Цитадели - Евгений Шалашов Страница 27

Унгерн оглядел меня оценивающим взглядом. Кажется, пересчитал количество рук-ног и прочих конечностей. И только убедившись, что второй головы у меня нет, поприветствовал:

— Здравствуйте, господин Робинзон. Допекло? Или важные новости?

Я слегка выдержал паузу. Потом сказал:

— Я обнаружил и первую, и вторую группы. Все здесь…

Унгерн понял все сразу. Грустно посмотрел на маленький вертолет. Отошел в сторону, чтобы не мешал шум винтов, а потом долго говорил по мобильнику. Когда закончил переговоры, подошел ко мне:

— Сейчас подъедет милиция, тьфу ты, полиция. Формально, розыскное дело по пропаже групп находится в местном райотделе. Потом, разумеется, мы его заберем. Пойдемте, — кивнул он своим парням.

Когда подошли, одному из парней стало плохо. Схватился руками за горло и отскочил за кусты…

— М-да… — протянул полковник. Не иначе решал — увольнять парня или нет. Снял кепи и широко перекрестился.

Стаканов не было. Алюминиевую кружку пришлось отдать полковнику, как старшему по возрасту и по званию. С парнями поделился пустыми банками. Автоматчики, старательно скрывавшие шоковое состояние, возражать не стали. Когда я разливал, Унгерн кивнул в сторону подчиненных:

— По чуть-чуть…

Я тоже кивнул — самим мало.

Выпили молча. Еще раз перекрестившись, полковник погнал своих людей — кого к трассе, встречать полицию, кого — к телам. Мне он задачу не «нарезал», и потому я поставил на костер котелок со снегом и вопросительно посмотрел на начальника. Тот кивнул…

— Полиция сюда прибудет часа через два, не раньше. Есть время поговорить. Потом уже не будет… Олег Васильевич, как вы их нашли?

— Нашел по запаху и сообщил вам, — изложил я подготовленную в Цитадели версию.

— И это все?

— Официально, да. А если я вам изложу то, как было на самом деле, то вы мне не поверите. Хотите?

— Попробуйте.

И я рассказал полковнику о своих злоключениях в лесу, знакомстве с защитниками Цитадели, своем обучении и, наконец, о сражении. Кое о чем, разумеется, умолчал. Рассказ уместился в двадцать минут…

Полковник слушал не перебивая. Даже сам заварил чай, чтобы не отвлекать меня от рассказа. А когда я закончил, сказал:

— Самое смешное, что я вам почти верю.

— Даже так? — удивился я.

— Место, где вы нашли тела… Я запомнил его с прошлого раза. Этот овражек был абсолютно пустой. Есть записи. Это первое. Второе: я не судмедэксперт, но опыт большой. Могу сказать, что уровень разложения у всех одинаковый. То есть погибли в одно время. А пропали группы с интервалом в месяц. В-третьих, смерть от холодного оружия разного типа будет установлена. И, в-четвертых, вот.

С этими словами полковник протянул мне обломок стрелы. Да, не доглядели…

— Значит, просто списать на загадочных убийц не удастся? — невесело спросил я. — «Глухарь» попытаются расследовать? И больше всех будут «трясти» меня, как обнаружившего тела?

— Конечно. А как бы вы хотели? Из вас же еще и стрелочника попытаются сделать. Готовьтесь, что будут в убийствах обвинять. Если расскажете эту историю, примут за психа. Ну коли опубликуют, так читатели будут тыкать носом в заимствования. Эдакий заповедник славянской нечисти с заставой богатырскою, которая чужую нечисть не пускает. А прекрасной царевны не было, которая в лягушку превращается? Вишь, глазенки-то блудливые… Ладно, с этим пусть ваша жена разбирается.

Я только растерянно улыбнулся: «Вот ведь, гад гэбэшный! Прямо-таки в точку попал…»

— Готовьтесь, будут нас с вами трясти, — спокойно изрек полковник, наливая себе и мне. — И местные, и московские. Помните, что один из пропавших — ну, из погибших, сын влиятельного лица. И этому рассказу не поверят. А раз я вас направил — то будут трясти и меня. Полковник для этих людей — не шишка. Думаю, что вы уже все поняли. Посему давайте-ка еще по чуть-чуть…

«Трясти» меня начали сразу. Когда местные сыскари вкупе со «скорой» вывезли тела, нагрянуло начальство. Вся поляна была полна звездами и животами. Некоторые (в том смысле, что не звезды и животы, а их обладатели) начинали орать. Грозили такими карами, что выполни они хоть половину, мы с Унгерном пожалели бы, что родились на свет.

А потом прилетела московская «шишка». По телевизору она (то есть конечно же он) выглядел привлекательнее. Ну правильно — имиджмейкеры, гримеры, правильная постановка света… При появлении высокого лица, все генералы съежились.

— Значит, Никита погиб, — негромко произнес сановник. — А вы, стало быть, тот человек, который был отряжен в поиск? Олег Васильевич Кустов, если не ошибаюсь?

— Ну не то, что бы отряжен, — заюлил я. — Скорее, пытался найти. Примите мое соболезнование, — и, неумело протянул правую руку, пытаясь приобнять его левой.

И тут случилось неожиданное. Сановник схватил мою руку и… заплакал. Сейчас передо мною было не значительное лицо государства, а безутешный отец, потерявший ребенка. Я обнял его за плечи и прижал к себе. Надо было видеть лица охраны и генералов… По логике, меня уже должны были отшвырнуть в сторону и уронить мордой в грязь. Но у хранителей тела смелости на это не хватало. Не на меня, разумеется, а из-за нештатного поведения начальника.

— Я все расскажу. Только не для всех, — начал я.

Но он уже взял себя в руки:

— Да, вы все расскажете. И вы, генерал, тоже, — повернулся он к Унгерну. — Указом Президента вам присвоено очередное звание. Вы помните — я обещал, что если найдете мальчика, то быть вам генералом…

— Но… — начал было Унгерн, но был остановлен властным движением руки.

— Мне нужно улетать. Мои личные переживания, — горько усмехнулся московский гость, — никому не нужны. Впрочем, это правильно. Жду вас генерал-майор вместе с Олегом Васильевичем. Кстати, генерал, какое звание ему присвоено?

— Никакого, — удивился Унгерн. — Оформлен как вольнонаемный сотрудник. У него же ни образования соответствующего, ни выслуги. Да и больше тридцати пяти. Если только прапорщиком.

— Прапорщиком? Кандидату наук прапорщиком… как-то несолидно. Кажется, последнее звание Кустова было старший лейтенант милиции?

— Старший лейтенант юстиции, — подсказал Унгерн. — Кустов был следователем.

— Юстиции? Ну тогда проще. Вначале восстановите ему прежнее звание, а капитана по своей линии присвоим. Да-да, — кивнул сановник кому-то из свиты, — капитаном. Придумаете, как оформить… Честь имею.

Важное лицо, ведомое телохранителями, отбыло. Вслед за ним расползлись и начальники. Я и сам бы с удовольствием уполз, но был вежливо, но жестко подхвачен под локоть и препровожден в вездеход.

Беглый допрос начался сразу. У меня не было времени сочинять что-нибудь. Да этой задачи передо мной никто не ставил. Поэтому рассказывал все как есть. Естественно, что утро следующего дня встретил в аккуратной и чистенькой одноместной палате. Койка и табурет были наглухо прикреплены к полу. Все удобства — душевая кабинка и унитаз за пластиковой дверцей.