Душа Ардейла - Сергей Бадей Страница 27

— Что вы копаетесь, как горные улитки? — напустился он на гномов, ворочающих тяжелый механизм. — Направляйте стрельбу в ворота!

— А чего там стрелять? — удивился один из гномов.

— А в того, кто против ворот стоит и сюда постреливает! — огрызнулся Брамур. — Давай-давай!

Отрывистая команда командиров, и несколько гномов выстраивают конструкцию защиты. Их щиты плотно прижаты друг к другу. Толщина щитов становится несокрушимой стеной на пути стрел черных. Еще несколько воинов приходят на помощь тем, кто толкал стреломет. Тяжелый механизм буквально на руках переволокли и установили напротив выхода из пещеры. За щитом стрелок мог устроиться и прицелиться. Громыхая металлическими коробками, появился еще один гном. Он шустро проскочил к стреломету и пристроил одну коробку к подающему механизму. Брамур объяснял по дороге устройство и принцип стрельбы стреломета Барату. Насколько понял Барат, стрелы в коробке были закреплены на особой ленте. Когда выстреливалась стрела, происходил сдвиг, и на место выстрела подавалась следующая. Тот же гном поднял металлические щиты, прикрывающие стрелка и двух гномов, вращающих вороты.

— Ну, сейчас пойдет потеха! — пробурчал Брамур, азартно сжимая в руках полыхающую белыми всполохами секиру.

Раздалась еще одна команда, и гномы, составляющие щит, рассыпались по своим местам. Яростно закрутились вороты стреломета. Гном-стрелок, удерживая направляющую за рукояти, что-то прорычал и направил град стрел, летящих с большой скоростью и силой, в проход.

Крики, раздавшиеся с той стороны, показали, что потеха таки пошла. Брамур и Барат заняли позиции по бокам входа. Прижавшись к холодным камням, они ждали, когда стреломет прекратит работу. Последняя стрела улетела, и стрелок замахал руками, показывая, что стрелы у него в коробке закончились. Снова к стреломету бросился гном со второй коробкой в руках, но Барат и Брамур не стали ждать. Одновременно они бросились в проход, яростно рубя сунувшихся было с другой стороны шукеров. Дружный топот за спиной подсказал Барату, что хирды двинулись за ними, и он еще быстрее замахал Огнем. Тут уж особого искусства владения мечом и не требовалось. Следовало расчистить путь и укрепиться у выхода, давая возможность хирдам выйти из зева пещеры и встать в боевые порядки. Звеня доспехами, металлическая река начала вытекать на открытое пространство, спешно выстраиваясь для дальнейшего боя. Раздалась новая команда, и щиты первой линии грохнули, опускаясь на пол. Бойцы первой и второй линий нагнулись, и над их головами брызнули в разные стороны болты из арбалетов третьей линии.

У войск Таш не оставалось ни единого шанса. Началось спешное отступление, скорее похожее на паническое бегство. Барату запомнилась картина: водоворот бегущих закрутил всадника в богатых доспехах и вынес его из прохода.

Сорак-Таш, не имея возможности управлять своим скакуном, обернулся и в бессильной злобе погрозил кулаком проклятым коротышкам, которые, непонятно каким образом, смогли переломить ход битвы и отбросить лучшие силы черных Таш. Победа, которая, казалось, уже была в кармане, была вырвана у Сорак-Таша этими непонятными двумя воинами с сияющим оружием в руках. Такими разными на вид, но такими одинаковыми в ярости боя. что-то он слышал о таком оружии. Надо будет разобраться, если он останется жив после такого поражения. Совет племен бывает очень жесток в таких случаях.

Барат, стянув с головы шлем, огляделся. Везде лежали убитые и раненые. Разгромленные механизмы гномов и дымящиеся руины зданий — это еще одни следы визита черных. И как они умудрились это сделать? Должно быть, это те штуки, которые сейчас торчали в некотором отдалении.

