Легенда о Тёмной Принцессе - Анастасия Князева Страница 27

На первое время Виктор поселил нас в гостинице. Я быстро познакомилась со всем персоналом, хотя Виктор и запрещал мне это делать. Но мне было ужасно скучно, со мной по-прежнему не занимались, только с Эви, а так как были выходные, то занятий в колледже тоже не было. Сперва Виктор думал запретить мне и на них идти, но потом решил, что пока не будет решён вопрос домашнего образования, этого лучше не делать.

И я продолжала тосковать по Дмитрию. Он и вправду был одним из немногих, кто по-настоящему общался со мной, относился ко мне по-доброму, кого интересовала моя жизнь.

Наконец-таки в понедельник я смогла пойти в колледж. Впервые я попробовала одеться чуть менее мрачно, на улице заметно потеплело и я позволила себе даже юбку, вместо обычных чёрных джинс. Занятия проходили тяжеловато, мне мрачно хотелось есть. В долгий перерыв я решила посетить столовую, схватила какую-то булку с сосиской, чай и быстро перекусив, побежала обратно в аудиторию. Оставалось ещё достаточно времени до занятия. На входе в кабинет меня встретила Мелисса:

— Ами. Там какой-то парень оставил тебе записку на столе.

— Что? — я не только удивилась, но меня ещё и немного затошнило от волнения. Неужели Дмитрий?

Когда я вошла в кабинет, на моей части стола и вправду лежала записка. С нетерпением я развернула её. Аккуратным почерком Мелиссы было выведено:

Умри.

Я быстро развернулась, но было уже поздно. Мелисса обрушила тяжёлый цветочный горшок на мою голову. Я рухнула потеряв сознание.

В своём бреду я тонула в чёрном океане. Я пыталась всплыть на поверхность, но у меня это никак не выходило. Вода давила на меня, топила, а я всё пыталась всплыть. В какой-то миг вода всё же расступилась, я поднялась над волнами и жадно сделала вдох. В тот же момент меня вытянуло из бреда. Надо мной склонялся Дмитрий. Как будто бы где-то вдалеке он говорил мне:

— Держись, я сейчас подлатаю тебя, только не теряй больше сознания. Смотри на меня.

Мне было чертовски холодно и кто-то окатил меня водой, потому что подо мной собралась целая лужа воды. С трудом я подняла руку и только тут заметила, что вся она была в крови. Значит это была не вода, а кровь. Я смотрела на Дмитрия, но глаза то и дело сами собой смыкались. К тому же от него как будто бы исходил режущий свет.

— Холодно, — прошептала я. Я вроде не собиралась этого говорить, но голова моя будто бы больше не могла думать. Всё сильно кружилось.

— Это от потери крови. Если бы не мой человек, мы бы тебя сейчас потеряли. Ещё чуть-чуть. Готово. Теперь можешь засыпать. Я перенесу тебя в больницу. Из критического состояния я тебя вытащил.

Как по команде, моё сознание отключилось.

Когда я очнулась, я не спешила открывать глаза. Я чувствовала, как их пронзала ужасная боль от давления.

Когда стало понятно, что как бы я не жмурила глаза, мне не умереть и не избавиться от этой боли, я попробовала их всё же открыть. Белый свет резанул по хрусталику глаза и я недовольно застонала, спеша закрыть их обратно. Плохая, плохая всё же была идея.

— Ты наконец-то пришла в себя, — я услышала голос Дмитрия.

— Если я попытаюсь открыть глаза вновь, то точно ослепну. Потому, ты конечно бесподобно красив, но смотреть я на тебя не буду.

Он рассмеялся.

— Сколько я была в отключке? Пару дней?

— Около семи часов.

— Так мало. После вампира было и то дольше, а ведь кажется тогда я потеряла меньше крови.

— Вампир забирает жизненные силы. Здесь же ты просто потеряла кровь. Плюс, ты становишься сильнее. Плюс, в этот раз над душой не было Виктора, который запрещал бы мне тебя лечить так, как мне того хочется.

— Так он ещё и смерти моей в тот раз желал?

Дмитрий вновь глухо рассмеялся.

— Нет, но он считал, что тебе нужно уметь выкарабкиваться самой, потому дал только вывести тебя с критической точки.

— Много же ты сил в этот раз на меня потратил.

— На самом деле не очень. Это, скажем, моя специализация. Я довольно легко справляюсь с исцелением, в отличие от других.

Я всё же нашла в себе силы медленно открыть глаза и посмотреть на белоснежный потолок палаты. Потом я медленно приподнялась, поправила подушку и полусела в постели. Дмитрий сидел в кресле, в углу комнаты, скрестив руки на груди.