Ведущая на свет - Вера Волховец Страница 27

— Это ведь не повод лезть в самое опасное место нашего слоя, — тоном, в котором слышалась бережная настойчивость, замечает Джо. — Рози, я многое готов для тебя сделать. Почти все, но это… Это за рамками допустимого. Я не могу позволить тебе работать с демонами.

— Джо, ты видел мою кредитную сводку? — я захожу с другого фланга. — У меня сейчас из-за молитвы на счету часть долга Генри…

— Хартмана, — ровно поправляет Джо, глядя на меня спокойно. — Милая, давай ты не будешь так по-свойски его называть, будто вы с ним друзья. Он тебя облапошил, подставил под неприятности, отравил и сбежал. Для тебя он не должен быть никаким “Генри”.

— На мой счет списана часть его кредита, — я упрямо щурюсь, не желая слушаться Джона, хотя здравое зерно в его рассуждениях и есть, — мне кажется, у части твоих бесов такого долга по кредиту нет, как у меня.

— Тебе нужно всего лишь подождать, — Джон качает головой, я его явно не убедила. — Рози, безопасная работа есть.

Разумеется, есть, но ее мало. Самая лютая проблема Чистилища — это уровень безработицы в нем. И чем хлеще ты накосячил при жизни, тем сложней тебе получить работу.

Ну, конечно, в Архив всегда можно пойти. Вот только мой кредит я в Архиве буду отрабатывать до второго пришествия. А может быть, даже до третьего. Оплачивается та работа самым поганым образом. Не говоря уже о том, что работникам Архива в два раза реже выдают увольнительные в смертный мир и прочие “бонусы за тяжесть выполняемой работы”. А мне нужно совершенно другое.

— Джо, ты же знаешь, какие очереди на бирже нашего слоя? — хмуро уточняю я. — Я два года могу прождать. А ты сам говорил, что тебе очень не хватает ни сборщиков душ, ни экзорцистов.

А еще — ни одна “безопасная работа” не предполагает выходов в смертный мир. А штрафники туда ходят. Собирают души, порванные демонами, помогают выслеживать демонов посильнее по запаху, в общем — им есть чем заняться. И соответственно — за выходы в смертный мир им выдают все полагающиеся за это бонусы в виде пайков. Это помогает демонам лучше держать себя в руках.

А мне поможет удержать в руках одно несносное исчадие.

Ну я, по крайней мере, на это надеюсь.

— Рози, ты не экзорцист, — устало замечает Джон, явно не очень довольный нашим с ним спором, — у тебя никогда это толком не получалось.

Ну да, честно скажем, экзорцизм не моя сильная сторона. Я даже клинком воли быстрее харакири себе сделаю, чем демону нанесу вред. Но не могу же я сдаться из-за этого.

— Я не старалась, — возражаю я. — Джо, но я же не могу тебя подводить. Я буду стараться. Очень. А пока — могу походить в качестве сборщика душ, ты же знаешь, молюсь я искренне.

— Знаю, — отстраненно произносит мой друг, глядя куда-то над моим плечом, — и все-таки, прости, Рози, я скажу тебе нет. Я не буду подставлять тебя под удар. Тебе нельзя работать с демонами. Ты для этого слишком чистая.

— Ты, может, не помнишь, сколько у меня черных перьев? — напоминаю я. — Многовато для чистой души, не находишь?

— Рози, я видел крылья и погрязнее, — он так невозмутимо мне отвечает, что, кажется, этот спор дальше вести бесполезно, — твоя суть далеко не в крыльях.

И я прямо ощущаю, как осыпается мой песочный замок, из которого безжалостный ветер вытрепал всю поддерживающую его воду.

Я надеялась… Надеялась на этот вариант. И на самом деле я ужасно надеялась, что Джо мне не откажет. Ведь дал же он эту рекомендацию персонально для мистера Пейтона, хотя я и не просила его вовсе.

— Рози, ну ты что, совсем, что ли?

Голос Джона, обеспокоенный, встревоженный, заставляет меня будто собраться и осознать…

Вообще-то я реву. Я редко это делаю, но вот сейчас слезы, разочарованные, обжигающие, текут по моему лицу чуть ли не ручьями.

Джо же уже вскочил со своего кресла, преодолевает последний разделяющий нас шаг и притягивает меня к себе, практически принуждая к тому, чтобы я уткнулась носом в его плечо.

— Ну ты чего, глупая? — шепчет он, поглаживая меня по спине. — Реветь? Из-за такой ерунды?

— Не ерунды-ы-ы, — всхлипываю я, пытаясь отстраниться — мне реально жалко топить своими соплями его рубашку. — Я тут с тоски сдохну-у-у, пока дождусь назначения.

Между прочим — не вру. Я только рисованием и спасалась в первый месяц без работы. И никогда бы не подумала, что мне может надоесть рисовать, но к концу второго месяца я поняла — бывают и такие невозможные события. Просто устала. Хотелось заняться хоть чем-то.

— Рози, ну не могу я, не могу, — это Джо выдыхает чуть ли не с тоской, — я просто думаю о твоей безопасности.

— Ты просто не хочешь со мной работать, — неосторожно вырывается из моего рта. — Джо, ты ведь тоже считаешь, что я сама налажала с молитвой за Генри? Тоже считаешь, что есть те, за кого можно молиться, а есть те, за кого вроде как и необязательно, да?

Джо будто откусывает себе язык при этих моих словах. Хотя, может, это мне стоило… Но он так красноречиво не знает, что мне сказать на это, что понятно — я случайно попала в самую точку.

— Ну ясно, — оказывается, если утроить сопротивление, можно вылезти из самой крепкой мужской хватки.

Я отхожу к окну, отворачиваясь и стирая слезы с пылающих щек. Не хочу выглядеть перед ним — да и вообще перед кем бы то ни было — вот такой вот расстроенной.

В конце концов, у меня еще есть ключ. Можно сгонять в архив, взять нужные справки и все-таки сбежать в смертный мир к Генри. И попробовать помочь ему держаться уже там, возможно, так будет эффективнее, он ведь будет рядом.

Ладони Джо ложатся на мои плечи, приобнимают за них.

— Рози, ну не обижайся, — умоляюще шепчет Джон, опуская подбородок на мое плечо, — дело не в том, что я считаю.

— Я не обижаюсь, — пусто откликаюсь я, — я просто устала, Джо. Устала.

— Ну и какая тебе в таком состоянии работа? — тут же не удерживается мой друг.

— Ну сам ты завтра на работу выходишь, — занудно откликаюсь я, глядя на солнце, зависшее так близко к линии горизонта.

— Я серафим и одарен благодатью, — напоминает Джо, — у меня скорость восстановления выше. И это ты тоже знаешь.

— Нет разницы, — я качаю головой. — В Лимбе есть правила. Если я хочу работать — я могу работать. И потом, у бесов яд слабенький.

— Рози, — Джо тихонько стонет, утыкаясь лбом в мой затылок. Кажется, его заколебала моя настырность.

На это я ничего не могу ответить. Просто стою и молчу, глядя на далекое, едва-едва голубоватое небо. В Чистилище такие чахлые, тусклые закаты, аж обидно… Мне, как художнику, почти фатально.

Минута, две, три… Мы так и стоим, на моих плечах руки Джона, он сам дышит мне в волосы.

— Хорошо, Рози, я тебя возьму, — неожиданно и едва слышно шепчет Джо, стискивая меня в своих руках невыносимо крепко, — раз это так для тебя важно — возьму. Но если тебе навредят — учти, что именно себя я сожру первым. А потом возьмусь за тебя.