Игра в Реальность. Путь - Елена Райдос Страница 28

Но Гор не разделил его веселья, на его лице отражалось неподдельное страдание.

– Я же чуть не убил Анару,– простонал он. – Отец, если бы не ты, она бы умерла там одна, запертая в этой летающей могиле. Я всё готов для тебя сделать.

Такого порыва Венн не ожидал. Мальчишка переживал случившееся как-то уж слишком трагично. Он, конечно, не венн, но даже для человека это было слишком. То, что между ним и Анарой существовали не только дружеские отношения, было очевидно. Этот неприятный сюрприз Создателя не столько разозлил, как огорчил. Но разбираться с этим сейчас было не время. А вот воспользоваться временной слабостью своего упрямого отпрыска стоило.

– Что ж, тогда перестань демонстративно нарушать мои приказы,– Венн злорадно ухмыльнулся.

Гор резко вскинул голову, но тут же снова опустил глаза.

– Я постараюсь,– пообещал он.

– Давай сделаем так,– деловито предложил отец,– если какое-то моё распоряжение опять вступит в противоречие с твоим своеобразным чувством справедливости, ты подойдёшь ко мне, и мы всё обсудим. Договорились?

Сын облегчённо кивнул.

– И что же мне с тобой делать? – со вздохом спросил отец. – Это же действительно была не ваша с Сабином вина, а, скорее, мой недочёт. Мне нужно было либо рассказать вам про правила перемещения по альтернативным Реальностям, либо уж отключить в вимане лишние функции. Не ожидал, что вы окажетесь такими шустрыми и безрассудными,– он замолчал и печально посмотрел на сына. – Но тебе ведь нет до этого дела, Ангелочек ты мой,– улыбнулся отец,– ты во всём винишь только себя. Думаешь, физическая боль излечит душевную?

– Не знаю, но попробовать стоит,– Гор вовсе не пытался пошутить, он рассуждал вполне хладнокровно и, как ему самому казалось, рационально.

– Дурачок,– отец ласково обнял сына за шею и прижался своей щекой к его щеке,– ну тогда держись,– прошептал он ему на ухо. – Я отправлю охранников подальше, чтобы они не слышали твоих криков. Не хочу позорить своего сына.

Гор удивлённо посмотрел на отца, но промолчал. Раньше такого не случалось, чтобы тот нарушал свои же законы. От его слов Гору стало не по себе, но не идти же теперь на попятный. Отец вернулся, бросил на пол меховое одеяло и уселся на него со скрещенными ногами. Он закрыл глаза и легко перехватил управление сознанием своего сына. Следующие десять минут парень бился в агонии от боли, которая разрывала всё его тело на части. Устоять на ногах он не смог, и железные скобы, удерживавшие его руки, очень быстро сломали ему запястья, но он этого даже не заметил. А вот за репутацию сына Создатель переживал совершенно напрасно, Гор упорно молчал. Наконец парень потерял сознание и с облегчением провалился в спасительную черноту. Очнулся он уже на меховом одеяле. У него ничего не болело, запястья снова были целыми, но вот пошевелиться он пока не мог. Пережитый шок его буквально парализовал.

– Ну что, хватит с тебя? – Венн похлопал сына по щеке. – Молодец, хорошо держался, я даже не ожидал. Полежи немного, отдышись,– добавил он, видя, что тот пытается подняться.

Отец принёс откуда-то плошку с водой, и Гор моментально выпил всё до капли.

– Вот что я скажу тебе, дружок,– проговорил Венн,– ты очень скоро убедишься в том, что твой метод не сработал. Он и не должен был сработать. Но жить с чувством вины нельзя, тебе придётся принять тот факт, что ты вёл себя безрассудно, и простить себя за это. Только так ты избавишься от своей душевной боли. Используй свои сегодняшние переживания, чтобы заякорить факт принятие себя таким, каков ты есть. Справишься?

Гор задумчиво посмотрел на отца и кивнул.

– Вот и славно,– отец протянул ему руку,– я думаю, ты уже в состоянии подняться на ноги. А мне ещё с твоим братом разбираться.

На следующий день Венн зашёл навестить своего младшенького и с удовлетворением отметил, что Гор снова улыбается. Как странно всё-таки утроено наше сознание. Сколько раз Венн ловил себя на мысли, что дорого бы дал, чтобы только больше никогда не видеть эту улыбку. И вот на тебе, стоило малышу потерять способность улыбаться, как ему уже этой наглой улыбки стало не хватать.

– Рад, что ты справился, мой мальчик,– проговорил отец,– впрочем, я в тебе не сомневался. Пойдём прокатимся, покажешь мне, чему ты научился.

– На вимане? – Гор в ужасе вытаращил глаза. – Да я к этой чёртовой машине даже приближаться не хочу.

– Не позволяй страху управлять собой,– строго сказал отец. – Если ты прямо сейчас не сядешь в кресло пилота, то будешь бояться всегда.

Гор со вздохом поднялся и поплёлся вслед за отцом, как на казнь. Однако тот, как всегда, оказался прав. Стоило парню занять место пилота, как весь его ужас перед полётами смыло как волной. Они неслись низко над поверхностью, выписывая замысловатые виражи, и спокойная улыбка снова играла на губах Гора. Управление виманой абсолютно не мешало ему разговаривать с отцом, его концентрация оставалась железной, что немало порадовало последнего.

– Отец, расскажи, как ты вчера заставил меня испытывать такую боль,– попросил сын,– ты ведь просто сидел напротив и ничего не делал.

– Я взял под контроль твоё сознание, дружок,– улыбнулся отец,– и просто внушил тебе ощущение боли.

Парень на секунду задумался. Вимана выписала в небе восьмёрку и стрелой взмыла вверх.

– Мне почему-то кажется,– заявил он,– что для того, чтобы выкачать из человека жизненную силу, тебе тоже достаточно просто сидеть напротив и совершенно не требуется втыкать в него эту иголку-переросток.

– А я всё думал, когда ты догадаешься,– Венн весело рассмеялся.

– Тогда зачем нужен весь этот антураж с белой иглой? – удивился сын.

– Это очень древний ритуал,– отец расположился поудобней и принялся рассказывать. – Я и сам не знаю, откуда он появился. Белый стилет перешёл ко мне по наследству от отца. Ритуал раньше не использовался для наказания, только как испытание воли и способности к самоконтролю. Все мужчины рода его проходили. Для некоторых, кстати, это заканчивалось смертью. А вот насчёт бесполезности антуража ты не прав, белая игла играет свою роль. Во-первых, сам факт, что человеку протыкают грудь клинком, сильно давит на психику. Испытуемый же не знает, что игла не задевает никаких жизненно важных органов. А во-вторых, это всё-таки довольно болезненно, хотя и не критично.

– Да уж,– хмыкнул Гор,– когда мне было тринадцать, то показалось, что это было просто чертовски болезненно.

– Ну всё познаётся в сравнении, не так ли,– усмехнулся отец. – Думаю, твой вчерашний опыт это доказал. Теперь тебе известно, что такое настоящая боль. Кстати, а каково это наблюдать, как рукоятка иглы начинает светиться голубым светом, когда твои силы начинают быстро убывать? Обычно все отворачиваются, чтобы этого не видеть. Я и сам так сделал в своё время. Но это не более, чем психическое воздействие.

С этими словами Венн достал из ножен белый стилет и бросил его сыну на колени. Игла засветилась мертвенным голубым светом, и Гор истерично рассмеялся.