Стражи утраченной магии - Трейси Хикмэн Страница 27

Он почувствовал, как рука старухи положила ему на грудь еще один камень.

То была бирюза.

Зловещие глаза трупа более не тревожили его.

* * *

Хижина Рейвена, в которой он жил вместе с Джессаном, была достаточно большой. Такие жилища обычно возводили женатые мужчины. Хижина имела одну-единственную комнату с отверстием в крыше, куда уходил дым от очага, когда зимой в нем зажигали огонь. Солнечный свет и воздух проникали туда через отверстия, проделанные в стенах. Летом эти отверстия ничем не закрывались. Только когда начинали дуть холодные зимние ветры, дядя Джессана завешивал их плотными покрывалами, дабы защитить жилище от холода и снега. Очаг, бездействующий летом, был чисто выметен. Пол хижины, сделанный из обожженной глины, устилали оленьи шкуры.

Будь Рейвен женат, в его жилище стояли бы корзины и горшки, наполненные сушеными бобами, ягодами и кукурузой. Пол и стены были бы покрыты домоткаными половиками, в узор которых его жена вложила бы свою фантазию. Если бы и она была воином, тогда ее щит стоял бы рядом со щитом мужа. Сейчас щит Рейвена стоял один. Запасов пищи в доме не было. Джессан питался вместе с Башэ, оплачивая свое пропитание рыбой и оленьими шкурами. Хотя пеквеи не дотрагивались до мяса животных и птиц, рыбу они ели, считая ее глупой и неспособной к общению.

Жена Рейвена умерла в родах. Маленький сын ненамного пережил мать. Вскоре после этого Рейвен отправился на юг вместе с другими воинами и стал наемником в армии Дункарги.

Тридцатидвухлетний Рейвен был высоким и ладно сложенным. Когда-то его волосы были такими же рыжими, как и у Джессана, но с годами они потемнели. Шрамы на его теле, которыми он гордился, говорили о ранах, полученных в битвах. В равной степени он гордился и своими многочисленными трофеями и в особенности — ожерельем из вражеских пальцев, висевшем у него на шее. Глаза у Рейвена были серые — узкие щелочки под густыми бровями. Эти брови — единственное, что роднило его с сестрой. Непроницаемость глаз Рейвена неизменно сбивала с толку врагов, пытавшихся предугадать, что он предпримет в следующее мгновение.

Родители Джессана погибли в одном из сражений, воюя на стороне карнуанской армии. Ему тогда было шестнадцать лет. Рейвенстрайк взял племянника к себе. Ему приходилось часто покидать селение, оставляя Джессана одного. Но юноша был уже достаточно взрослым, чтобы вскоре стать воином. Рейвен ненадолго вернулся в родное селение, чтобы на этот раз взять племянника с собой в Дункар. Для Джессана наступило время получить имя воина.

Джессан опустил узел на пол. Лицо его пылало от волнения и радости; он был горд, что смог принести дяде подарок.

Юноша осторожно развязал узел. Концы конской попоны упали в стороны, обнажив черные доспехи. Они тускло блестели на солнце, бросая на пол мрачные блики.

Джессан смотрел не на дядю, а на доспехи, гордясь своим подарком. К счастью для себя, он не заметил, как лицо Рейвена недовольно сморщилось и по нему пробежала тень тревоги. Черные доспехи были похожи на высохший и разрубленный на несколько кусков панцирь гигантского насекомого с оторванной головой.

Юноша ожидал услышать восторженные дядины слова. Рейвен шумно втянул в себя воздух, и это был единственный звук, раздавшийся в тишине хижины. Обеспокоенный Джессан резко поднял глаза на дядю, не понимая причины его молчания.

— Тебе не нравится мой подарок?

К этому моменту Рейвен сумел изобразить на лице улыбку.

— Удивительные доспехи, — сказал он. — Таких я еще не видел.

Воин не солгал: доспехи действительно были удивительными, и такой зловещей и жуткой амуниции Рейвенстрайк еще не видел. Его восхищение рыцарем, вступившим в бой с обладателем этих доспехов, возросло в несколько раз. Рейвен не мог с уверенностью сказать, как действовал бы он сам, доведись ему столкнуться с подобным чудовищем в черных доспехах. Возможно, он счел бы за благо бежать с поля битвы. И это думал не зеленый юнец, почти не знавший сражений, а закаленный воин. Если бы он захотел надеть все трофеи, добытые им в битвах, то их вес не позволил бы ему ступить ни шагу.

Джессан облегченно улыбнулся.

— Я уж подумал было, что они тебе не понравились. А старый рыцарь хотел утопить их в озере. Можешь себе представить? Отправить на дно такие замечательные доспехи!

Рейвен даже не заметил, как попятился назад, подальше от подарка. Он не понимал своего поведения и даже немного разозлился на себя. Почему ему казалось, что человек такие доспехи носить не мог? Рейвен отрезал по пальцу с рук убитых им врагов и забирал принадлежащие им ценности, но никогда не испытывал чувства, похожего на овладевшее им сейчас. Он всегда спокойно относился к трофеям, рассуждая, что мертвым уже не понадобятся мечи или нагрудники. Доспехи и впрямь были удивительными. Армейский кузнец, его друг, мог бы залатать дыру, проделанную в них рыцарским мечом. Странного вида шипы на плечах и локтях могли бы служить дополнительным оружием, предотвращая удары любого меча или даже копья.

— Не хочешь ли ты их примерить? Я помогу тебе их надеть, — с готовностью предложил Джессан.

— Не сейчас, — ответил Рейвен.

Увидев, как улыбка на лице Джессана начала меркнуть, он быстро добавил:

— Дурная примета — надевать доспехи, когда не с кем…

Он не договорил и посмотрел в сторону одного из окон.

— Что там? — спросил Джессан, следивший за дядиным взглядом.

— Мне показалось, что я слышал какой-то шорох, — сказал Рейвен.

Подойдя к окну, он высунулся наружу, однако если кто-то и подслушивал их разговор, он успел скрыться.

— Странно. Зачем кому-то понадобилось шпионить за нами?

— Это дворф, — догадался Джессан. — Он все время зарился на доспехи. Представляешь, он хотел обмануть меня, уговаривая оставить их неподалеку от деревни. Как будто я не понимал, что он потом явится и заберет их себе.

Рейвена подмывало сказать племяннику, что лучше было бы отдать доспехи дворфу и избавиться от них, но он вовремя удержался, не желая огорчать Джессана.

Джессан склонился над доспехами. Теперь он мог разглядеть их как следует, что он и делал, с гордостью рассматривая необычный тонкий металл.

Рейвен подавил в себе странное нежелание прикасаться к этому подарку и тоже опустился на корточки рядом с племянником.

— Я не вижу на них следов крови, — сказал он. — А судя по удару рыцаря, он поразил врага прямо в сердце.

— Там вообще не было крови, — ответил Джессан. — Там даже тела не было. Просто горстка праха. — Юноша усмехнулся, увидев ошеломленный дядин взгляд. — Понимаю. Странно, правда?

Рейвен почувствовал, как у него стали дыбом волосы. При виде племянника, бесстрашно трогающего черный металл, у него все внутри сжалось. От доспехов веяло смертью и страданиями. Но почему это так настораживало его? Ведь он видел столько смертей. Поля сражений, усеянные трупами, хищных птиц, выклевывающих мертвецам глаза, диких псов, дерущихся из-за кусков мертвечины… и никогда это не вызывало в нем ни страха, ни отвращения.