Академия семи ветров. Спасти дракона - Яна Ясная Страница 27

Пока парень (Тьма, как же его зовут?) ошалело хлопал глазами, наставник Ивар проржался, поругал меня, похвалил — потом обозвал моего партнера лопухом, и поставил против меня Нилу.

Третьим противником для меня оказался Саймон. Я затосковала — против Саймона мне не светило. Проигрывать не хотелось, применять темные заклинания было нельзя, щит у меня так себе, и стоит уже третий поединок — как пить-дать, скоро лопнет.

И чего я на темный факультет не пошла?..

— На позицию! — скомандовал дракон, и я послушно стала в основную стойку.

Ноги на ширине плеч, ступни параллельно, носки чуть в сторону, правая нога чуть впереди.

— К бою, — дал отмашку дракон, и Саймон, не мудрствуя лукаво и не дожидаясь от меня грязных приемов, вломил по мне силовой волной.

Стихийный щит с честью выдержал испытание и слетел, лишь погасив удар на две трети, но и оставшегося хватило, чтобы меня сбило с ног и, вышибив из легких воздух, прокатило по земле. По-кошачьи изворачиваясь, я вскочила на ноги, сквозь звон в ушах и мельтешение предметов вокруг пытаясь сразу выцепить взглядом соперника, уйти с линии атаки и сплести что-нибудь поубойнее для достойного ответа.

— Стоп! — вклинился наставник, и укоризненно взглянул в мои руки.

Там повисло что-то плохо опознаваемое, но однозначно, темное.

Я смутилась, и торопливо смяв неположенные чары, впитала Тьму.

— Тереса, мертва. На первый раз прощаю, но на будущее учти — буду снимать баллы. Саймон, победа твоя.

Староста расплылся в улыбке, и дракон его осадил:

— Ну и дурак, ты по ней всем резервом шарахнул и остался голым — если бы соперник успел увернуться, взял бы тебя тепленьким, — и, полюбовавшись скисшим лицом старосты, он скомандовал: — Вернулись в строй! Разбились по парам, отрабатываем связку один-три из основного комплекса.

К моему удивлению, ко мне в пару встала Нила, вполне дружелюбно улыбнулась и на пальцах показала связку «один-три» сначала для атакующей стороны, а потом и для обороняющейся, похвалила мой прием с ментальным раппортом и попросила показать, как это делается.

«Что, вот так просто?» — подумалось мне даже с некоторым разочарованием. А я бы еще неделю злобой пыхала…

Вчера вечером, выставив наконец из комнаты Саймона, желающего заставить меня выучить весь необходимый материал за выходной и избавиться уже от тяжкой повинности, я рассмотрела драконью подвеску. Опасность, грозившая мне в поединке с пришлым магом, спровоцировала первичную инициацию артефакта, а она изменила не только свойства подвески, но повлияла на Глаз Дракона и внешне. Он действительно изменился — прозрачный ранее горный хрусталь стал нежноголубоватым, с едва заметными внутренними дымчатыми разводами, а оправа, ранее гладкая, пошла вязью мелких петель и завитков. То, что выглядело декоративным излишеством, на самом деле было внешним проявлением изменений, произошедших с металлом под воздействием магического потока, воздействовавшего на структуру основы.

Я цокнула языком, отдавая дань артефакторскому мастерству ректора и его эстетическому чувству.

Старая Альба душу бы продала за такое искусство. Когда я, по скудоумию и неосторожности обозвала склонность к внешним эффектам в изготовлении артефактов «бессмысленными излишествами», клюка старой мастерицы сурово и недвусмысленно указала глубину моих заблуждений. Дождавшись, когда в глазах у внучки перестанут мерцать звезды, дорогая бабушка стальным тоном сообщила, что умение укротить неподатливые материалы, убедив строптивую материю занять назначенную волей мастера форму — это показатель.

Именно это отличает не просто ремесленника, но истинного творца.

Возможно, имей она возможность оценить работу ректора Эйнара при жизни, то была бы куда более благосклонна к чешуйчатым эстетам.

На границе сознания отчетливо фыркнули, и рассмеялись старческим дребезжащим смехом.

Ну, нет так нет.

Не очень-то и хотелось!

Теперь Глаз Дракона висел на моей шее, надежно прикрытый от любопытных взглядов плотной тканью сорочки, и его прикосновение приятно холодило разгоряченную физической нагрузкой кожу.

Отработка базовых связок — занятие не сложное, скорее, монотонное и нудное. Вы с партнером становитесь друг напротив друга в исходные стойки, и делитесь на первый-второй номер, и поочередно отрабатываете один и тот же магический прием. Первый отрабатывает атаку, второй — защиту. И так двадцать раз. Потом меняетесь. Один и тот же прием. Раз за разом. Не нужно стремиться достать партнера своей атакой — суть упражнения совсем в другом, связку выполнить нужно не эффективно, а правильно. Наставник, идущий вдоль ряда, следит именно за этим, и раздает замечания:

— Саймон, локоть к корпусу прижми. Селвин, доводи запястье. Бранд, молодец. Молодец. Хорошо. Тунор, поработай над исходным положением пальцев — в таком варианте кисть быстро устанет.

Адепты выполняют монотонное, скучное упражнение — а на самом деле, нарабатывают рефлексы. Мышечную память. Раз за разом повторяя одни и те же движения, стоя в кажущейся неудобной стойке, адепты думают, что тратят зря время, а на самом деле закладывают фундамент будущих побед.

Я прошла этот этап лет в семь, с дедушкой, ныне занявшим законное место в фамильном склепе, и он не был так милостив, как наставник Ивар. Он призывал из-за Грани четырех змеев-куэлебре ко мне в надзиратели, ставил меня в центре тренировочного зала, и, показав нужное упражнение, добивался идеального исполнения — а ядовитые твари сторожили каждое мое движение, дожидаясь ошибки, позволившей бы им пересечь защитную черту, и…

С тех пор любое упражнение я осваиваю с первого показа.

Четвертый виток боевого отделения тихо-мирно долбился отрабатываемым заклинанием в отрабатываемые партнерские щиты, наставник Ивар ходил вдоль строя адептов, поощряя либо поправляя, и все было бы замечательно, не явись на тренировочную площадку боевики пятого витка, под предводительством черного дракона Алвиса, знакомого мне по беседе в кабинете ректора.

Наставники отвлеклись, отошли в сторону, обсуждая что-то сове, а пятый виток сгрудился у границы площадки, разглядывая наш строй, и рабочей атмосфере тут же пришел конец.

Шепотки, смешки, переглядывания и разговорчики — обе группы явно были лучше знакомы друг с другом, чем с дисциплиной. Неодобрительно покосившись на бардак, я мазнула взглядом по наставникам, невольно оценив, как аллегорично смотрятся рядом белый и черный дракон, и вперила суровый взгляд в Нилу. Она, опомнившись, отвернулась от рыжего парня, которому строила глазки, и принялась рьяно атаковать мой щит, и только нежный румянец на щеках цвел весенним шиповником.

Оставшийся без внимания кавалер зыркнул на меня сердито-недовольно, а потом пищурился, и с ухмылкой сказал что-то своим соседям — и оттуда сразу раздался дружный жеребячий гогот.

Нила выглядела виноватой и пристыженной, за рыжего острослова ей явно стало неловко.