Верхом на удаче - Николай Бородин Страница 27

Главное правило встреч в Степи – не начинать немедля сосредоточенное уничтожение, а сначала рискнуть и поговорить. Особый смысл это правило приобретает, когда встречают тебя, причем превосходящими силами. Иногда совсем нелишне бывает о нем напомнить. В целях целостности чешуи.

Из поучений Зарана

Сколь странны пути Тьмы! Кобольд, понравившийся Ди, походил на нее – такой же мрачный, молчаливый и готовый в случае чего порвать пополам. Мой же оказался на поверку редкостным раздолбаем. Я голову сломал, пытаясь понять, почему получилось именно так. Как только я на него запрыгнул, мне немедленно было придано ускорение в направлении, кратчайшим путем ведущем к каменному полу. Но Селан не когтем делан! Через полминуты упорный булыжник признал сложившийся статус-кво и, оглашая окрестности дикими воплями (неясно, что он ими выражал – горе или радость по поводу получения столь достойного наездника), поскакал вперед. В самом прямом смысле. Уже через несколько мгновений я, стиснув зубы, проклинал хитрого дракона, без которого в этой истории явно не обошлось. Езда на равзарах почти столь же тряска, но они, в отличие от кобольдов, будут куда как помягче. По самым оптимистичным подсчетам, по прибытии в становище живого места на нижней стороне тела у меня не будет. Оставалось только надеяться, что более тяжких повреждений я не получу.

Мерзкая тварь словно подслушала свои мысли, резко изменив траекторию движения. Я однозначно не учел, что тоннель, по которому мы двигались, круглый. Подбадривая себя закладывающим уши визгом, мой любопытный зверек на полной скорости обогнал колонну кобольдов Ди, затем ее саму, а потом начал исполнять головокружительные акробатические фигуры. Решив поначалу, что высокая скорость мне понравится, я получил возможность горько в этом раскаяться. Каменюке просто нужно было набрать разгон, достаточный, чтобы сделать круг с пола на потолок пещеры и обратно.

Забота о том, чтобы элементарно не свалиться, была для меня очень даже второстепенной. Хитрый кобольд подгадал место кульбита так, чтобы я пронесся как раз над Ди, вызвав водопад каменной крошки. Поэтому мне, прилагая титанические усилия, чтобы удержаться, пришлось быстро творить нечто вроде потока ветра, достаточно сильного, чтобы отнести в сторону получившийся обвал. Вышло у меня, в силу слабости магических талантов, не особо, но цель была достигнута – на мою спутницу не упало ни единого камешка. В противном случае с этой стервы сталось бы сосчитать все камни до одного, а потом сделать мне столько же переломов на ребрах.

Хвала Темному, после этого финта кобольд, видя тщетность своих усилий, немного успокоился, лишь изредка взбрыкивая и даря мне очередную порцию незабываемых болевых ощущений. При этом Ди, до которой долетали мои произнесенные сквозь зубы ругательства, едва сдерживалась, чтобы не засмеяться. Впрочем, она берегла не только мое самолюбие, но и собственное здоровье – может, в гневе она и страшна, но я, осмелюсь заметить, страшнее.

На подъезде к становищу я заволновался. Покосившись на Ди, я узрел на ее морде все то же каменное спокойствие, но это могло быть объяснено только тем, что мое зрение воина было куда острее. Все-таки и мои умения давали определенные преимущества.

А в объединенном лагере происходили в высшей степени интересные вещи. Все население спешно разбегалось в направлениях, примерно соответствующих самым безопасным местам при нападении. При нападении? Я помотал башкой, пытаясь уложить в голове происходящее. Судя по всему, мы поспели как раз вовремя, чтобы помочь в отражении какой-то атаки.

Каково же было мое удивление, когда отряды воинов вышли в направлении гор, то есть почти что нам навстречу. Иссуши меня Свет, я не увидел у себя за спиной ничего, хоть отдаленно представляющего опасность (в немалой степени оттого, что Ди ехала впереди). И тут до меня начало доходить. Все-таки далеко не все могли видеть почти на лигу, подобно мне. Поэтому в становище, не разобравшись, решили, что вконец обнаглевшие кобольды вылезли днем и решили устроить еще один сеанс выяснения отношений. Ну конечно, кто же разглядит на таком расстоянии двух Лу в качестве достойных водителей этого стада. И мне немедленно пришла в голову вполне заманчивая идея. Недаром Заран не раз повторял, что парни куда более склонны к хулиганству.

Ди до сих пор ничего не углядела, поэтому я первым делом предложил ей удостовериться в боевых приготовлениях встречающей стороны. Недовольно хмыкнув, она соизволила-таки сотворить поисковик и быстренько сгонять его к лагерю и обратно. После чего немедленно остановилась в раздумьях, что бы это означало. На помощь ей пришел я, изложив свои соображения и готовый план действий. Разумеется, она презрительно фыркнула, приняв вид под названием «я такими глупостями не занимаюсь». Правда, с кобольда все-таки слезла. Редкостная умница. Вдобавок, если родовичам не понравится мой замысел, настучат не только мне, что тоже приятно…

Тем временем прямо на пути «вторжения» выстраивалась знаменитая стена щитов Лу, через которую удавалось прорваться разве только гномам-коротышкам, да и то один раз. Мощные стальные конструкции, идеальные для составления покатой «черепахи», сейчас ставились полукругом, что, впрочем, ничуть не умаляло их значимости в бою. Когда полумесяц был готов, вперед по гортанной команде командира выбросили копья, заслуживающие отдельного упоминания.

Чтобы управляться с таким оружием, действительно нужна была сила Старших Темных. Если все остальные делали копья только для того, чтобы колоть, тем самым существенно ограничивая их боевые функции, то нескольким древним мастерам из рода Лу, достаточно безумным, чтобы быть отмеченным благословением Тьмы, пришло в голову сделать наконечник подлиннее. В сущности, наше копье – это почти один наконечник, а оскепище составляет не более полусажени. Зато вся остальная часть копья напоминает сильно увеличенный протазан, сходящийся к острию. Таким можно и колоть, и (построившись в «черепаху») рубить, если развернуть оружие должным образом. Когда ощетинившиеся смертоносными остриями построения Лу появлялись на поле боя, то не только людишки, но и ушастые предпочитали избегать открытого боя. Ведь любимой тактикой туго свернутых строев было вломиться поглубже в ряды врага, дать себя окружить, а затем развернуть копья плашмя и начать крутить строй, разрубая и перемалывая нерасторопных пачками. Враги обращались в бегство при одном виде наших полков, разбить которые в строю могли разве что крепостные катапульты!