Бастард. Сын короля Ричарда - Игорь Ковальчук Страница 27

Он проследил за ее грустным взглядом, устремленным в сторону двора, и прыснул.

— Ты, я вижу, предпочитаешь птичек сырьем и живьем. Может, сказать, чтоб зажарили каплуна с кровью?

— А ты будешь есть? С кровью?

— Буду. Если, конечно, с хрустящей корочкой.

— Тогда закажи. Корочку я отдам тебе. Сам ее ешь.

Дик посмотрел на нее так ласково, как только умел. Предыдущая ночь, наверное, что-то особенное сказала ему о девушке, ехавшей с ним рядом. И дело, конечно, было не в ее опытности, это качество как таковое Дик терпеть не мог наравне с излишней самоуверенностью и взглядом на мужчин как на источник приключений. Серпиана была особенной, каждую минуту новой и никогда — пресной, как испеченная без соли лепешка. Пожалуй, только теперь он понял, что даже просто ощущать ее рядом с собой — приятно. Гораздо приятней, чем время от времени встречаться с холеной и бойкой знатной леди.

Спешившись, он протянул к ней руки и осторожно снял спутницу с седла.

— Зачем? — удивилась она. — Я и сама могу.

— Мне приятно.

Серпиана на миг сдвинула тонкие, как два серпика, брови.

— Надеюсь, здесь ты ни с кем не будешь драться?

— А потом пить? Постараюсь.

Выбежавший мальчишка — оборванный, но, кажется, не очень голодный — принял у Дика поводы обоих коней и заверил благородного рыцаря, что с ними все будет хорошо. Молодой воин кинул ему мелкую монетку, за что был удостоен звания "сэр", что впервые в жизни воспринял как вполне заслуженное обращение. Открыв перед спутницей дверь, он тем не менее первым заглянул внутрь. На всякий случай.

Помещение было почти пусто, только двое посетителей, ковыряющихся в мисках, и хозяин, расставляющий на полках красивую керамическую посуду. Видимо, все, кто мог быть в пути и, как следствие, забрести в трактир, сейчас веселились или торговали в Лондоне на королевском турнире. Хозяин обернулся к двери и изобразил радость; он на самом деле был рад, потому как в ближайшие три-четыре дня, пока путешественники, которых заманили в столицу объявленные празднества, не потянутся назад, не рассчитывал на сколько-нибудь приличную прибыль. Потому сошел бы любой платежеспособный путник. Дик же выглядел вполне платежеспособным.

По жесту хозяина из кухни выскочила девушка в нарядном желтом платье, скорее всего, не служанка, а дочь трактирщика, быстренько протерла лучший стол, придвинула скамью поближе. Один из посетителей — бедно, но чисто одетый мужчина неопределенного рода занятий — повернул к двери голову, другой же, горбящийся над кружкой пива, даже не шевельнулся.

— Мои приветствия, хозяин… Анна, садись к столу… Зажарь-ка нам двух каплунов покрупнее, хозяин, только так, чтоб были с кровью и с корочкой.

— Сию минуту, благородный госполин. Угодно ли еще яичницы? Или жареного угря — только сегодня мой сын выловил в пруду.

— Разве здешний лорд разрешает вам ловить рыбу в своих водоемах?

— Нашему барону очень нравится моя кухня, — с гордостью ответил трактирщик. — Моей семье он разрешил ловить рыбу в ближайшем озере. Кстати, там водятся очень крупные раки.

— Раков ты тоже можешь мне предложить? — Дик едва не облизнулся и мысленно взвесил кошелек. На раков должно было хватить.

— Могу, господин. Правда, не больше трех дюжин.

— Отлично. Раков к пиву. Ты будешь пиво, Анна?

— Да, пожалуй.

— Подай еще свежих лепешек, хозяин, и сыра, если он у тебя есть.

— Овечий, благородный господин. — Трактирщик ликовал. — Очень ароматный и соленый.