Откуда-то появился и народ гномов, ранее прятавшийся, кто где. Были слышны причитания, стоны, крепкие ругательства в адрес Темных богов, которым издавна поклонялись племена Таш.

Воины свежих подразделений спешно занимали места, прикрывающие проход в Курхан-Тарош. Предстояло приложить немалые усилия, чтобы восстановить тут мирную жизнь и былое процветание. Именно этим воинам предстояло остаться здесь, чтобы обеспечить эту самую мирную жизнь. Два переправленных из столицы стреломета установили в ключевых точках по обе стороны прохода. Над ними сразу же натянули плотную ткань, которая предохраняла от лучей жаркого солнца и давала защиту от дождей.

Барат, после длительного пребывания в подземельях, чувствовал себя необычно. Казалось, что он ранее сдерживал дыхание, что своды пещер давили на него, а теперь появилась возможность вздохнуть полной грудью под почти забытым голубым небом. Да вот только воздух-то пах дымом и кровью.

А Брамур метался по всему разгромленному поселению. Он распоряжался и командовал, яростно спорил с командирами хирдов, что-то втолковывал бургомистру и орал на мастеровых. По мнению Барата, Брамур взвалил на себя полномочия, которых ему никто не давал. Странно, но гномы почему-то его слушались, не особо возражая и споря.

Наконец, довольно отдуваясь и устало смахивая пот со лба, Брамур подкатился к Барату.

— Нам надо вернуться в Каргерт, — озираясь по сторонам, сообщил гном. — О том, что мы здесь победили, короля, конечно же, известили, но нам нужно подробно отчитаться. Особо ждут от нас описание свойств нашего оружия.

Брамур любовно погладил свою секиру. Барат осмотрел лезвие своего Огня и остался доволен. Ни капли крови, ни одной зазубрины. Синий Огонь излучал довольство и готовность продолжить славную рубку. Да уж, во время схватки ни одно лезвие врага не замедляло смертельные взмахи. Ничто не могло противостоять клинку. Только сейчас Барат начал сознавать, насколько страшным могло стать оружие, окажись оно в преступных руках. Он был уверен в себе и Брамуре, но ведь и ранее были кузнецы, способные создавать такое оружие. Быть может, есть еще кто-то, владеющий подобным мастерством. Хотя нет. Помнится, был разговор. Вроде бы один такой клинок есть, и он у Предводителя ардейлов. Насколько Барат понял, ардейлы были небольшими любителями покидать свои леса.

Барат шагал за Брамуром, стараясь подстроить свой широкий шаг под скорость продвижения напарника. Снова стены почти ощутимо давили со всех сторон. Как же хорошо было на вольном воздухе!

Хмурые гномы подкатили тележку. Если сюда мчались на больших, рассчитанных на несколько десятков человек, то эта была маленькая. Такая же, как и та, на которой Барат с Брамуром прибыли в столицу обучаться искусству ковки "синего пламени". Мартрехт сейчас только начал обучать Барата этому искусству.

Барат снял кольчугу и шлем, уложил их на заднее, третье сиденье. Туда же воткнул ножны с мечом. Сам же плюхнулся на второе сиденье, удивляясь терпению Брамура, который во всем боевом гордо устроился впереди. Вот ведь какое тщеславие у гнома! Неудобно же, а все равно терпит.

Тележка ухнула вниз, набирая скорость. Снова начался головокружительный полет в темных туннелях. Впрочем, не совсем темных. На этом пути часто встречались просветы. Тележка их проскакивала, постукивая на стыках рельс.

Барат оглянулся и с беспокойством заметил, что меч, вследствие постоянных дерганий и раскачивания тележки, высунулся наружу настолько далеко, что мог быть потерян по пути. Барат повернулся, стараясь достать рукой до поклажи, но ремни мешали. Расстегнув ремни, Барат привстал, дотягиваясь до ножен. Но тут произошло непредвиденное.