Ночные стражи. Изгнанник - Кэтрин Ласки Страница 27

— Отулисса? — воскликнул Корин. Это было просто невероятно! В следующий миг дикий визг прорезал ночь.

— НИРА! — истошно заверещала стоящая перед ним пятнистая сова. Крылья ее бессильно упали вдоль тела. Незнакомка оцепенела и начала медленно опрокидываться с горного хребта в пустоту.

— Глаукс Всесильный, я убил ее! — в ужасе вскрикнул Корин.

В этот страшный миг из темноты вынырнула крупная масковая сипуха и подхватила падающую Отулиссу.

— Успокойтесь, мадам, — грубовато проворчал он. — Ну-ка, ну-ка, поработаем крылышками. Вот так, вот так, детка…

— Я не детка! Я командир истребителей Стрикс Струмы и наставница Великого Древа Га'Хуула! — мгновенно встрепенулась Отулисса.

Обе совы осторожно опустились на каменный карниз, выступавший под самым хребтом горы. Корин бесшумно присоединился к ним.

— Она в порядке? — робко спросил он, а в следующий миг изумленно вытаращил глаза: — Гвиндор?!

— Нирок, дружище! Нирок! Ты все-таки здесь, парень! Я так надеялся, что ты прилетишь сюда.

— Нира! — снова завизжала Отулисса.

— Простите, мадам, но я не Нира. Неужели вы не можете отличить самку сипухи от самца?

— Но это лицо… лицо! — истерически взвизгнула Отулисса. — Неужели я не узнаю этот шрам? Я сама нанесла его — вот этими самыми когтями! — во время Битвы за остров, после того, как Нира убила Стрикс Струму. Это лицо я узнаю из тысячи совиных лиц!

— И тем не менее, вы ошиблись. Этот шрам оставлен не вашими когтями. Меня расцарапала моя собственная мать, Нира.

Отулисса в ужасе уставилась на Корина, потом заморгала. Теперь она видела, что это точно не Нира.

— Ваша мать? — пролепетала она со странной смесью ужаса и почтения.

— Да, — ответил Корин. — Это произошло, когда я пытался покинуть Чистых. Поверьте, мадам, я не имею ничего общего со своими родителями. Кстати, Гвиндор, я больше не Нирок. Теперь меня зовут Корин.

— Корин, — медленно повторила Отулисса, и подумала про себя, что это имя очень похоже на имя «Сорен». Теперь, когда она чуть-чуть привыкла к лицу нового знакомого, ей бросилось в глаза его сходство с Сореном.

— Но откуда вам известно мое имя? — спросила она.

— Впервые я услышал его во сне. А потом скрум и рассказал мне о вас.

— Скрум? — пролепетала Отулисса. — Как он выглядел?

— Это была сова. Пятнистая сова, как вы, мадам, только старая. Я встретил ее в лесу скрумов.

— В лесу скрумов, — тихо повторила Отулисса.

— Да. Она сказала, что вас зовут Отулисса, и я вспомнил, что уже слышал ваше имя во сне. Я должен был ждать вас в этом лесу.

— Но зачем?

— Думаю, скрум хотела, чтобы вы проводили меня в край Далеко-Далеко. Но вы так и не прилетели, поэтому мне пришлось добираться сюда самому.

— Простите меня, — опустила голову Отулисса. — Я сомневалась… Я не знала, что мне делать. И еще… еще я боялась.

— Я тоже, — улыбнулся Корин.

«Но теперь мы оба здесь, — подумала Отулисса. — И что мы должны делать?» Она покрутила головой во все стороны, словно хотела разглядеть в воздухе скрум своей мудрой наставницы Стрикс Струмы.

Кто чей наставник?

— Он огнечей, мадам.

— Вы точно знаете это, Гвиндор?

— Да, я своими глазами увидел это во время церемонии огненного погребения его отца, Клудда. Тогда я впервые понял, что он видит в огне какие-то образы. После этого я еще несколько раз испытал его, чтобы убедиться наверняка. Он огнечей. Он увидел в огне кровавую историю жизни своих родителей.

— Бедняга…

— Знаете, что еще он увидел? — заговорщически прошептал Гвиндор, и совы теснее придвинулись друг к другу.

Вот уже несколько дней Гвиндор и Отулисса путешествовали вместе с кланом Макдункана. Сейчас Корин с Хаймишем спали в небольшой пещере у подножия скалы, но Гвиндор, отлично знавший о превосходном слухе сипух, проявил особую осторожность и привел Отулиссу в высокие скалы подальше от места волчьего ночлега.

Здесь он огляделся по сторонам, чтобы убедиться, что их никто не подслушивает, и прошептал, склонившись к самому лицу Отулиссы:

— Он увидел Уголь Хуула!

У Отулиссы екнуло в желудке.

«Я удивилась или не удивилась?» — пронеслось у нее в голове.

Еще на Великом Древе Га'Хуула, в то далекое раннее утро, когда после визита скрума Отулисса открыла последнюю песнь Огненного Цикла, знакомые с детства строки впервые прозвучали для нее по-иному, наполнились новым смыслом. В то утро Отулисса вдруг подумала, что речь в этой песне идет вовсе не о Хууле, как она всегда полагала, а о ком-то другом. Древние слова вновь зазвучали в ее голове:

Так направьте его крылья

К золотым огням пожара.

Пусть летит в тот край далекий,

Где бушует жарко пламя.

Потому что он читает

В языках огня, как в книге,

Потому что его воля

И дела угодны Хуулу.

Ждет его полет далекий,

Путь его тяжелым будет,

Но пускай ничто на свете

Странника не остановит.

Потому что он — изгнанник,

Он изгой в совином мире.

Но правдив его желудок,

Разум смел, могучи крылья,

И исполнено отваги

Его сердце молодое.

Он придет с уходом лета,

Будет в клюве его уголь,

И достоинство во взоре.

Он — Король обетованный,

Мудрый в годы мирной жизни

И суровый в пору битвы.

Неужели в этих строках говорится о Корине, наследнике Клудда и Ниры, сыне жестоких тиранов?

— Он знает, что это означает? — спросила Отулисса.

— Не думаю. Насколько я понимаю, он видит в огне картины, но не всегда может сопоставить их. Я тут разговорился с глодателем Хаймишем, и он сказал мне, что Корин до сих пор уверен, что прилетел в Далеко-Далеко получить образование.

— И я с ним полностью согласна! — встрепенулась Отулисса. — Значит, я должна стать его наставницей!

— Корин так не думает, — покачал головой Гвиндор.