Это сон - Степан Вартанов Страница 27

Гевол был недоволен. Он стоял на палубе «Молнии», самого быстрого и мощного из кораблей флотилии, и размышлял. Матросы, да и офицеры, предпочитали обходить стороной затянутую в черный бархат фигуру. Слишком страшно, даже для бывалых морских волков и даже для присягнувших Злу.

Гевол размышлял. Он лично допрашивал маленьких пленников и довольно легко сломил их сопротивление. Дети… Интересно, что они запоют, когда за них возьмется Орта, прозванный грозным отнюдь не за душевную мягкость… Дети рассказали о бедной стране, расположенной неизвестно где… И они не знали ничего ни о рыцаре Света, ни о Пророчестве.

Как получилось, что разбита армия Вонталы? Дети не знали, что такое Вонтала, но вообще-то, последнее время среди них появился великий маг. Он, наверное… Драконы? А другие звери его слушаются? Да. Да, его все звери слушаются…

Это было самое главное — среди демонов появился наконец один, который действительно обладал всеми свойствами демона, а не только этой странной способностью возрождаться после смерти. Где он? Дети плакали, когда их били плеткой, но они не знали. Он везде. Он маг…

— А какое у него оружие? — спросил тогда Гевол, надеясь, что ему скажут про черный меч, и все наконец прояснится. Но увы — с оружием рыцаря, если это был он, не видел никто. Ни со светлым, ни с темным, ни даже с палкой, а чему удивляться? Это же были всего лишь дети, сопляки, за которыми спрятался, как истинный стратег, настоящий враг.

Но он просчитался, этот враг. Гевол нашел-таки козырь, которого был лишен рыцарь Света. Теперь лишен, ибо оракул с острова Тибталаг уже никому ничего не расскажет. Но перед смертью оракул сделал свое последнее пророчество; и теперь Гевол не боялся — он ЗНАЛ…

Сигнал тревоги вырвал мага из состояния глубокой задумчивости. Он произнес заклинанье и увидел себя и свою эскадру как бы с высоты птичьего полета. Горизонт отступил, и за этим горизонтом маг увидел корабли — два десятка кораблей, охвативших их почти правильным кольцом. Немыслимо! Ни один маг не мог видеть, что творится на Черном Острове, значит, подслушивание было исключено. Ни один человек не покидал корабли в Аталете без заклятья, наложенного лично Геволом. Даже если бы кто-то изловчился и послал на берег сигналы, пуская зеркалом солнечные зайчики, его рука бы дрогнула, и получателю достался бы бессмысленный набор слов.

И все же — пиратов предупредили. Они были здесь почти все, и наверняка все, кто был в это время в бухте Рталага или в ее окрестностях. Как?

Противник между тем не терял времени — кольцо кораблей сужалось, и вскоре заговорили катапульты. Презирая опасность, Гевол стоял на палубе, скрестив руки на груди — он размышлял…

Капитаны черной эскадры между тем не теряли времени даром. Они уступали противнику в числе, но могли поспорить в умении вести бой. Катапульты посылали комки горящей смолы через разделяющее корабли расстояние, а арбалетчики уже держали наготове короткие стрелы, способные пробить любую броню.

Корабли однако продолжали сходиться несмотря на заградительный огонь и вскоре ударились бортами. Полетели абордажные крючья — на каждый корабль флотилии приходилось по три идущих на абордаж, и еще три кружили рядом, словно голодные псы, не имея возможности приблизиться — они просто не помещались вокруг флагманов все вместе. Затем кому-то из капитанов пиратских судов пришла мысль встать борт к борту с одним из собственных судов и уже через него перебраться на корабли с Черного Острова. Численный перевес стал примерно один к шести.

Гевол не боялся смерти: оракул — ах, как кстати — предсказал, что умрет он на твердой земле, а не в море. Так что он поднял руку в салюте, и черный меч сам прыгнул к нему из ножен. Затем маг пошел вперед, оставляя за собой широкий проход в рядах атакующих. Когда черный меч подчиняет человека, человек становится марионеткой, и его техника, хотя и улучшается, но ненамного. Когда человек подчиняет черный меч — он становится сильнее многократно. Но вот если магия Учителя Орта ломает волю черного меча, заставляя его подчиниться без боя, и если при этом это не поделка орков, а выкованный самими же визанги клинок — его хозяин становится почти непобедим.

Впрочем, Гевол не стремился выиграть битву — он знал, что это невозможно. Станешь слишком выделяться в толпе — расстреляют из арбалетов. Он развлекался. Девчонку же заметил случайно.

Таня стояла у мачты с мечом в руках и фехтовала с толстым увальнем из числа неудачников, каких всегда держали на кораблях армады — на случай, если потребуется пушечное мясо. Оба сражались из рук вон плохо, но Гевол не мог отказать себе в удовольствии убить ребенка.

Ее противник рухнул, рассеченный почти что надвое ударом сзади, и Таня увидела перед собой черного мага. Его клинок описал нарочито медленную дугу — ее приглашали к бою. Девочка всхлипнула и приняла стойку. Рука Гевола чуть дрогнула, но этого «чуть» оказалось достаточно, чтобы танин меч переломился у основания. Маг усмехнулся и шагнул вперед, вытянув руку с черным клинком и вынуждая своего маленького противника со смешными косичками прижаться лопатками к мачте. Клинок упирался девочке точно в центр груди. Гевол ждал. Затем глаза девочки расширились — она поняла. Тогда и только тогда Гевол послал свой меч вперед.

Миг наслаждения, однако, стоил ему поражения — он отвлекся и утратил осторожность. Что-то тяжелое обрушилось ему на затылок, и оба — девочка и маг — одновременно и очень похоже упали: сначала на колени, а затем — лицом вниз, на палубу.

Очнулся он, как и ожидалось, один, в лодке без весел, в океане. Ни малейших следов земли, ни малейших остатков армады. Гевол осторожно ощупал затылок — шишка, ничего страшного. Затем он стал ждать. Если Учитель сжалится над ним — помощь придет быстро. Пираты просчитались — так можно казнить разбойника, но не мага с Черного Острова. Правда, если Орта будет сердит, то ему предстоит пройти три круга ада, прежде чем за ним прибудет судно.