Яга - Дарья Кривоногова Страница 27

По капле, по живительной толике влага холодила пересохшее горло поскрипывавшего ворона.

– Бла-го-дар-ствую! Гос-по-жа! – вдруг по слогам вырвалось из птичьего клюва. Получилось низко и картаво, но ворон поблагодарил ведьму человеческим голосом. Ведьма неожиданно ласково улыбнулась.

– Ты будешь! – горячо шептала она. – Ты будешь моим слугой!

– Да, госпожа! – повторил черный ворон.

На следующий день гнилое болото накрыл плотный белесый туман, а вместе с ним в лесу появились темные силуэты – испуганные люди.

– На погорельцев не похожи, – определила Баба Яга. – А что же это они страх потеряли? По какой такой причине? Раньше людишки мой лесок стороной обходили, да и мнимый круг давно уже замкнут. Простому смертному сию грань не пересечь. Значит, что-то случилось, ежели трусливые человеки с дитями в ведьмину чащобу по своей воле подались, бросив свои очаги.

Ведьма с пониманием зацокала языком и прошептала:

– Видать, ворог лютый на Русь пожаловал. Не иначе! Коли простолюдины ко мне по своей воле явились.

Яга задрала к небу подбородок и принялась тучки сизые задумчиво разглядывать.

– Значит, мнимый круг обороны преодолим! – Яга рассержено уперла руки в боки, обиженно растянув алые до черноты губы в тонкую нитку, и даже случайно до крови прикусила клыком губу. – А почему? – и сама же ответила. – Видать в страхе и в боли пройдет человечишка сквозь препону! А любовью томимый отрок тем паче перемахнет.

– Бабушка-хозяюшка! – вразнобой запричитали испуганные селяне. – Не погуби нас горемык! Прости нас, что без спросу в твои владения заявились. Нам теперь некуда податься!

Ведьма удивленно вскинула бровь и, накинув на плечи невероятной красоты шелковый мандариновый ^[16] платок, вышла за тын к своим неурочным посетителям, забыв, что космата и тонкая струйка крови стекает по подбородку из уголка страшных губ. Черный ворон с провисшим крылом тем временем уселся на левом плече своей госпожи.

Люди шарахнулись от нее, как от ночного чудовища. Седой дед упал на колени перед ней и запричитал, опустив взгляд долу:

– Хозяюшка, пощади! Не по своей воле мы тебе докучаем. Из дикого поля степняки хлынули!

– Печенеги что ли? – заинтересовалась ведьма. – Али половцы балуют?

– Нет, матушка! Монголы! Дикари-кочевники с восхода навалились. Шибко много их.

Баба Яга задумчиво потерла лоб и спросила:

– Смоленск пал?

– Бог уберег! – замахал руками старик. – Но по всему княжеству охотники степняков рыщут. Толи разведывают, то ли в полон честной люд ловят.

– Так-так, – Яга закрыла глаза, прислушиваясь.

Дед рискнул поднять взор и теперь с удивлением и нескрываемой опаской разглядывал одичавшее лицо молодой ведьмы, одновременно прекрасной и жуткой. Какое-то время старец молчал, не рискуя прервать размышления лесной ягой бабы, но больные колени не выдерживали холодной сырости земли, и, кашлянув, он в конце концов шепотом сообщил:

– А вот Рязань скоро падет. Монголы там тын вокруг города строят. Видать на штурм пойдут.

Баба Яга медленно открыла сверкающие очи, и отчетливо проговаривая каждый слог, протянула:

– Вожак монголов идет не один – у него за спиной пустынный Вый. Я его почувствовала. Он голодный, взалкавший крови демон.

Простые люди прижались друг к дружке и потрясенно молчали. Дети плакали, а молодые мамки изредка цыкали на них.

– Если монгол пришел к нам кормить дива, то вас ничто не спасет, – Баба Яга некрасиво ухмыльнулась. – И Русь никто не спасет.

– А ты? Ты можешь спасти нас? А я вылечу твою птицу. У нее вывихнуто крыло, но это не залом – я смогу вправить.

Дед молча стоял на коленях и ждал ответа.

– Спасти вас? – думая о чем-то своем, переспросила Баба Яга.

– Да, нас, прогневивших бога. И других, остальных, неразумных, спаси всех, отведи от Руси ворогов бессердечных.

Великая ведьма приосанилась, зло прищурилась своим же мыслям и вдруг приказала седому просителю.

– Давай, дедушка, лечи крыло Цыпоньки, а я к бою готовиться пойду. Не так это просто Выя Пекельного обратно в Навь загнать. Если от него не избавиться, то он натворит тут бед!

Дед добродушно улыбнулся, кивая, и вдруг снова поник.

– Все равно пропасть нам с детками-ребятишками. Впереди стужа и зимник, а мы в чем были, в том и побежали к тебе в чащобу. Ох, беда нам беда! Только горюшко-горе горькое мыкать нам и осталося.

Баба Яга, уже загоревшаяся идеей сразиться с пустынным демоном кочевников, остановилась, обернулась, по-новому взглянула на горстку русичей и ответила:

– Идите за слугой моим. Леший Аука уведет вас в глубину чащи на редкую опушку. Не бойтесь его, но и не заговаривайте с ним. Там на светлой полянке с пригорком срубите одну большую избу. В ней и будете жить. Воды и дров там вдосталь, а зверушки лесные вам зайчиков и рыбу приносить станут. Кореньев и травку для отваров леший даст. Авось перезимуете как-нибудь, все живы к весне будете, коли бог даст.

Благодарные люди принялись отвешивать ведьме поклоны.

– А бог-то какой? – сгоряча спросил дед, а потом, уразумев двусмысленность своего же вопроса, втянул голову в плечи.

Баба Яга вновь резко обернулась, сверкнув молнией в ночи, но сама же призадумавшись, отвернулась, так и не ответив крестьянину.

Оказалось, что она и сама не знает.

После непрерывной пятидневной осады утомившаяся Рязань изнывала от горя и неизбежности поражения. Несмотря на героические усилия защитников крепости, атакующим войскам Батыя удалось пробить две страшные бреши в стенах обреченного города. Одну стену порушили с помощью стенобитных орудий, а вторую смог разобрать по бревнышкам демон Вый.

Стрелы его не брали, а мечи даже царапин на шкуре не оставили. Защитники Рязани и кипящую смолу на его плечи выплеснули, но победить великана не смогли.

Баба Яга несколько раз облетела на ступе сражающийся город.

Ведьма чувствовала присутствие Чернобога, его пристальное внимание к битве, но найти его не смогла. Зато огромного Вия приметила издалека. Он махал своей неподъемной трехсаженной палицей, ошеломляя и без того уставших рязанцев.

Яга устремилась к нему по плавной дуге, выхватывая туесок с черными лесными муравьями. Насекомые те были непростые, а заранее заговоренные на злое дело.

Метнув раздражающую бомбу на загривок разрушителя, летучая ведьма заложила влево, мимоходом приложив пестом по меховой шапке подвернувшегося монгола. Степной воин уже почти залез на стену, когда получил увесистый удар по темечку. От такого потрясения кочевник полетел вниз, сшибая телом и своей саблей других атакующих с длинной штурмовой лестницы. Невезучий монгол убился сам и других воинов порубал-покалечил.