Герой моих грез и кошмаров - Лана Ежова Страница 27

–Несите все, что я сказала. И быстрее!

–Вещи мокрые, где ж я сухое возьму?

Он прав, я бы могла высушить и очистить магией мокрое, но проще будет поступить иначе.

–Справа, за деревьями, черная карета с девушками. Попросите дать вам целительский кофр.

В набор на все случаи входили пеленки с бинтами и корпией.

Отправив подальше неприятного мужика, я занялась его женой. Она находилась между реальностью и бредом и не всегда сразу понимала, чего я от нее хочу. Вдобавок несла какую-то околесицу о том, что кто-то пожелает избавиться от ее малышки. Бредила, бедняга.

Я слишком устала, чтобы прислушиваться к чужим страхам, и мысленно отстранилась от пациентки, почти механически выполняя необходимые манипуляции.

Оливер еще должен спать, карета в безопасном месте. Хельц остался сторожить, значит, девчонки и сын в безопасности. Интересно, кто напал на мост? Почему мне кажется, что мишенью была именно наша карета? Лорда Аламейского хотят убить? И усиленные магией арбалетные болты, и боевые заклинания, прилетевшие с противоположного берега, наталкивают на мысль о наемниках. Притом непростых. Нелюди. Особой меткостью отличаются вампиры из Орбирии. Они точно не будут переживать о случайных жертвах. А если вспомнить, что Аламейский – чародей-универсал, друг и эмиссар короля, стоит ли удивляться, что его хотят убрать?

Да, мало Церестану недавней войны с демонами, теперь еще и соседи-вампиры лезут…

Спровоцированные аварией роды прошли быстро и успешно. Молодая женщина сумела взять себя в руки и выполняла мои распоряжения. В день, когда так нелепо погибло несколько человек, в мир пришла новая жизнь – недовольно кричащий ребенок с черным пушком на макушке.

–Сын, мой наследник!

Вернувшийся папаша бросил к моим ногам кофр и попытался забрать ребенка.

–Тихо! У вас руки грязные, да и младенца сначала нужно завернуть в пеленку.

Здоровяк отступил, не сводя жадного взгляда с новорожденного.

–Поздравляю, у вас дочь,– заворачивая крохотную крикунью в мягкую материю из моего кофра, сообщила я отцу.

–Девка?..– На лице здоровяка отразилось недоумение и злость.– А сын мой где?

–У вас дочь,– невозмутимо подчеркнула я пол ребенка. Бывает, что отцы сначала разочарованы, потом в детях души не чают.

Лысый подступил к жене, напряженно глядевшей на него исподлобья.

–Родила мне девку? Я ее выкину чернохвостам, родишь мне нормального пацана.

–Уйди! Жрецы Гармонии пообещали развести нас!

–Думаешь, вернешься к родителям? Да кому ты нужна?!

Он отвел ногу назад, намереваясь ударить супругу в бок.

Я оказалась быстрее – «угостила» его заклинанием мгновенного сна.

Лысый покачнулся, взглянул на меня удивленно и рухнул в реку, на мелководье.

–Доставать будем?– деловито поинтересовались позади.

Я обернулась, поразившись, что у неприглядной сцены были свидетели. Целитель вернулся вместе с носатым блондином в красной униформе.

–Достань, будь другом, Бенджи. Любит наш лорд таких типчиков ставить на место.

–Этого не ставить, а сразу сажать надо – руки на женщин поднимает,– заметил мрачно носатый и без спешки достал пускающего пузыри дебошира.

Целитель церемонно поклонился и представился:

–Янош Ройнер. Можно Янош.

Пожимая теплую руку коллеги, ответила:

–Очень приятно. Джемма Рутшер, можно Джемма.

–А я просто Бенджи,– отозвался второй маг, бесцеремонно проволакивая спящего здоровяка по камням.– Добро пожаловать в команду лорда Аламейского, Джемма.

–Спасибо,– отозвалась машинально, наблюдая за жестокой транспортировкой мужа роженицы.

Нет сомнений, что он поднимал на нее руку. Справедливо, если и он узнает, что такое синяки. Главное, чтобы свою злость он потом не сорвал на беззащитных близких.

–Здорово, что вы не только по артефактам, но еще и целительница. Лорд Аламейский не говорил об этом,– заявил Янош.

–Наш лорд вообще говорит мало, только то, что нужно знать нам в данный момент,– наставительно произнес носатый.– Оно и правильно: от обилия знаний голова пусть болит у начальства, не у нас.

Шутил он с серьезным видом или по-настоящему так считал, я не поняла – слишком мало знакомы для выводов.

–Как вы себя чувствуете?– спросила я молодую мать.– Идти сами сможете?

–Да,– тихо ответила она, с легким страхом глядя на бесчувственного мужа.– Вы можете продержать его во сне, пока я с малышкой доберусь к родителям?

–Мы можем и притопить его под шумок.– Бенджи почесал свой выдающийся нос.– Хотите?

–Нет!

–Что так?– Он прищурился.– Вернетесь к нему?

Женщина поежилась.

–Нет, ни за что! Но и смерти ему не желаю.

–Вы в курсе, что можете пожаловаться на него? Супруг должен защищать, а не увечить.

Жертва семейного тирана печально вздохнула.

–Доказательств нет. Пока носила его «сына», он не обижал меня. Я просто хочу развестись и жить с моими родителями.

–Хорошо, это мы можем устроить,– кивнул Бенджи.

Через несколько минут мы отправились к карете. Я несла новорожденную, Янош – мой кофр и поддерживал под локоть роженицу, носатый волочил за руки непутевого муженька, старательно выбирая одни кочки.

Не ожидала, что есть те, кто не попадает в ловушку глупой мужской солидарности и по-настоящему сочувствует пострадавшим женщинам.

–Известно, кто и почему напал на мост?– осторожно спросила я.

Хоть новые знакомые были полны радушия, чувствовалась некая неловкость, а может, мы просто все устали.

–Вампиры,– отозвался целитель.– Я видел, что одного наемника лорд взял живым, но тот быстро умер.

–Клыкастые дают клятву на крови, и она их убивает, но не позволяет назвать имя заказчика,– объяснил Бенджи.

–Пострадавших и убитых много?

–К счастью, нет,– ответил Янош.– Мы потеряли одного из преступников.

Я всполошилась. Отца Хлои было жаль.

–Кого именно? Градоначальника Подгорска или его племянника?

–Молодого мага. Воспользовавшись суматохой, он бежал.

–Скорее всего, в антимагических кандалах утонул в реке,– предположил Бенджи бессердечно.

Я поспешила его разочаровать:

–Лорд Грэхем водник, мог и уцелеть.

–Стихия, да, его пощадит,– легкомысленно отозвался он,– но не зубастые рыбки.

Почему-то мне казалось, что Бенджи ошибается, но я не стала спорить. Мне нравились мужчины из команды инспектора: вели себя по-свойски, как будто мы давно знакомы, но при этом не проявляли откровенного любопытства.