Арканмирр - Петр Верещагин Страница 27

— Почему? Смертные призывают их даже по именам, а ты лишь смеешься над ними.

— У них нет Вашей силы, Черный Лорд. По отношению к Вам выражение «убить словом» — не фигура речи, а реальность.

Р'джак мысленно усмехнулся. Неплохо сказано.

— Ладно, Загзагель. Усиль защиту и не делай ничего сверх заранее обговоренного. Никакого риска, даже самого минимального.

Дьявол отсалютовал и исчез.

— Разведчики обнаружили настоящий рассадник нечисти, — объяснял Ранель, сын Леди Гвендолин. — Мы пока не знаем, сколько их и кто они; известно только, что главный гад там — некий дьявол.

— Хм-м-м… Я встречался с одним. Он отправился в ад, но не скажу, что это было очень легко.

— Задача нелегкая, — согласился сидхе, — но, как я уже сказал, за наградой дело не встанет. И помощников будет достаточно. Просто ни у кого поблизости нет опыта подобных экспедиций, а мать почему-то не может вызвать в Гэйтвуд никого из фаэрских Героев.

Я глубоко вдохнул и медленно выпустил воздух, одновременно прикидывая в уме возможный ход событий. Как и предполагалось, ничего конкретного вычислить не удалось.

— Я играю, — наконец произнес я, протягивая руку. — Командовать Отрядом Очистки будешь ты?

— Похоже на то, — сказал Ранель, обмениваясь со мной рукопожатием. — Всех ветеранов отозвали на запад еще год назад, так что я тут единственный, кто что-то понимает в руководстве. Если, конечно, не считать мою мать, у которой и так дел по горло.

— Что ж, занимайся набором отряда. Это не Поход Искателей, так что без магов и жрецов можно обойтись. Хотя против дьявола они бы не помешали… впрочем, ты знаешь об этом больше меня.

— Возможно, — печально улыбнулся сидхе. — Встречаемся через три часа у северных ворот.

Наскоро проглотив последний перед походом обед, я еще некоторое время блуждал по Гэйтвуду. Вчерашнее очарование напрочь рассеялось; теперь я видел трещины в старых зданиях, потускневшую листву деревьев и кустарников, корявые корни, раздвигающие плиты мостовой, страх, заполнивший душу сладкоголосых менестрелей…

В назначенное время я пришел к северным воротам. Ранель, избавившийся от побрякушек и облаченный в сложную серебристую броню, как раз проводил последнюю проверку отряда. Численность его, как я и предполагал, была небольшой — шесть лучников, четыре гвардейца с пиками и глефами, колдунья в зеленой мантии и сам Ранель. Плюс я.

Все оружие, насколько я мог судить, было изготовлено из обычной стали, за исключением клинка Ранеля — тот, как и доспехи, был выкован из мифрила. Краем глаза я засек выражение, появившееся на лицах сидхе, когда они поняли, что я ношу меч из адаманита. Только тогда я до конца осознал, насколько же этот народ ставил себя выше всех прочих рас. Ведь я встречался со многими бойцами и ветеранами разных народов — истерлингов, готландцев, вестерлингов и половинчиков. В их глазах появлялась вполне естественная зависть, когда они видели мой меч, но такой откровенной ненависти ни разу не возникало. Похоже, экспедиция ожидается та еще. Любой из сидхе (кроме, возможно, командира) готов глотку мне перерезать, только бы заполучить адаманитовый клинок.

С таким вот настроением я покинул Гэйтвуд в составе Очистительного Отряда, направляясь в Долину Бледного Солнца (если я правильно перевожу это непроизносимое название с диалекта сидхе). Сам поход был точной копией всех армейских марш-бросков: выматывающий и донельзя скучный, несмотря даже на окружавшую нас девственную природу, которую так ценил и почитал лесной народ. По мне, от стандартного леса эта девственная природа отличалась лишь труднопроходимостью да массой комаров, которые явно работали на того самого дьявола и задались целью сожрать меня живьем, не дав дойти до места схватки.

Только вечером, на привале, Ранель несколько облегчил мои страдания, одолжив небольшую баночку с бесцветной мазью. Бальзам сидхе подействовал наилучшим образом: утром от укусов и следа не осталось, а комары теперь словно игнорировали меня, позволяя мне, в свою очередь, игнорировать их…

Третий день похода никаких сюрпризов не принес, однако на ночь Ранель выставил удвоенные караулы. Мы приближались к цели.

— Ты знаешь, как остальные относятся к тебе, — сказал он, когда мы вдвоем стояли на страже.

— Будто я — варвар, похитивший их национальное достояние, — усмехнулся я. — Это разве что-то меняет? До боя они ничего не предпримут, подчиняясь долгу. А потом, полагаю, им придется изменить свои взгляды.

— Разве можно что-то доказать с помощью силы?

— Оружие — это самый мощный аргумент в любом споре. Слова могут быть хороши и сами по себе, но, подкрепленные оружием, они никогда не будут проигнорированы.

— Существуют ведь и честь и достоинство…

— Разве понятие чести не основано на том, что твой далекий предок оказался великим воином, крутым рубакой или кем-то подобным — это, как я полагаю, и называется «дворянским достоинством»? Поясни, я ведь не принадлежу к знатному роду.

Это уж точно. Мне и имя матери-то не было известно…

Ранель молчал. Сидхе, возможно, и имел в запасе несколько аргументов, однако не стал вступать в спор — то ли из желания сохранить свое достоинство, то ли из нежелания портить отношения с самым сильным бойцом своего отряда. Ха, сказал бы мне кто-то полгода назад, что я буду самым сильным бойцом в отряде сидхе…

— Тем не менее оружие — это еще не все.

Я кивнул, вспоминая свою прогулку по Гэйтвуду.

— Но без него не обойтись. Хотя бы для защиты той красоты, которую ты считаешь более важной.

— Я не о том. Самое главное, самое мощное оружие — это доверие. Ты же лишаешь его и себя, и своих спутников.

Слова сидхе заставили меня кое о чем задуматься. Пожалуй, это было справедливо. Я не требовал доверия, но и сам не доверял никому. Я всегда был одиночкой, действовал для себя и по собственной инициативе. Армию можно было не принимать в расчет, равно как и Школу Тигра, — то был МОЙ выбор и МОЯ ответственность за самого себя. Не более того.

Теперь же именно от меня, самого опытного бойца, зависела судьба всего отряда. Или даже всего Фейра. То, что годилось для Йохана-бродяги, не подходило Йохану — Последней Надежде Сидхе…

— Что ж, доверие за доверие, — проговорил я, снимая перевязь с мечом. — Я не знаю лучшего способа показать это.

Ранель улыбнулся и передал мне собственное оружие. Его меч имел клинок покороче моего, но почти вдвое шире. Вдоль лезвия шла тонкая вязь рунного письма — этого наречия я, едва умеющий читать на Общем, не понимал. О чем и сказал.

— «Чтобы увидеть свет, следует поместить его в темное место», — перевел Ранель. — Не знаю, кем и по какому поводу это было сказано, однако мне кажется, что девиз стоит оружия.

Повертев новый меч в руке, я приноровился к его балансу и спрятал обратно в ножны.