Тропы - Галина Мишарина Страница 26

Эти два дня были для Руты трудными. Она совсем отвыкла от нормального человеческого общения. Говорила, запинаясь, и постоянно извинялась. Порывалась называть меня госпожой, а ребят господинами. Эван беззлобно ругался на нее за это.

Она была смышленой и доброй, но из-за случившегося казалась безнадежно утраченной: пугалась каждого шороха, опускала глаза и сжималась, если видела незнакомого человека, а от мужчин шарахалась, как от смерти. Однако Эван не потакал ее страхам. Он нарочно находился рядом с ней почаще, вовлекал в разговор, заботился о ней. Ойло был менее участлив, но не потому, что ему было все равно. У него на сердце лежали свои шрамы, и ему тоже требовалась поддержка и дружеское плечо. Так мы с Эваном и разделились: он занимался Рутой, а я Ойло. Мы вместе ходили гулять, вместе обедали и ужинали, вместе, в одной комнате, спали. Мы решили, что отправимся из города ночью, в самую сонную пору. Для Руты не стали покупать коня, она не умела ездить верхом, и Эван посадил ее позади себя. Большую часть товара мы распродали, а остальное отдали на хранение другу Эвана. Его звали Ниланэ, и я припомнила, что где-то уже слышала это имя. Уж не был ли этот человек мужем Амиланы? Могло ли существовать два Хушаба из Амбры? Впрочем, всё это не казалось важным.

Дорога вела пологими холмами и уходила в горы. На наше счастье, Ойло хорошо знал эти места, так как часто путешествовал в одиночестве. Вокруг было пустынно и просторно, после грязного и шумного города я была готова целовать каждую травинку, что попадалась на пути. Мы ехали шагом. На моем седле привычно болтался рюкзак. Я ехала и думала об Алеарде. Я часто думала о нем такими звездными ночами. Я мечтала о неизведанном, недосягаемом, и мечты эти были печальны. Время пытало меня, сомнения терзали сердце. Я хотела получить ответ на главный вопрос: как скоро мы обретем друг друга?

Эван заметил мое настроение и, подъехав ближе, спросил:

– О чем думаешь?

– Об Алеарде, – ответила я со вздохом.

– О капитане? – несколько удивился он. – А, ну да…

– Я тоскую по нему, – сказала я и в носу защипало.

Парень не сразу нашелся, что ответить.

– Так ты… Когда же вы успели сблизиться? То есть я знал, что у вас отличные отношения, но чтобы…

– Чтобы сблизиться с таким человеком, как Алеард, много времени не нужно.

– Да? Знаешь, он мне всегда казался недоступным и строгим. Он умный и сильный, но совсем не заносчивый. Его трудно назвать общительным человеком, но при этом он не замкнут в себе… Так вы… В смысле, ты думаешь… – растерянно пробормотал Эван и смущенно улыбнулся.

– Да что тут думать! – сказал, оборачиваясь, Ойло. – Любит она его, вот и все дела.

Я зарделась, услышав это. Нужные то были слова, правдивые. Вот только трудно их услышать, зная, что любимый далеко. Я не стала ничего говорить, Эван и так все понял. Он только потянул меня за руку, слегка обнял – и разбудил Руту, которая спала, прижавшись к его спине.

– Все хорошо, отдыхай, – сказал ей Эван, и девушка послушно склонила голову к его плечу, уткнулась в густые волосы. Ойло опять оглянулся и подмигнул. Я тоже не сдержала улыбки, и Эван весело погрозил нам кулаком.

Мы ехали до утра и потом целый день до вечера, делая только короткие остановки. Все, кроме Ойло, чувствовали легкую усталость, трог же был привычен к подобным переходам. На корабле он чувствовал себя неуютно, как и я, но в седле держался увереннее нас всех вместе взятых. Мы сделали привал под большим раскидистым деревом, похожим на дуб. От него исходило мягкое, едва уловимое тепло. Поужинали купленными еще в городе фруктами, и поболтали за едой. Правда, Рута всё время молчала. Она не привыкла ещё говорить, не привыкла чувствовать себя чьим-то другом. Я смотрела на неё: милая, трепетная, такая искренняя и слегка напуганная. Она боялась не нас, а того, что снова останется одна, и жалась к Эвану, словно мокрый беззащитный котёнок. Нежность растопит сердце любого человека, даже когда оно полно страха. А Эван, безусловно, был нежным человеком, хотя сам этого и не признавал. Он обнимал девушку за плечо поверх тёплого плаща и надолго от себя не отпускал.

Ойло должен был дежурить первым. Он сказал, что на холмах нас в любом случае могут заметить, и не стоит рисковать. Мы взяли с собой теплые шерстяные одеяла, и теперь с удовольствием укладывались спать. Ойло и Эван – по бокам, мы с Рутой в центре. Девушка повернулась на бок и уткнулась носом в грудь Эвану. Однажды узнав зло, теперь она снова поверила людям, и доверие это было полным. Я улеглась на спину, не сдерживая улыбки.