь. Я хочу сказать, для Тони вся жизнь в семье…

Рикка кивнул:

— Да, это все так. Но я думаю, стоит послать Луи поглядеть, что там нарыл этот Шоу. Никогда не любил оставлять концов, capita?.

— Жаль, что нельзя обойтись одним Шоу, — заметил Джо Бродвей.

Рикка задумчиво взглянул на своего сопsigliere.

— А почему бы и нет? — спросил он. — Мне нравится эта мысль — не пачкаться самим.

— Он псих, — пояснил Джо Бродвей. — Мы использовали его раз в той сделке с Майами, когда твой старик посылал Тони, и сейчас используем в этом деле с кокой, но то, как он убивает, не для нас. Он убивает с удовольствием, Рикка. И грязно. Если нас зацепят, одно то, что мы связались с ним…

— В суде ничего не докажут, — возразил Рикка. — Он не из наших людей, и…

— А если всплывёт правда, как на самом деле умер padrone? Если Тони что-нибудь скажет, а Шоу повторит? Семьям это не понравится. Если нам ещё нужен Тони, давай пошлём моих ребят. Хоть будем знать, как прошло дело. Кстати, Луи так и не остыл после той мальтийской истории.

Рикка ухмыльнулся.

— Эй, не зря ты до сих пор consigliere, Джо. Разбери эту кучу, как сам считаешь нужным, ладно?

— Свяжу Шоу с Луи, — сказал Джо Бродвей и потянулся к телефону. Подвинул к себе аппарат и по прямой линии вызвал номер, продиктованный ему Эрлом.

* * *

Он бежал, а псы были так близко, что он слышал, как цокают по асфальту их когти. Он обернулся посмотреть на них. Ему хотелось остановиться и принять бой, встретить их остриями рогов, мгновенными ударами копыт, но он знал — их слишком много. Он мог только бежать. Бежать, чувствуя, как колотится сердце. Бежать, пока не откажут гудящие болью мышцы ног. Бежать, вдыхая обжигающий грудь воздух и слыша за собой вой своры. Бежать, пока не упадёт.

На боках застывали ручьи пота. На губах белела пена. Дорога змеёй тянулась через поля и перелески. Он вдруг споткнулся. Асфальт вспорол кожу на боку. Псы ринулись на него, впиваясь в тело. Тщетно он бил копытами воздух. Один пёс, самый крупный, вцепился клыками ему в горло, и он…

Проснулся от собственного крика.

Он рывком сел на постели. Рядом Бренда нашаривала кнопку настольной лампочки.

— Ланс, ты…

— В порядке, — бросил он, спуская ноги на пол. Влажная пижама липла к плечам и груди. — Все нормально. — Только вот долбаные собаки на этот раз до него добрались.

— Ты куда?

— Надо кое-что доделать во дворе, — процедил Ланс. Он сунул ноги в рабочие башмаки и подошёл к шкафу, где держал охотничье ружьё. Надломил ствол, проверил заряд. Пусто. Открыл верхний ящик, разбросал трусы и носки, откопал коробку с патронами. Быстро зарядил ружьё и со щелчком поставил ствол на место.

— Ланс, что ты делаешь?

Он обернулся к жене, и Бренда похолодела от ужаса. Его глаза видели не её, не спальню — что-то другое.

— Ланс?.. — прошептала она.

Он отвёл взгляд, все ещё слыша вой стаи, и, грохоча башмаками, ушёл вниз по лестнице. Бренда осталась в постели, застывшими руками натянула на себя одеяло. Хлопнула задняя дверь, ей послышалось шарканье под окном. Бренда зарылась лицом в подушку, ей снова было страшно. Последние дни ей все время было страшно.

Ланс медленно подошёл к спящему Дукеру. Заслышав шаги хозяина, овчарка проснулась и вопросительно взвизгнула. Ланс слышал только цоканье когтей по асфальту, вой охотничьей своры. Он поднял ружьё, почти упираясь стволами в голову Дукера, и спустил оба курка.

Грохот двойного залпа вырвал его из бреда. Он взглянул на двустволку в своих руках, на то, что осталось от Дукера, и заплакал. Отшвырнув ружьё, он прижал к себе окровавленное тело собаки.

— Схожу с ума, — всхлипывал он. — Господи, сошёл с ума. О, Дукер, прости…

Он весь сжался, содрогаясь от рыданий. Таким и нашла его Бренда, когда решилась наконец выйти из дому. Она долго стояла в дверях, не смея шевельнуться или привлечь к себе внимание. Потом медленно подошла к нему и тронула мужа за плечо.

— Ид-дём, Ланс, — сказала она. — Тебе лучше уйти.

Он замотал головой:

— Надо зарыть старика Дукера, Бука. Я… я должен.

— Принесу лопату.

Она оставила с над убитой собакой и пошла в сарай за лопатой, соображая, что делать с Лансом. Оставаться с ним определённо страшно. А все-таки это Ланс. Ему нужно помочь. Надо свезти его снова к доктору, попросить направить к психиатру — ничего другого не остаётся.

Вернувшись с лопатой, стоя над ним и несчастным Дукером, она ясно понимала: Лансу нужна помощь, сам он не справится.

«Прошу тебя, Господи, — повторяла она про себя, — дай мне силы. Дай мне силы на двоих».