— То, что надо. И яблок, — Дик покосился на спутницу, — сваренных в меду.

— Для благородной госпожи у нас есть медовое печенье, — предложил хозяин постоялого двора.

— Давай-давай, скорее.

Дик сложил вещи в уголке, еще не решив, будет ли он заказывать себе отдельную комнату, — раз здесь так мало посетителей, в общем зале должно оказаться вполне терпимо. Запах свежей соломы был очень приятен, похоже, трактир на самом деле содержался в образцовом порядке. Вместо пола, как везде, была плотно убитая ногами земля, но ее хорошо подметали и сбрызгивали водой, чтоб не поднималась пыль, а сверху устилали тростниковыми циновками. Столы выскребались до желтизны, медная посуда, вычищенная до блеска, украшала стены вместе с расставленными по полочкам глиняными горшочками и блюдами с росписью. Даже занавеси были свежевыстираны — словом, одно удовольствие сидеть.

Из кухни снова выглянула наряженная в желтое девушка (поверх платья она успела надеть домотканый передник — для опрятности), принесла стопку горячих, только-только вынутых из печи лепешек, горшочек со сливками, чтоб обмакивать, и блюдо овечьего сыра. Хозяин тем временем лично спустился в подпол, чтоб нацедить две большие кружки лучшего темного пива, отстоявшегося за зиму на славу. Где-то на заднем дворе начался легкий переполох — похоже, там вовсю готовили для жарки подходящих каплунов.

Дик отвел глаза от сдобной фигурки трактирной служанки, которую оценивающе оглядывал не более чем по привычке, и встретился глазами с одним из двух посетителей — тем, что до сего момента задумчиво смотрел в свою кружку. Теперь он поднял голову, и в его взгляде Дик прочитал интерес к своей особе, но не обычный, отстраненный, а вполне конкретный. Это было странно. Глядя в глаза незнакомца, молодой корнуоллец почему-то вспомнил старого друида, чьего имени так и не удосужился спросить. А почему? Может быть, выражение глаз любопытного незнакомца или повадки напомнили ему старинка. Не придя ни к какому выводу, Дик просто отвернулся, потому как пялиться долго все-таки было невежливо. В конце концов, если чужак вздумает еще как-то докучать, разобраться с ним можно будет просто и по-мужски.

Принесли пиво, а потом довольно скоро — каплунов, приятно парящих на больших глиняных блюдах, и поднос с горячими раками, только что вынутыми из котла, — их еще предстояло выковыривать из панцирей.

— Совсем как настоящего рыцаря, — сострила Серпиана и уткнула лицо в ладони. — Получается, я поедаю своего рыбьего собрата? — ухмыльнулся Дик. — Нехорошо как-то. — И разгрыз еще одну клешню.

Пиво было терпким, курятина — жирной, раковое мясо — приятно соленым и — как казалось — слегка пряным, видимо, от души сдобренным укропом и другими травками. Дик с удовольствием наслаждался едой, хоть и умел при необходимости терпеть и голодать или довольствоваться бобами, но уж если появлялась возможность… Серпиана с недоумением пробовала раков, видимо, до сего момента она никогда не ела ничего подобного. Даже яблоки и печенье были ею попробованы, хотя, как признавалась Дику, она предпочитала мясо.

— Существа вроде меня, сам понимаешь, не едят ни фруктов, ни выпечки.

Путешественник неопределенного рода занятий, тот, что сидел у двери и не проявил к Дику и его спутнице интереса больше, чем этого можно было ожидать, доел из своей миски то, что там еще оставалось, и торопливо вышел. Выбравшемуся из кухни трактирщику осталось только размахивать кулаками и ругаться над его пустой миской, но сделать он ничего не мог — другие гости явно не имели никакого отношения к мошеннику. Израсходовав весь запас своего негодования, хозяин постоялого двора покачал головой и вернулся на кухню.