Идущие сквозь миры - Владимир Лещенко Страница 27

С пленницей было сложнее.

Что с ней делать, не знал никто.

Ни один капитан не соглашался взять к себе в команду столь необычного матроса, да и учить ее пришлось бы слишком многому.

Определить в веселый дом – отпадало по многим причинам.

Взять ее в жены тоже никто особенно не рвался – по этому поводу ходила шутка, что как бы прекрасная дикарка в один прекрасный день не слопала супруга.

(Тем не менее мужским вниманием она не была обойдена, доказательством чему были двое детей.)

В конце концов, когда она малость пообвыклась на базе, ее определили во вспомогательную службу, где Хитти довольно быстро стала кем-то вроде старшего охотника.

Огнестрельное оружие после периода некоторого страха она освоила весьма неплохо, а по выносливости и знанию повадок разной живности ей и без того не было равных.

Когда я вернулся в фургон, Мидара и Дмитрий о чем-то тихо беседовали, но мое появление заставило их замолчать и вновь приняться за трапезу.

Я последовал их примеру.

Мидара подлила себе кипятку, мелкими глотками отпила из чашки. В отличие от нас, довольствовавшихся алюминиевыми кружками, она пила чай из чашки настоящего китайского фарфора ручной росписи, это был своего рода ритуал – в любых условиях, в самых тяжелых походах пить из дорогой и хрупкой посуды.

– Слыхали? – обратилась она к нам. – Скоро закроют Фальдор.

– Что так? – пожал я плечами. – Вроде там все спокойно, тихий такой континуум…

– Да говорят, слишком давно уже мы там пасемся. Опять же, после того как Тромп погиб, мы многих оттуда завербовали. Уже слухи пошли всякие: насчет кораблей с командами из утопленников с Проклятых островов да капитанов, которые нечистой силе душу продали и честных моряков к себе заманивают, чтобы и их души загубить.

– Ну так это же обычное дело, такие истории во всех мирах рассказывают, обычная моряцкая болтовня, – все еще недоуменно бросил я.

– Тхотончи вместе с магами решил портал законсервировать, а наше дело – исполнять, – подытожила Мидара.

Мы опять помолчали. И в этом молчании моих друзей мне почудилось нечто многозначительное. Я уловил странный взгляд Дмитрия, брошенный на Мидару, и мимолетное выражение лица вице-командора при этом.

Я было подумал, не хотят ли они мне что-то сказать, но оба по-прежнему молчали, уткнувшись в кружки.

Становилось прохладно. Мидара поглубже запахнула свою замшевую, индейского фасона, куртку с бахромой.

– Говорят, Ингольфа заберут от нас, – произнес в задумчивости Голицын.

– Куда?

– На «Грифон». Он же у нас викинг.

Я усмехнулся про себя. Помнится, Ингольф жутко обиделся, когда я случайно назвал его викингом.

– Всю жизнь был честным хевдингом, а ты меня как обозвал?! – возмутился он. Как выяснилось, в его время слово «викинг» было грубым ругательством, обозначавшим что-то очень нехорошее. Что-то вроде беспредельщика или отморозка, если пользоваться лексиконом Сашка.

– Жаль будет, – пожал я плечами. – Уже привыкли к нему, да и рулевой он – дай боже…

Мы еще немного поговорили о прошедшей охоте и о предстоящем переделе маршрутов из-за закрытия Фальдора, обсудили последние поселковые сплетни – капитан Сун Линь, он же Китаец, вознамерился будто бы взять в жены младшую дочь Беспредельного, на что требуется особое разрешение, ибо детей персонала не очень охотно оставляют на базах.

Между тем в душе у меня разрасталось некоторое беспокойство.

В беседе нашей проскальзывало нечто напряженное, натянутое. В воздухе как будто что-то висело. Я уже отчетливо догадывался, что затевается серьезный и необыкновенно важный разговор, но мои товарищи не знают, как лучше приступить к нему.

– Скажи, Василий, – вдруг вполголоса обратилась ко мне Мидара. – Скажи-ка мне: неужели ты никогда не задумывался о том, чтобы покинуть наших хозяев?

Я непроизвольно вздрогнул.

И, видимо, чтобы у меня не осталось сомнений, она совсем тихо произнесла:

– Ты никогда не хотел бежать отсюда?