Из будущего - в бой. Никто, кроме нас! - Михаил Ланцов Страница 27

10 сентября произошло необычное событие. Со времени бала в честь своего последнего дня рождения Александр совершенно забыл про договоренности об устройстве своего семейного счастья. Поэтому письмо от Елены (дочери королевы Виктории) было для него совершенной неожиданностью. Как пояснил Левшин, император смог очень деликатно обсудить вопрос бракосочетания Саши со второй дочерью английской королевы, обозначив опасения и интересы, что нашло отклик. В частности, Викторией была услышана настороженность российского двора в отношении излишней любвеобильности дочки, что повлекло небольшое внутрисемейное разбирательство. Несколько человек из дворцовой обслуги были отправлены в отставку, включая любвеобильного библиотекаря-педофила. Помимо этого начался разбор полетов, который касался утечки этой довольно интимной информации за пределы королевских владений Великобритании. Да так, что королева «ни сном ни духом», а в Санкт-Петербурге уже в курсе событий. Впрочем, предложение пораньше свести не по годам активных молодых нашло отклик, и Елену стали готовить для ознакомительного путешествия в Россию. Девушка, само собой, была полна причудливых грез и ожиданий, а потому, в силу своего деятельного характера, не утерпела и написала письмо своему будущему мужу, приложив к нему свою фотографию. Несколько смело для эпохи, но Елена не отличалась особым пиететом к традициям.

Чтение письма не вызвало у Александра затруднений, так как английским языком он владел весьма на уровне, однако необходимость писать ответ поставила его в тупик. Изящные слова к столь юной особе, которую даже ни разу в жизни не щупал, были совершенно чужды его сознанию. В голову приходили только совершенно вздорные эротические фантазии, но Александр их отметал, так как писать такое девочке было несколько смело даже для его времени. А тут она просто-напросто может его не понять, даже будучи не по годам сексуально активной. Дело осложнялось еще и тем, что подобные литературные труды являются интимными лишь формально, ибо перед попаданием к адресату, без сомнения, тщательно изучаются секретными службами как отсылающей стороны, так и принимающей. Их разве что не публиковали в официальных газетах. Александр так долго тянул с ответом, что вызвал заинтересованность своего монаршего отца, который прислал телеграмму к Левшину, прося его помочь решить этот вопрос.

После недолгой беседы Алексей Ираклиевич помог Александру составить аккуратное письмо с небольшой игривой составляющей и присоветовал, помимо дагерротипа, который, без сомнения, придется делать, отправить юной принцессе еще и подарок. Для чего они направились в Оружейную палату, в которой хранились различные старинные и курьезные вещи, собираемые там с начала восемнадцатого века. По большому счету, требовалась небольшая безделушка, но Александр возжелал заодно осмотреть и все остальное. Все-таки в прошлой жизни ему так и не удалось попасть в этот музей, а тут такая уникальная возможность. И не по выставочному залу походить, а покопаться в куда более интересных запасниках. После двух часов увлекательного действа по изучению этой самой коллекции великий князь пришел в глубокое уныние, а удивление Левшина не знало границ. Он просто не понимал, что происходит, ибо еще никогда ни один человек с большим пренебрежением не смотрел на эти потрясающие золотые блюда и усыпанные драгоценными камнями чаши.

— Александр, отчего вы так приуныли? Вам нездоровится?

— Алексей Ираклиевич, это все ужасно. Я никогда в своей жизни не видел ничего более вульгарного и безвкусного. Просто какая-то варварская вычурность. Да, это наше наследие, но мне от него тошно. Посмотрите на это огромное кривое блюдо с четырьмя булыжниками, которые к нему прикреплены. Или вот эта сабля — драгоценные камни так выступают на рукояти, что ее даже в руку взять сложно, не то чтобы рубить. А как вам эта золотая инкрустация? Кто додумался ее делать на том самом месте клинка, что надобно точить? Я понимаю, что все это стоит огромных денег, но… это совершенно лишено гармонии, изящества и… естественности. У меня такое чувство, что эти подарки ценны скорее своим материалом, чем красотой и эстетизмом. Какой-то парад драгоценных уродцев.

— Таковы были традиции. Царское достоинство требовало ценных подарков.

— Замечательно. Осталось только сделать ночные горшки из золота, украсив их огромными аметистами или бирюзой, чтобы случайно не уронить царского достоинства. Ах да, горшки должны быть непременно на колесиках, чтобы их можно было вылепить крупнее и массивнее.

— Вы зря злорадствуете.

— Отчего же? Возможно, я еще слишком молод, но мне кажется, что царское достоинство не в дорогих подарках, а в делах. Вспомните, каким был по описаниям Петр Алексеевич? Наверное, самый великий представитель моей фамилии. Разве он бегал за всем этим? — Саша обвел рукой вокруг себя. — Он, нисколько не стесняясь простой одежды и незамысловатого обихода, делал то, что он должен был делать для укрепления и процветания государства нашего. И ни грубые бахилы, ни обычная деревянная трубка не могли уронить его царского достоинства. Да что это за фраза-то такая? Как его вообще можно уронить? Царское достоинство что, такое зыбкое и шаткое, что любая мелочь в состоянии его обрушить?

— Хм… Ваше Императорское Высочество, давайте оставим разговор о царском достоинстве на потом и продолжим осмотр. Я не готов обсуждать с вами этот вопрос, он вне моей компетенции.

— Хорошо. Вы правы. Мы отвлеклись от дела, ради которого сюда пришли.

Лишь к вечеру, загоняв сотрудников Оружейной палаты до седьмого пота, Александр остановил свой взгляд на небольшой серебряной брошке, выполненной в виде аккуратного бутона розы в корзинке из листьев с десятком крохотных бриллиантов, изображающих капельки росы. Тонкая чеканка конца восемнадцатого века. Никакой вычурности, никаких больших драгоценных камней и брусков золота. Как раз то, что было нужно. Хотя Алексей Ираклиевич только плечами пожал — вкусы великого князя он не разделял. 1 октября 1857 года добротно упакованная бандероль с письмом, дагерротипом Александра Александровича в парадном мундире кадетского корпуса и та самая брошка, которую Саша отчистил зубным порошком и мягкой ветошью, была отправлена по назначению.